Серей Палий - Фантастика 2008

Дина весь понедельник надувала губы и старательно отворачивалась — но Михаил не обращал внимания, в конце концов, это была наименьшая из проблем. Работа не шла. Надо было срочно сделать выкладки по запросам — от этого зависели и фонды, и расширение штата, и многое другое — эх, успеть бы до конца квартала! Но и об этом думать тоже не хотелось. А хотелось о совсем другом — и вот об этом другом размышлять было решительно невозможно.

В сейфе, рядом со свеженаполненной бутылкой из-под кефира стояла еще одна — с коньяком. Михаил пил редко и предпочитал хорошие напитки — благо редких подношении от просителей хватало ему с избытком. В этот же раз, после мучительных выходных, не успокоившись даже в работе, ученый почти мечтал о том, как в пять часов вечера Дина и Леонид уйдут, давая своему начальнику возможность просто по-человечески выпить в одиночку чуточку «Хеннесси».

Дина ускакала еще в полчетвертого, сдержанно заявив, что обязательно вернется к пяти, — но веры ей не было, стрекоза она, что тут еще скажешь? Завтра опять надует губки и найдет тысячу Самых Страшных Причин, по которым появиться в лаборатории она не только не могла, но еще и не должна была ни в коем случае.

А вот Леонид задержался. В последнее время он все чаще засиживался до шести, а то и до полседьмого, что Михаилу нравилось — можно было при необходимости позвонить ему из соседнего кабинета и получить нужные материалы, не отрываясь от работы.

Но сегодня Тополев ждал и не мог дождаться, когда лаборант наконец уйдет. Ученый прошел по коридору, погладил пальцем гравировку «Каталог» на табличке, в очередной раз удивляясь тому, что первая «К» почему-то меньше второй «а», потом решительно толкнул дверь — и нос к носу оказался с Леонидом.

Тот неожиданно для начальника испугался и спрятал что-то за спиной. Михаил осторожно заглянул за правое плечо подчиненного, но тот переложил спрятанное из одной руки в другую.

Так же медленно ученый сделал шаг вбок и посмотрел за левое плечо, Леонид повторил маневр с перекладыванием из руки в руку.

— Что там у вас? — спокойно спросил Михаил.

— Ничего интересного! — срывающимся голосом ответил лаборант.

Тополев сделал вид, что собирается обойти вокруг, а на самом деле схватил подчиненного за руку и попытался ее вывернуть. Тот сопротивлялся.

— Вы выносите данные каталога! — понял вдруг ученый. — Зачем? Чтобы подделать карточки? Просто их уничтожить? Данные ведь все равно окажутся в компьютере! Или вы торгуете информацией? Сливаете «налево»? И как вы могли, черт бы вас побрал?

В его голосе была нешуточная боль: променять науку на презренные деньги, которых скоро и так у лаборатории будет немало, казалось Тополеву совершенно неоправданным, глупым и преступным.

— Идите вы! — Леонид, воспользовавшись растерянностью начальника, вырвался и, не выпуская из рук карточек, бросился к выходу, с силой оттолкнув Тополева.

Михаил покачнулся и упал прямо в сплетение проводов от принтера, сканера, ксерокса и двух компьютеров, неловко подвернув в падении ногу.

Маникюр обошелся неожиданно дорого, все-таки обещанное увеличение зарплаты сулило много радостей. Кстати, избавление от ненавистной яичницы входило в число перспектив. Вот если сейчас Мих Петрович не оценит всех ее жертв, не проникнется ее красотой и тут же не упадет на колени, обещая зажиленный поход в ресторан, руку, сердце и немедленную свадьбу, то Дина даже и не знала, что еще можно сделать.

Прическу поменять? К сожалению, шеф пару раз сказал, что ему нравятся ее длинные волосы именно в таком виде, в каком они сейчас, — и девушка не решалась подстричься, хотя руки чесались уже давно.

Едва войдя в лабораторию, она увидела несущегося к ней Леонида. Парень был растрепан, глаза его горели, и вообще выглядел он похожим на крупную мышь, только что вынутую из лужи, — такой же неприятный и взъерошенный, очумевший и страшный,

— Убирайся с дороги! — заорал он, но оказалось, что это была, пожалуй, единственная фраза, которая могла заставить Дину встать на его пути.

— С дуба рухнул? — вежливо поинтересовалась девушка, у которой внутри все стягивалось в единый жесткий, колючий комок. — Что у тебя в руках? Ах ты, подонок!

Леонид попытался протиснуться мимо нее, но у него не получилось — и тогда он коротко, без замаха, влепил ей пощечину.

И снова ошибся. Вместо того чтобы отшатнуться в ужасе, Дина врезала ему коленом в пах, а потом, вспомнив рекомендации «Самоучителя обороны для хрупких дам», еще со всей силы дала ладошками по ушам согнувшегося перед ней в земном поклоне лаборанта.

Но этого оказалось мало. Ленчик, словно превратившись в животное, боднул ее в живот, а потом сжал в не шибко ласковых объятиях, и они вместе покатились по полу.

Улучив момент, Дина схватила противника за голову и крепко приложила о косяк головой. Леонид неожиданно обмяк, на виске мгновенно расцвел кровавый цветок — но девушка не увидела его раны, потеряв сознание за мгновение до этого.

Едва увидев Дину, лежащую в крови под Леонидом, Михаил чуть с ума не сошел — он проклял себя за неуклюжесть, за все эти дурацкие компьютеры, провода и шнуры и за пригретую на груди сволочь, которая несколько лет прикидывалась ценным сотрудником.

Отвалив тело лаборанта в сторону, ученый ловко открыл девушке веко и понял, что Дина без сознания. Попытался найти рану, но ее не было — вся кровь принадлежала противнику. Предчувствуя неприятности, Тополев обернулся к Леониду. Лаборант лежал на полу, глядя немигающим взором в потолок, а его руки, раскинутые под неприятным взгляду углом, казались паучьими лапами.

Можно было даже не смотреть — парень был мертв.

— Ну ни хрена себе, — пробормотал Михаил. — Миссион файлед, леший бы ее побрал…

Он еще раз посмотрел на Дину. Потом на Леонида. Первая мысль — вызвать милицию — наткнулась на целый ряд доводов против.

Во-первых, у проекта собралось уже довольно много высокопоставленных недоброжелателей — и они наверняка обернут это дело против лаборатории в целом. Михаила, вполне возможно, снимут под вовремя появившимся предлогом, а проект передадут верному и удобному человечку, который будет благополучно подтасовывать данные в пользу благодетелей.

А во-вторых… Главное, самое главное — то, что волновало Тополева куда больше судьбы лаборатории и собственной судьбы, — была Дина. Он похолодел от одной мысли, что на нее может обрушиться, если… Судебные разбирательства, следователи и прокуроры, жадные репортеры и необходимость доказывать всем и каждому, что она убила подонка во время самообороны!

Ох, Господи, это бывает совсем не просто, а если еще вмешаются те, кому работа лабы поперек горла… Дина вполне могла получить срок за превышение или за непредумышленное убийство. А какой шок для девушки будет узнать, что она убила человека… Нет, Михаил не мог этого допустить. Только не Дина.