Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6387 ( № 40 2012)

МИДа открывай. В районе нет убыточных предприятий. Здесь не воруют, не берут взяток, не занимаются вымогательством и мошенничеством, не пишут друг на друга доносы. Так что учитесь, господа россияне!

Впрочем, как-то я спросил у французского миллионера Алекса Московича, который месте с Юлианом Семёновым дал путёвку в жизнь газете "Совершенно секретно":

- Алекс, как вас лучше называть, господином или товарищем?

Он ответил:

- Лучше слова "товарищ" на свете пока ещё ничего не придумано.

В таком разе учитесь, товарищи россияне!

Становлянский район - писательский. Тут расположена семейная усадьба Буниных, здесь занимался просветительством Стахович и долго жил Пришвин, бывали Паустовский и Нагибин, а двадцать с лишним лет назад нашли захоронение отца Лермонтова.

[?]Очередной день рождения района удался. И концерты здесь были - несколько, и фейерверки, и народные шествия, и большая дискотека для молодых, и соревнования на стадионе, и парад свадеб, и[?] в общем, много чего было. В том числе раскинула скатерть-самобранку и знаменитая "Становлянская рассыпуха". Отсюда голодным не уйдёшь - не удастся.

Каждое поселение, каждая деревня накрыли свои столы - причём старались от души, позавчерашнюю колбасу, протёртую на всякий случай бумажной салфеткой, как в других весях, не предлагали - угощали тут от всего сердца. Бесплатно. Мы с Юрием Коноваловым, продюсером с "Мосфильма", остановились у длинного стола с надписью "Толстая Дубрава - Семенёк". Господи, чего тут только не было! И картошечка местная знаменитая, рассыпчатая, с укропом и малосольными огурчиками, и пироги с яблоками, и шаньги с творогом и грибами, и красносмородиновый морс, и яичные блинчики, и апельсины, фаршированные овощами (я бы совсем не удивился, если бы мне сказали, что апельсины тоже были выращены в Семеньке). Угостили даже дивным напитком, настоенным на корице, гвоздике, лаврушке, ещё на чём-то. Выпили с Юрой по стопке и ощутили - в голове начало что-то позванивать, а ноги повело в сторону[?] К-куда?

Командовала за столом Галина Михайловна Ханина (я её помню ещё маленькой девчонкой - младшую дочь директора школы, тогда она была Помогаевой). Спасибо, Галина Михайловна!

Следующий год у земляков-становлянцев - юбилейный, пятёрочный: району исполнится 85.

Неплохо бы приехать сюда снова!

Валерий ПОВОЛЯЕВ

МОСКВА - СТАНОВЛЯНСКИЙ РАЙОН ЛИПЕЦКОЙ ОБЛ.

И опять во дворе, или В тесноте и в обиде

ЧТОБЫ ПОМНИЛИ

В начале прошлого века знаменитый скульптор Паоло Трубецкой получил почётный и выгодный заказ от Российского императорского дома. Мастеру предлагалось создать памятник тринадцатому российскому императору, отцу правившего монарха Александру III Миротворцу. Работа заняла - ни много ни мало - около восьми лет. Трубецким было создано 14 вариантов памятника, в том числе два полномасштабных. Главная трудность, с которой столкнулся мастер, заключалась, видимо, в том, что правдивая реалистическая манера передачи образа невольно создавала фигуру гротескную. Причина этого крылась в физической натуре императора. Исполинский рост (193 см), мощная стать и данная природой огромная физическая сила - царь руками гнул монеты и ломал подковы - с годами сделали его грузным и тучным.

В 1909 году монумент установили на Знаменской площади. Заказчику, императору Николаю II, памятник понравился, и он приказал выбить на пьедестале надпись, напоминавшую посвящения на других петербургских монументах российским императорам ("Петру Первому - Екатерина Вторая" или "Прадеду - правнук"). В посвящении Николая, правда, было много сентиментальности: "Любящий сын - возлюбленному отцу".

Однако в российском обществе памятник вызвал противоречивые толки - от восторженных до резко отрицательных и насмешливых, - поскольку он не соответствовал укоренившимся в общественном сознании канонам имперских монументов. Почти сразу после открытия монумента по городу пошёл гулять простой, с первого раза запоминающийся стишок:

Стоит на площади комод,

на комоде - бегемот,

На бегемоте - обормот,

На обормоте шапка!

Видимо, подобные широко распространившиеся настроения повлияли и на самого императора, Николая II. По свидетельству Александра Бенуа, он склонялся к тому, чтобы "сослать" памятник в Сибирь, установив его в Уральских горах, около Транссибирской магистрали, построенной при царе-миротворце.

Как бы то ни было, уральское путешествие не состоялось, но, как скоро выяснилось, злоключения монумента этим только начинались и после 1917 года развернулись в полную силу. Для начала он подвергся изощрённому поэтическому издевательству, на массивном постаменте был выбит ёрнический стих Демьяна Бедного:

Мой сын и мой отец при жизни

казнены,

А я пожал удел посмертного

бесславья:

Торчу тут пугалом чугунным

для страны,

Навеки сбросившей ярмо

самодержавья.

В 1937 году, в год очередной юбилейной даты, памятник был демонтирован во время прокладки трамвайных путей по Невскому проспекту и реконструкции площади Восстания (так стала называться Знаменская площадь) и убран в запасники. Через пару лет его передали Русскому музею. Музейные работники того времени, оценив художественные достоинства творения Трубецкого (в мировой истории монументов он считается выдающимся образцом гротескного решения образа, оставаясь при этом творением, отвечающим всем канонам классического реализма), разместили его в Михайловском саду. Там он получил новое прозвище - узник Русского музея. Служители заботились о монументе. Во время блокады он был укрыт мешками с песком и бревенчатым накатом. Это спасло его от уничтожения, так как во время одного из бесчисленных артобстрелов фашистский cнаряд попал точно в сооружённый для царя-миротворца "блиндаж".

Несладкая жизнь шедевра продолжалась. В 1953 году несколько камней из его постамента (розовый валаамский гранит) были позаимствованы для сооружения других монументов, а сам памятник был перенесён во внутренний двор Русского музея. В 80-е годы, в период реконструкции музея, его убрали под дощатый колпак, под которым он, забытый, простоял до 1990 года.

Новые времена, пришедшие в Россию, по неискоренимой отечественной традиции сопровождались сносом памятников предыдущей эпохи и установкой новых. Особой активности этот процесс достиг в столице, где главным актом этого процесса явилось свержение выдающегося творения Вучетича, памятника Дзержинскому. Но и Северная столица ударить в грязь лицом не хотела. В числе прочих был снесён с постамента броневик "Смерть капиталу" (считалось, что Ленин именно с такой бронемашины выступал у Финляндского вокзала), установленный перед филиалом Центрального музея Ленина в Мраморном дворце.