Ирина Горюнова - Современная русская литература: знаковые имена

Но, в общем-то, никто и не смеялся. Чего ж тут смешного? Весьма самокритично, да и, главное, справедливо. Покаялся человек, можно сказать, принародно. Имеет полное право. Особенно напоследок, когда ему остаются только:

Истекая говном и стыдными старческими соплями, Тимур Кибиров отнюдь не стыдится за свое творчество и литературную славу, более того, считает возможным поругивать и попинывать поэтов-классиков, не могущих ему ответить, потому как давно уж и кости их истлели. А что? Мы могем! Вдарим по Чаадаеву, используем чужие строки, слова, рифмы, поиронизируем над Корнеем Чуковским… Когда своих мыслей и идей нет, одни лишь рекламные слоганы и непристойные частушки валом валят, то можно на чьей-то основе и поэмку извалять или изваять. Нет, изваять не получается.

Подружку, честно скажу, искренне жаль, как и тех, кто, купив эту книгу, потратил свое время на ее прочтение и деньги — на ее покупку. По моему скромному разумению, фиглярство такого низкого пошиба не должно оплачиваться, а уж издаваться тем более. Выражаю глубокое соболезнование достойному и любимому мной издательству «Время», которое, очевидно, по досадному недоразумению так крупно «прокололось» с выбором автора, чем несколько подпортило свою безупречную репутацию.

Александр Ткаченко «Сон крымчака, или Оторванная земля». Хроникер, 2007.

Книга в суперобложке, на ней картина… Карло Боссоли «Карасубазар», 1841 год. Александр Ткаченко «Сон крымчака, или Оторванная земля» — гласит название книги. Кто такие крымчаки? Где это — Карасубазар? А вот это как раз очень интересно. Сегодняшний Белогорск (до 1944 года Карасубазар) расположен в 42 километрах к востоку от столицы Крыма Симферополя.

В XIX — первой половине XX века Карасубазар был главным центром крымчаков, но во время немецко-фашистской оккупации все крымское население было уничтожено гитлеровцами. Сам автор говорит, что книга «была написана на основании элементов остаточной памяти», потому что иначе от народа, жившего веками, не останется ни следа, ни картин, ни книг, ничего…

Ах да — книга. Она очень необычна. Знаете, когда произведение включает в себя и исторические, и этнографические сведения, и является еще высокохудожественным произведением, то даже не знаешь, как о ней написать — мысли растекаются, хочется рассказать об одном, упомянуть второе, процитировать третье и так до бесконечности. Что в ней? Любовь к своей Родине, к жизни, к уходящему и практически ушедшему, исчезнувшему народу… В ней боль за то, что произошло во время войны — ведь более 80 % населения было расстреляно немцами, включая младенцев, детей, подростков, женщин… Это плач по народу, который никогда не сможет уже восстановить свой генофонд, во всем мире осталось около 600 человек крымчаков… В ней красота Карасубазара и простых чистых душ крымчаков и гордая красота крымчачек… В ней гимн погибшим… Это отчасти и поэма…

В ней много фотографий… Их глаза, глаза крымчаков смотрят на вас оттуда, из ушедшего мира, из небытия, смотрят скорбно и устало и словно спрашивают: «Мы просто жили… А что делаете вы? Куда вы идете? Какой дорогой?» Знаете, это надо увидеть, а увидев, осознать, что ты живешь в этом мире и ты сам должен быть ответствен не только за себя, но и за этот мир в целом, потому что точка отсчета — это ты, и каким будет этот мир завтра — зависит и от тебя. Александр Ткаченко написал потрясающую книгу, полную жизни, красоты, юмора, боли — это как взрыв света посреди коммерческого чтива. Есть книги, которые получают различные литературные премии: «Букер», «Большая книга»… Есть книги, которые остаются в вечности, которые выше всего этого. «Сон крымчака» — это разве что Нобелевская премия, да и она не нужна, это настолько вне литературного процесса, что и объяснить-то невозможно — читать надо. Всем надо читать. Чтобы жить душой, чтобы увидеть и прочувствовать все, что увидел автор.

Новеллы одна перетекает в другую, страшные притчи сменяются школьными анекдотическими случаями, а те в свою очередь — описанием быта крымчаков, свадебным обрядом или романтической и нежной историей о жонглере Коко, или трагедийными скупыми страницами расстрела крымчаков…

Тонкая паутина бытия прядется и сплетается в единую картину Карасубазара, увы, призрачную, недоступную, недосягаемую…

Великолепная притча о «Небесном монголе», о благословленных отметиной Будды посвященных оставляет в душе след, как оставляют его и все другие новеллы.

…………………………………………

Что можно сказать после прочтения этих строк? А надо ли что-то вообще говорить?

Почтите в своей душе минутой молчания погибших от геноцида крымчаков…

Читаешь эти строки и вздрагиваешь: это не Александр Ткаченко написал, это сказал ребенок, которого расстреляли…

Написать правдивую книгу, не солгать ни читателю, ни самому себе, ни им — тем, кого убили, тем, кого закопали там, в противотанковом рву, на десятом километре от губернского города по Феодосийскому шоссе. С 11 по 13 декабря 1941 года там были расстреляны около 13 тысяч человек, среди них восемь тысяч крымчаков, около четырех тысяч евреев. После войны убитых кое-как перезахоронили родственники и городские власти, но многие остались там, во рву. Немцы спешили, а у расстрелянных были при себе золотые вещи, украшения, которые были спрятаны на теле. Этим воспользовались гробокопатели и варварски разграбили это место. Нет мертвым покоя. Душам их, костям их. Страшно. Когда вот так — страшно. Александр Ткаченко вместе с Андреем Вознесенским и адвокатом Владимиром Зубаревым не позволили глумиться над погибшими, сделали фотографии, отвезли их в Москву, несмотря на угрозы и оскорбления в свой адрес. И добились того, чтобы было построено каменное сооружение-памятник, укрывшее от посягательств несчастных, — «Поле памяти».