Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6375 ( № 23 2012)

А что же герои этого романа? Много их - глебов и гермесов, гурвичей и орли, борисов и мариш, шныряющих по нарисованному миру под аккомпанемент обезличенной речи, насыщенной словами-паразитами. Все мнимые герои обслуживают несколько вполне понятных комплексов, которые и являются основными фигурами ивановского романа. Вот они - главные страхи. Остаться безнадёжным провинциалом и прокуковать весь век на периферии. Лишиться квартиры и быть вышвырнутым из светящейся Москвы. Потерять источник поступления денег и пополнить армию бестолковых аутсайдеров. Увязнуть в наркотиках, в болоте Интернета и пострадать от других зависимостей. Это и есть истинная чума, гарантирующая резкое ухудшение состояния, утрату надежды и быструю смерть.

Нравственная идея романа проигрывает сатирическому триллеру. Причина здешней чумы - антисанитария современных душ, неумение защитить себя от ментальной заразы. Эта актуальная грязь мастерски воссоздана Ивановым, но есть и нечистота самого текста "Комьюнити". По роману расползается неоправданный мат, будто сам автор раздражён и разгневан. Ярость текста, наглядно выраженная в нецензурной лексике, не находит объекта. Возможно, зол автор на самого себя: он должен как писатель с эпическим талантом бить монстров сознания, а вместо этого устраивает с ними совместный танец.

Чума - потрясающая тема, проверяющая человека на способность выстоять и стать сильнее. Боккаччо в "Декамероне" побеждает флорентийскую эпидемию настроением радости и житейского разнообразия. Пушкин в "Пире во время чумы" принимает мир в его самых грозных проявлениях, разгоняя призраков отчаяния и смертельной депрессии. Камю в "Чуме", не зная ни Бога, ни романтизма, не ведая ренессансной лёгкости, помогает человеку философией нового стоицизма. Алексей Иванов помнит об этих произведениях. Но сам идёт другим путём: решает быть модным. Как результат - не роман о чуме, посвящённый испытанию человека апокалипсической пандемией, а чумовой роман, заигрывающий с тем, что действительно способно угробить душу человека, увлечённого современными химерами.

Отбросы, ублюдки, духless…

ФЕСТИВАЛЬ

34-й ММКФ открылся лихо сделанной картиной Романа Прыгунова "Духless", снятой по бестселлеру Сергея Минаева. Примечательно, что весь последующий за этим фильмом киносмотр будет словно бы доказывать зрителю обратное: духовность не потеряна, пусть она гнобится и истребляется окружающим миром, но всё равно, даже из чуть тлеющей лучины можно при желании и упорстве извлечь свет.

Вместо привычного кинотеатра "Пушкинский" (он перестраивается под театр мюзикла), где на протяжении многих лет проходили торжественные церемонии открытия и закрытия ММКФ с "дорожкой" и разновеликими звёздами на ней, фестиваль переместился в мультиплекс "Октябрь". Стараниями президента ММКФ Никиты Михалкова инициируется возведение в Лужниках Центра фестивалей: место согласовано, бригада архитекторов и инженеров уже работает над тем, чтобы подготовить план строительства и предложить его московской мэрии, но документы ещё не подписаны.

Фестивальные будни - это 22 программы: 4 конкурсные и 18 внеконкурсных, 17 картин в основном конкурсе, 11 залов в "Октябре", российская программа - в Доме кино, кинотеатр "Художественный" - для пресс-показов и конференций, а летний кинотеатр "Пионер" в парке Горького - для кино под открытым небом. Кинофестиваль включает в себя конкурсы игрового, документального фильма и "Перспективы" (где представлены работы относительно молодых кинематографистов), а с этого года введён новый конкурс - для короткометражных фильмов. Киномарафон помимо конкурсов предложил зрителям и новые картины таких культовых фигур, как Мартин Скорсезе, Леос Каракс, Кристиан Мунджу, Мишель Гондри, и ретроспективные показы комедиографа Эрнста Любича, новатора Игоря Алейникова, Эктора Бабенко, Юньфаня, программу немецкого кино, открывшую перекрёстный год "Россия - Германия", и множество самого разного кино. Уже не первый год лидирует по качеству отобранных фильмов и количеству зрителей, донельзя набивающихся в зал, внеконкурсная программа "Свободная мысль". По результатам, ММКФ посетили 60 тысяч зрителей, всего было показано 382 фильма на 470 сеансах в 17 залах. Согласитесь, это внушительные цифры за неделю работы.

Поздравляем победителей!

Замечательная, трогательная сцена состоялась на открытии фестиваля, когда классик итальянского кино Паоло Тавиани вручил приз "За вклад в мировой кинематограф" Тиму Бёртону с признанием, что многие режиссёры завидуют фантазии этого художника. Британский экспрессионист представил на ММКФ совместную с Тимуром Бекмамбетовым работу "Президент Линкольн: охотник на вампиров". Большое жюри в этом году составили актёр и режиссёр Жан-Марк Барр (один из любимчиков Ларса фон Триера), итальянский продюсер Адриана Кьеза ди Пальма, болгарский театральный и кинорежиссёр Явор Гырдев и режиссёр Сергей Лобан, получивший спецприз жюри ММКФ прошлого года за "Шапито-шоу". Председателем жюри стал бразильский режиссёр Эктор Бабенко. В конкурсе были картины настолько принципиально разные, что непонятны априорные оценочные критерии, как будто отборщики в первую очередь хотели показать весь диапазон современного киноландшафта, не задумываясь о том, а существуют ли у этого ландшафта хоть какие-то границы и как потом члены трёх жюри будут ориентироваться во всём этом великолепии[?] В числе конкурсантов - три российские ленты: ко-продукция, философская притча "Гольфстрим под айсбергом" Евгения Пашкевича, эпический блокбастер с бюджетом в 12 млн. долл. "Орда" Андрея Прошкина и малобюджетный в 300 тыс. долл. "дамский" фильм Ренаты Литвиновой "Последняя сказка Риты". Безусловно, мы рады за творческие удачи российских кинематографистов, всякий раз болеем за их победу, но и придираемся к своим более критично, чем к иностранцам.

Рената Литвинова определяет свою картину как "принципиальный арт-хаус". На пресс-конференции она призналась: "Снималось всё в одном и том же подвале и незаконно - на улицах. У нас не было денег подкупать московские власти. Всё снято за гроши". В своём первом появлении на большом экране в 1994 году, в фильме Киры Муратовой "Увлеченья", Литвинова сыграла медсестру, которая ходила по взморью и рассказывала историю своей подруги, некой Маргариты Готье, в брюшной полости которой патологоанатом преднамеренно зашил окурок сигареты. Вот та самая Маргарита Готье и явилась героиней нового фильма Литвиновой. Декадентское аккуратное повествование о последних днях жизни, прошедших в обшарпанной совковой больнице, милой доброй влюблённой Риты (Ольга Кузина), опекаемой экстравагантным и сердобольным ангелом смерти (Рената Литвинова). Много внимания уделено эстетической составляющей - художественное решение фильма, порой очаровывая, отвлекает от довольно скучного, но претенциозного (как всегда бывает у этого автора) сюжета. "Я не хочу демонстрировать жизнь в своём кино. Она вас и так шибанёт по голове, когда вы выйдете из кинотеатра. Фильм - это моя версия сна", - говорит режиссёр. На совете жюри его председатель составил запястьями крест, когда пришло время говорить о "Последней сказке Риты" - "Это даже не обсуждается!"[?] И немалое значение здесь сыграла версия перевода диалогов в английских субтитрах, по которым иностранцы, в том числе и жюри, воспринимали фильм. Хотя по изначальному напряжению Литвиновой было понятно, что можно считать её личной удачей сам факт участия ленты в престижном международном смотре. Она как будто и не претендовала на награды и, наверное, поэтому отсутствовала на церемонии награждения. В любом случае отечественная критика была к ней в большинстве своём благосклонна, но призы ушли к другим.