Петер Хандке - Художественный мир Петера Хандке
- Название:Художественный мир Петера Хандке
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Прогресс
- Год:1980
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Петер Хандке - Художественный мир Петера Хандке краткое содержание
В книгу известного австрийского писателя входят повести, написанные в 70-е годы. Все они объединены одной мыслью автора: человек не может жить без сколько-нибудь значимой цели; бессмысленное, бездуховное существование противно человеческой природе; сознание, замкнутое в кругу монотонных бытовых действий, не позволяет человеку осмыслить большой мир и найти свое место среди людей; он оказывается одинок в равнодушном обществе "всеобщего благоденствия".
Художественный мир Петера Хандке - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Книга Хандке — такая, казалось бы, трезвая и фактографичная — не чужда символике. История с утонувшим немым школьником — это своего рода психологическая ловушка для Блоха. А в истории с цыганом, которого задержали по подозрению в убийстве школьника и потом выпустили, критики склонны видеть намек на прощение героя. Примерно так же толкуют и то, что вратарь, игру которого наблюдает Блох с коммивояжером, берет одиннадцатиметровый: он, дескать, нашел в себе опору, чтобы противостоять миру.
Блоха, однако, ждет не столько самоопределение, сколько суд и тюрьма. Поэтому мне представляется, что проблеск надежды в «Страхе вратаря при одиннадцатиметровом» пытаются обнаружить, так сказать, задним числом, исходя, скорее, из последующих произведений Хандке. В частности, из его повести «Короткое письмо к долгому прощанию» (1972).
Впрочем (пусть ситуация героя здесь и не столь неразрешима, как ситуация Блоха), он поначалу предстает особой столь же непреклонной. Гонимый немыслимостью своих отношений с женой Юдит, их переросшей в темную, кровавую ненависть любовью, он отправляется в Америку, без всякого видимого плана пересекает континент от Атлантического океана до Тихого. А за ним следует Юдит, задавшаяся целью его убить. И полный фаталистического безразличия к собственной судьбе, он бежит не от серной кислоты, подлитой в кран его умывальника, и не от дула игрушечного пистолета жены, а от самого себя.
Рассказ на этот раз ведется от первого лица. Совпадение повествователя и героя делает его более автобиографичным: герой (имени у него нет) — австрийский писатель; как и Хандке, он прожил тяжелое детство в глухой деревне, воспитывался в интернатах; даже возраст его совпадает с возрастом Хандке. Однако на характере повествования совпадение это почти не сказывается: хандковский писатель обнажает себя не откровеннее, чем сам Хандке обнажал Блоха. Читателя знакомят с предметом, явлением, событием и итоговой на них реакцией. Все промежуточное опускается.
Эта техника уже знакома нам по «Страху вратаря при одиннадцатиметровом». Но в повести «Короткое письмо к долгому прощанию» она больше напоминает технику хемингуэевскую, потому что описание непосредственно соотносится с настроением повествующего героя. Как и Джейк Барнс или Фредерик Генри, хандковский писатель заслоняется вниманием к внешним мелочам от боли, которую приносят мысли. Уже этим он отличается от Блоха. Подобно Блоху, он временами видит мир в разрозненных деталях, испытывает отвращение к окружающему и к себе или подыскивает слова, чтобы с их помощью вернуть реальность вещам. Однако у Блоха эти попытки были чуть ли не рефлекторными, а писатель отдает себе во всем отчет.
Он много интеллектуальнее. Блох читал только газеты, инстинктивно заполняя любой информацией пугающую внутреннюю пустоту. Писатель читает «Великого Гэтсби» Фицджеральда, «Зеленого Генриха» Келлера; ему приходят на ум фразы из Штифтера; он размышляет о литературе и ведет беседы с немецким режиссером о собственной драматургии. И не для заполнения вакуума или времяпрепровождения ищет он ответы на свои «проклятые вопросы», чем, кстати, отличается не только от Блоха, но и от хемингуэевских героев. Те стремились просуществовать в мире, прикрывшись броней личного «кодекса», а он намерен найти для себя место в жизни, во всяком случае, пытается сделать это.
Книга Хандке оборачивается (как будто для такого писателя неожиданно) «романом воспитания», причем чуть ли не классической его формой: молодой человек путешествует, смотрит мир и набирается ума-разума. Но книга эта и отрицание классического воспитательного романа. Герой понимает, что времена нынче другие и перевоплощение в Гэтсби пли нового президента Линкольна — чистая утопия. «…Я навсегда, — сообщает он, — расстался с тоскливой мечтой уйти от самого себя… Моя задача в другом: найти такой распорядок и такой образ жизни, чтобы можно было просто жить по-хорошему и по-хорошему относиться к другим людям». Первым шагом на пути реализации этой программы и является принятое им и Юдит решение мирно разойтись. Результат скромный, но для Хандке знаменательный.
Однако почему привело к нему путешествие по Америке? Ведь бездушный прагматизм этой самой капиталистической среды всех капиталистических стран, как правило, настраивает европейских писателей на иной лад: они ее критикуют, разоблачают. В «Коротком письме к долгому прощанию» есть и такая Америка — земля без будущего, земля людей, не желающих взрослеть, цепляющихся за свое биологическое и историческое детство. Но не ее образ является в романе определяющим. И даже не образ Америки пионерских традиций, Америки «американской мечты», как можно бы подумать, если держать в памяти лишь пересказы фильмов Джона Форда да визит к нему героя повести и Юдит.
Невзирая на точность реалий, хандковская Америка — это прежде всего нечто непохожее на ненавистную герою и от него неотторжимую Австрию.
Непривычное существование в непривычной позиции сдвигает героя относительно среды и возвращает ему его прошлое, то историческое состояние, которое начисто отсутствовало у Блоха. Он часто видит мир своего детства, видит с такой потрясающей ясностью, что ему начинает казаться, будто происходившее некогда «не воскресает, а… только в воспоминании впервые и происходит по-настоящему». Это значит — он оттаял, стал внутренне свободнее, открылся навстречу жизни; через прошлое — и настоящему, и будущему.
Благополучный конец этой повести Хандке сам определял как «сказку». Да и весь строй книги — своего рода сказка: и хандковская Америка, и вездесущая Юдит, способная не только организовать ограбление мужа ватагой мексиканских мальчишек, но и проникать в гостиничные номера для устройства хитроумнейших на него покушений. Однако сказка здесь лишь форма утверждения истины, погребенной под безотрадными реалиями, — истины, что человек может быть человеком и что он имеет на это право.
К той же теме — хоть и совершенно с иного конца — Хандке подходит в книге» «Нет желании — нет счастья» (1072), правдивой истории его матери.
В пятьдесят один год она, приняв большую дозу снотворного, покончила с собой. И сделала это в момент, когда для ухода из жизни не было (по крайней мере внешне) таких уж серьезных причин: и тяжелая нужда ушла в прошлое, и невыносимые головные боли ее оставили. Хандке захотелось написать о ней, показать, объяснить ее судьбу — такую тривиальную и такую неповторимую.
Судьба эта заквашена на бедности — вековой, традиционной — и на упрямой крестьянской привычке копить про черный день, копить слепо и покорно, даже посреди катастроф рушащегося старого мира.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: