Валерий Киселёв - Разведбат

Александр Соловьёв, командир разведывательного десантного взвода, старший лейтенант:

— Моя экипировка составляла: бинокль, ночной прицел, подствольник, ночные очки («Квакер»), автомат АКМ с ПБС (с глушителем). Обычно две «Мухи» брал, 20 ручных, 20 подствольных гранат, 12 заряженных магазинов, спарка по 45 патронов, пулемётные магазины, подствольник, пистолет «Стечкина» с глушителем. Плюс «нож разведчика стреляющий» со своим БК (боекомплект — авт.). Всего — 25–30 кг.

Мужики, кто на выходы не ходил, удивлялись, как я столько таскал. Из продуктов — пачку печенья и банку консервов. Есть патроны — есть жратва. Нет патронов — нет ничего. И все так, вся группа. Бойцы кровью ссали от тяжести. Но я дотаскался: под Новый год кишка между мышцами вылезла, грыжа, шишка с кулак. Я её пальцем обратно в брюхо затолкал. Долго ходить не мог, дышал как мышка, часа четыре не мог встать. Потом мне медики сказали, что правильно сделал. Отвалялся.

У меня пулемётчик тысячу патронов к пулемёту таскал. Пулемёт 12 кг весит и тысяча патронов в ленте. Сплошная лента заряженная. Я специально подбирал «мастодонта» в группу, чтобы носил патроны. Он нёс пятьсот патронов, а помощник — рюкзак, полностью набитый лентой. Да ещё положено было таскать запасной сменный ствол. Нас ещё заставляли бронежилеты носить. Нагрузил всё это на себя и — пошёл! С таким грузом упадёшь — никогда не встанешь, а если бросишь свой груз — тебя голыми руками возьмут. Это в кино — упал, перекатился, тут — только слегка припал на колено. Перебежал — снова припал на колено. А в бою — огонь ведёшь только на коленочках. Я приходил с каждого задания — на правом колене кровавый синяк. Стреляли в основном с колен, а то и с бедра. За всю войну я стрелял прицельно всего один раз. А что целиться — поднял ствол и в упор его, «милого». Некогда прицеливаться. Да и целиться ночью — куда? А целился, когда прикрывал отход группы Андрюхи Середина. Стрелял тогда короткими очередями, и все попал.

Евгений Липатов:

— Что на мне висело: разгрузка, снаряженных 15 магазинов патронов, 8 гранат, были ещё россыпью патроны в карманах. В вещмешке — ещё штук 20 заряженных магазинов по 30 патронов. Ну, «Мухи» старались с собой брать, по одному «Шмелю». А если с «бэхой» (БМП, боевая машина пехоты — авт.) идём — берём ещё и цинки патронов. После Нового года я с автоматом ходил, тогда у меня было 15 магазинов, гранаты, глушитель, две «Мухи» или «Шмель», жрачки чуть-чуть, ОЗК (общевойсковой защитный комплект — авт.), малую пехотную лопату — кто брал, кто нет. Сигнальная ракетница. Нож разведчика стреляющий — НРС, подствольник и гранаты. На себе килограммов 40 несли. Бегать с таким грузом — нереально. Бронежилеты выдали, но их не носили, они валялись в палатке.

Как часто ходили в поиск… Сегодня, например, первый взвод идёт, завтра из второго взвода группа. Три взвода — три группы. Куда идём и задачу — командир говорил кратко, в общих чертах. Не знаешь, на сколько идёшь, на трое суток, а то и на пять бывало. Как шли: двое впереди — разведдозор, основная группа — четверо. Двое сзади, один из них пулемётчик. Уходили, если в засаду, ночью. Разведдозор — как получится, по времени суток. У нас всегда всё готово было, спали одетые. Только амуницию одеть и сразу на броню, пять минут на сборы… Перед уходом на задание строились у офицерской палатки. Майор Агаев нас всегда провожал и встречал сладким. Костяк в группе был хороший, я был уверен, что если что случится, меня прикроют огнём, не бросят и отобьют…

Салех Агаев, заместитель командира батальона по воспитательной работе, майор:

— Каждое утро в батальоне было построение, за исключением, конечно, тех ребят, кто пришёл с боевого задания. Называлось это построение — оперативное информирование. Рассказывал об обстановке в Чечне и в стране. Надо было всем и в глаза посмотреть, почувствовать настроение людей. Очень важно было чувствовать настроение. Мы понимали, что у офицеров не должно быть на лицах уныния. Да его и не было. Если солдат увидит, что офицер унылый, то и ему это передается.

Даже не принимая участия в боевых действиях, просто нахождение в боевой обстановке — и то человек очень устаёт. Всё время были в движении, в напряжении, не было возможности расслабиться. Особенно усталость появляется, когда долго стоишь на месте. Когда человек чем-то занят — усталости нет.

Александр Ступишин, старшина 1-й разведывательной роты, старший прапорщик:

— Начались боевые выходы… Когда продвигались по хребтам, рота шла в охранении — по бокам колонны пехоты. Мы часто выделяли бронегруппы спецназу, у них техники своей не было.

Люди собираются на БЗ (боевое задание — авт.) с вечера. Моё дело было — обеспечить разведгруппы боеприпасами, продуктами. Выезд обычно назначался на 5 или 6 часов утра. Строить никого было не надо. Задачу знали с вечера, инструктаж — с вечера. Все всё знали. Уходили обычно на сутки. Возвращались — уставшие. Механы (механики-водители — авт.) сначала ко мне в прицеп, к старшине. Рассказывали, как прошла разведка. У меня всегда было — наводчикам и механам налью по 100 граммов, стресс снять, покушать тут же. — «Всё, старшина мы спать легли». А выпить брали у вертолётчиков, по двадцать рублей всегда можно было водки найти. Бутылку выпьешь — ни в одном глазу, градусов двадцать всего. А контрактники ко мне в прицеп никогда не заходили. Если они выпивали — ругался.

«… Установлено активное движение автотранспорта между Алхан-Юрт и Шаами-Юрт, как в дневное, так и в ночное время… Обнаружена группа боевиков и опорный пункт. Работа оптических приборов отмечена в квадрате 90 551… Вызвали огонь артиллерии по обнаруженным двум огневым точкам… Захватили боевика, устанавливавшего растяжку с гранатой…»

Первые встречи с чеченцами… Каждому из российских солдат она запомнилась по-своему. Была и такая…

Александр Соловьёв, командир разведывательного десантного взвода, старший лейтенант:

— Ехал впереди колонны, сопровождали танки и пехоту, растянулась она сзади на километр. Задача была — не допустить нападения. В деревне подъехал к ближайшему дому, бойцы с брони пошли «зачищать» село. Я остался на броне, связь держал с батальоном. Подходит мальчишка, ростом с автомат: «Слышь, командир, а это у тебя «Стечкин».

Как он узнал, что я командир — на мне не было погон! Как он узнал, что у меня «Стечкин» — многие офицеры не знали! Этот пистолет выпускали только для танкистов, но его сняли с вооружения. Пистолет было не видно, он под мышкой, в кобуре, и этот мальчишка — по пропорциям, по очертаниям — определил марку пистолета. — «А откуда ты знаешь про такой пистолет, что это «Стечкин»? — «У моего брата такой». — «А брат где?» — «Он в горах воюет, против вас». — «Ты-то, надеюсь, не будешь воевать?» — «Не, я подрасту чуть-чуть, смогу автомат держать и тоже пойду вас убивать». — «Кто тебя так учит?» — «Как кто — мама. У меня все братья в горах, и я туда пойду!»