Итоги Итоги - Итоги № 38 (2012)

— Игрокам сборной давали по десять билетов на каждый матч. Два хороших, четыре на места похуже и еще четыре — совсем плохие. Билеты надо было выкупать за свои деньги. Мои близкие — жена, мать — ходили на все игры. Отца у меня не было, он умер, когда мне исполнилось 9 лет… Папа был очень жестким человеком, порол меня нещадно. Я подходил к нему: «Можно погулять?» — «На сколько?» — «На часик, до одиннадцати». Прихожу десять минут двенадцатого, наручных часов ребятня тогда ведь не имела. Отец зажимал мне голову себе между ног и лупил ремнем по заду за опоздание.

Ненавидел ли я отца? Нет, любил. После его смерти я понял, как нужна ребенку мужская рука. Семью — меня и еще трех братьев — тащила на себе мать. Жилось нам тяжело, поэтому я пошел работать очень рано. В 15 лет после окончания седьмого класса устроился в домоуправление. А спустя еще год, после достижения совершеннолетия, пошел на автобазу.

— На московских матчах суперсерии присутствовало почти все руководство Политбюро. Вы были в курсе?

— Ну мы же не слепые… Знаете, как говаривал Тарасов: «Хороший хоккеист должен видеть блондинку в третьем ряду». А уж генсека на ВИП-трибуне и подавно. С Брежневым на матчи приезжал тогдашний министр обороны Гречко. Он любил спорт, хоккей — особенно, и в силу своей должности курировал армейские команды. Помню, однажды перед матчем с «Крыльями Советов» маршал появился у нас на базе в Архангельском. Собрал команду, попросил обязательно выиграть — мы как раз боролись с «Крылышками» за первое место. Я, как капитан, обещал не подвести. Посидел он с нами часа полтора, в конце вдруг говорит: «Спасибо, ребята, я с вами хоть немножко отдохнул от работы!» Я тогда посмотрел на Гречко по-другому: третий по рангу в стране, а ничто человеческое ему не чуждо. В Москве, говорят, его обыскались, а он с нами сидел.

Решающий гол, пропущенный нами в московском матче от канадцев за 34 секунды до конца заключительной встречи, слава богу, обошелся без последствий. Разносов со стороны тренеров не было, санкций от высшего начальства — тоже. Сразу после сирены в раздевалке стояла мертвая тишина, мы сидели в трансе. Бобров зашел, усмехнулся: «Пижоны! Машины рядом стояли, а вы их упустили. Теперь будете без машин…» И все, больше никто плохого слова не сказал.

— Суперсерия продолжалась почти месяц. У вас была возможность пообщаться с соперниками — на частных встречах, банкетах?

— После каждой игры проходил совместный ужин с канадцами. Там мы имели возможность убедиться, что они нормальные ребята. Другое дело, из-за языкового барьера поговорить толком не удавалось. В команде на тридцать человек был один переводчик, естественно, его на всех не хватало. Соперники кучковались в одном конце стола, мы — в другом. Это уже потом, когда Суперсерия-1972 стала историей, начали встречаться с канадцами на различных памятных мероприятиях. Общаться, вспоминать прошлое… На сорокалетии тех матчей, которое отмечалось весной, я, например, хорошо посидел с Филом Эспозито. Теперь, можно сказать, мы с ним приятели.

— Вы же воевали с ним на льду!

— На площадке он был настоящим мерзавцем. Играл грязно, постоянно устраивал какие-то гадости. Делал все, чтобы меня удалили. Я по складу характера не собирался ему уступать. Он меня цепляет, я его клюшкой колю в ответ. Он мне орет: Fuck you! — я его посылаю туда же. Думаете, он не понимал? Прекрасно понимал. Но сейчас все противоречия мы за столом утрясли. Весной даже вместе возглавляли сборную Канады в товарищеском матче против нашей сборной. Накануне той игры Владимир Путин пригласил всех участников встречи к себе в резиденцию. Тренировать канадцев должен был легендарный Скотти Боумэн, но он приехать не смог. Во время разговора я предложил канадцам сделать главным Эспозито, он, смеясь, возразил: «Только если помогать мне будешь ты с Владимиром Петровым». Делать нечего, пришлось согласиться. Английского я не знаю, поэтому и советовать подопечным ничего не мог. Молчал да изредка по плечу хлопал (смеется).

— У вас осталось какое-то материальное напоминание о суперсерии?

— В память о ней нам подарили позолоченные перстни с выгравированными флагами Канады и Советского Союза и цифрами «1972». Кроме того, у меня хранится набор кассет с записями всех поединков. Но самое главное — остались воспоминания, которые невозможно вычеркнуть. Так считаю не только я, но и все участники тех встреч. Полгода назад ездил в Канаду, побывал в Монреале в гостях у Ивана Курнуайе. Он мне признался: «У меня десять перстней обладателя Кубка Стэнли, но матчи 1972 года я ставлю гораздо выше». Канадцы вообще с большим пиететом относятся к суперсерии, и в России должны воспринимать ее так же. Прав оказался тот партийный чиновник: мы открыли двери в НХЛ, и никто их теперь уже не заколотит.

Шайтан-бархан

/ Парадокс

Ученые до сих пор ломают голову: как среди голой степи мог возникнуть самый крупный в Евразии бархан?

С незапамятных времен в Дагестане существует уникальное творение природы — самый высокий бархан в Евразии. Имя его Сарыкум, что в тюркских языках означает «желтый песок». Бархан появляется сразу за поворотом дороги, и оторвать взгляд уже невозможно: словно золотая гора он стоит окруженный величественными, хранящими его покой серыми скалами. Простирающийся на 12 километров в длину и около 230 метров в высоту, он намного крупнее других барханов на континенте. Несмотря на то что его начали исследовать еще в позапрошлом веке, до сих пор среди ученых нет единства в версиях о происхождении этого песчаного холма. И им пора бы договориться, ведь скоро предмет их споров может исчезнуть навсегда: бархан стал потихоньку растворяться...

Чудо из песка

«О существовании Сарыкума мир узнал в XIX веке из книги «Кавказ от Прометея до Шамиля» Александра Дюма, который побывал в Дагестане в 1858 году, — рассказывает «Итогам» доцент кафедры ботаники биологического факультета Дагестанского государственного университета Аида Аджиева. — Отец «Трех мушкетеров» упоминает наш бархан и восторгается им. Исследованиями Сарыкума занимались известный русский геоботаник Александр Майоров и ученый-географ Моане, описавший эту природную аномалию в своих дневниках. А вот первые рисунки песчаного исполина встречаются как раз у Дюма, он путешествовал с художником, который и сделал зарисовки». Писатель и его спутник, надеясь узнать о золотистой горе побольше, поднялись в расположенный у подножия бархана аул Куртомкала, но там их встретили лишь дети, несколько стариков и огромные собаки-волкодавы, все остальные были на полевых работах. Собаки хотели наброситься на чужаков, но один из стариков удержал их. Рассказывают, что в благодарность Дюма подарил старику свое ружье, что считалось знаком высшей признательности и уважения. Кстати, сейчас этого селения уже не существует, в 1970 году оно было стерто с лица земли землетрясением.