Федор Раззаков - Бригада возвращается. Триумф бандитской романтики

Если взять голую статистику, то количество подобных разборок в России, да и в некоторых других странах СНГ в те годы постоянно росло. К примеру, в 1992 году в Москве произошло 29 вооруженных столкновений между бандитами, в которых 18 человек были убиты и 47 ранены. Всего же в России за тот год было зафиксировано около 200 таких разборок. Однако уже в первом полугодии 1993 года вооруженных стычек между бандитами было зафиксировано 197, в которых погибли 32 человека и 88 были ранены. Всего же за период с 1992 по 1995 год в России были убиты 500 преступных авторитетов, из которых 40 – «воры в законе». А сколько в этих войнах погибло рядовых членов группировок – молодых людей в возрасте от 17 до 25 лет, вряд ли когда-нибудь будет подсчитано.

Не менее ожесточенная борьба старого с новым в криминальном мире разгорелась в столице Приморского края – городе Владивостоке. В 1990 году местные бандиты отказались выделять деньги в воровской общак, и для улаживания конфликта из Москвы прибыл представитель воровского сообщества Ватулик. Однако приморские бандиты его убили. Та же участь постигла и другого представителя воров – «вора в законе» из Иркутска Банина, которого убили в декабре 1991 года. Во главе владивостокской фронды встал бывший боксер Александр Макаренко, который свое первое сражение с ворами выиграл. После этого город поделили между собой местные авторитеты. Но в 1992—1994 годах в городе вспыхнула война с чеченцами, в результате которой погибло более двух десятков человек, а из рядов «славян» был выбит известный авторитет Давыдкин. В октябре 1995 года пуля киллера настигла и Александра Макаренко, и Приморский край вновь оказался перед возможностью нового передела.

Не менее кроваво, чем в Приморье, выясняли свои отношения и бандиты Крыма. Не случайно этот полуостров у многих ассоциируется с мафиозной Сицилией, а город Симферополь называли тогда не иначе как Палермо. Именно в этом регионе бандитские войны носили не только экономический, но и политический оттенок, поскольку среди «крестных отцов» начало входить в моду идти в политику – становиться членами разных политических партий и идти в депутаты.

В 80-х годах в Симферополе свои первые шаги на ниве игры в «наперсток» делали будущие «крестные отцы» города Виктор Башмаков и Олег Дзюба. На собранные таким образом деньги их «бригады» создали первые кооперативы. С ростом благосостояния менялись и аппетиты «крестных отцов», и в конце концов это привело к конфликту между ними. Так началась бандитская война в Крыму.

Велась она всеми доступными средствами, и Дзюбе сначала в ней не везло: в 1993 году в одном из сражений был убит его брат. Но летом 1994 года не повезло уже Виктору Башмакову: в один из дней его хладнокровно расстрелял из автомата неизвестный мотоциклист. Подозрение в этом убийстве пало на севастопольскую группировку «Сейлем», с которой погибший конфликтовал. Началась еще одна война, в которой убийства носили буквально ритуальный характер. Так, на поминках по Башмакову была открыта внезапная стрельба по прибывшим гостям и выстрелом в голову был убит лидер христианско-либеральной партии, бывший каратист и бизнесмен из Севастополя Евгений Поданев. А на сороковой день гибели Башмакова был убит преемник Поданева по партии М. Корчелава.

Осенью того же года люди Башмакова добрались и до Олега Дзюбы. В момент, когда он выходил из поликлиники, его атаковали несколько вооруженных людей. В результате трое телохранителей Дзюбы были убиты, но сам он отделался лишь ранением в руку. После этого нападения он не стал искушать судьбу и вместе с семьей уехал на лечение и отдых во Франкфурт-на-Майне. Однако убежать от собственной судьбы еще никому не удавалось.

В январе 1995 года Олег Дзюба с семьей вернулся на родину. Но не успели они выехать из киевского аэропорта Борисполь, как их машина была обстреляна неизвестными. И вновь Дзюба чудом остался жив, однако погибла его 13-летняя дочь. В тот же день в лесу был найден повешенным и его сын от первого брака. А через полгода после этого была убита и жена Дзюбы – Ольга, а его самого взорвали в автомобиле несколько дней спустя. Поистине страшную жатву собрала смерть в семье этого «крестного отца».

«Братва, не стреляйте друг в друга!» – песню с таким названием впервые исполнил летом 1995 года известный певец Евгений Кемеровский, и актуальность этой песни на фоне всего происходящего почти никем не оспаривалась (отрывок из этого клипа показан и в «Бригаде», правда, там его показ датирован концом 94-го). Однако и этот страстный призыв, размноженный на миллионах аудиокассет и озвученный по телевидению в видеоклипе, не возымел никакого действия, и «братва» с не меньшей интенсивностью, чем раньше, продолжала убивать друг друга.

Так, 3 августа 1995 года техцентр на Варшавском шоссе делили между собой представители подольской и ингушской группировок. В результате трое ингушей были ранены и один убит.

Несла потери и измайловско-гольяновская группировка. В августе был расстрелян ее казначей Миша Китаец, а в сентябре на стадионе «Трудовые резервы» таким же образом поступили еще с двумя членами этого сообщества.

В результате войны внутри армянской группировки в течение трех недель апреля—мая 1995 года были убиты пять человек.

Апогеем всех этих войн стал день 20 ноября, когда в Саратове произошла самая кровавая разборка за всю нашу криминальную историю. В тот день в помещении ТОО «Гроза» двое неизвестных хладнокровно расстреляли 13 человек, принадлежавших к группировке 29-летнего Игоря Чикунова. В результате были убиты 11 человек во главе с Чикуновым и двое получили тяжелые ранения.

Как отмечали специалисты, за 1993—1995 годы в Саратове в ходе бандитских войн были убиты 9 главарей и 30 рядовых членов группировок. Всего же в области насчитывалось 177 крупных преступных группировок, в составе которых было более 1200 человек.

Между тем даже в период разгула послевоенного бандитизма (1943—1948) в Саратовской области было всего лишь 19 организованных банд. Борьба с ними продолжалась несколько лет и в конце концов привела к их полному уничтожению. Спустя полвека бандиты взяли реванш у милиции. Вот лишь сухие цифры этой борьбы: если в 1990 году в России было выявлено 785 бандитских группировок, то два года спустя их насчитывалось уже 1684, причем только 11 (!) из них в суде были квалифицированы как бандитские.

Самое интересное, несмотря на тот риск для жизни, который несла с собой бандитская среда, отбоя от молодых рекрутов не было – бандитские группировки постоянно пополнялись молодежью. Впрочем, могло ли быть иначе в стране, где мерилом всего стали деньги и где молодежи просто некуда было податься – достойной работы в стране почти не осталось. Вот она и шла в бандиты, где хотя бы на время можно было почувствовать себя обладателем крутых «бабок», а при определенном везении можно было и выжить (ведь не всех же «братков» убивали). Все происходило точно так, как в Америке, где бандитизм давно стал приманкой для определенной части молодежи, которую не пугают ни пули, ни приговоры судов. Как пишет уже известный нам К. Сифакис: