Итоги Итоги - Итоги № 41 (2012)

На горелой части острова стволы деревьев лежат порой столь плотно, что представляют собой бурелом. Лесничие поясняют: чтобы упавшее дерево сгнило, требуется, как правило, около десяти лет. Но тут, из-за того что стволы лежат друг на друге, почти не касаясь земли, процесс гниения будет проходить лет пятнадцать.

Зато молодые крепкие сосенки прекрасно чувствуют себя на отвоеванной у огня территории, самим своим существованием стараясь доказать, что даже самый страшный пожар не в силах остановить новую жизнь.

Очищающее пламя

Как считают специалисты, тот страшный пожар, который специально устроили пирологи, не нанес смертельного вреда местной экосистеме. Скорее наоборот. Йоханн Гольдаммер уверен, что через сто лет на острове поднимется новый, еще более густой лес. По словам Александра Степченко, эксперимент на острове Бор может уже сейчас подтвердить тот факт, что даже разрушительные верховые пожары не приводят к гибели экосистемы. «Да, погибли взрослые деревья. Но на тот момент они уже приостановились в своем росте и развитии, не перерабатывали углекислый газ, а только поглощали кислород. Пожар фактически запустил механизм омоложения леса», — считает ученый.

Так что, может, лесные пожары и тушить не стоит? Есть несколько но. Например, как признают ученые, нельзя позволять пожару приближаться к населенным пунктам. И не только потому, что огонь уничтожает дома и целые поселки. При горении образуется густой смог, угрожающий здоровью жителей. На этот случай ученые разработали модель контролируемых выжиганий и даже испробовали ее на практике. Предлагается бороться с огнем при помощи... огня. Идея заключается в контролируемом выжигании припочвенного покрова, состоящего из сухих листьев, веток, хвои и других легковос­пламеняющихся материалов при помощи искусственно созданного низового пожара. Как это делается, группа ученых во главе с Гольдаммером продемонстрировала уже по возвращении из экспедиции на испытательном полигоне Погорельский Бор, что под Красноярском. Делается это просто. Пожарные разделяются на две ­команды. Одни при помощи свое­образных леек, наполненных горючей смесью, поджигают листву и опавшую хвою, а другие с ранцами-опрыскивателями следят, чтобы пожар с низового не перерос в верховой. Именно таким образом спасают населенные пункты от пожаров, например, в Канаде.

Комментирует ведущий научный сотрудник Института леса имени В. Н. Сукачева СО РАН Галина Иванова: «Для Погорельского Бора средний межпожарный возраст составляет 12—14 лет. Если же посредством низового огня выжигать подстилку раз в 5—6 лет, что практически безвредно для деревьев, вероятность возникновения мощного верхового пожара снизится многократно». Подобное можно повторять и в других местах, правда, не во всех лесах. По словам руководителя Агентства лесной отрасли Красноярского края Михаила Малькевича, в сосновых и лиственничных лесах контролируемые низовые пожары устраивать можно и даже нужно, а вот в темнохвойных (ель, пихта, кедр) — нельзя, так как это почти неминуемо приведет к гибели деревьев.

Иными словами, огонь, если им грамотно управлять, может не только уничтожать лес, но и спасать его. Проблема лишь в одном: теории у нас создают одни люди, а на практике претворяют — совсем другие. Наша горе-борьба сначала с малярийными болотами в Подмосковье, а потом — с тлеющими торфяниками эту грустную аксиому лишь подтверждает. Хотим как лучше, а получается как всегда...

Красноярск — Москва

Мечтать не вредно

/ Общество и наука / Культурно выражаясь

По поводу парламентских выборов в Грузии в России не высказался только ленивый. Либералы тихо грустят: дескать, нам бы такую сменяемость власти. Ура-патриоты, наоборот, злорадствуют: мол, доигрался зловредный Мишико. А вот известный блогер Тина Канделаки решила просто помечтать...

Мечта у грузин самая понятная — достойно зарабатывать, достойно жить и гордиться своей страной. За двадцать лет независимости эта мечта так и не осуществилась. И я не удивлена, что разочарованный народ сказал свое нет действующей власти.

Мне кажется, на постсоветском пространстве наступает период отрезвления, расставания с глобалистскими фантазиями. «Осколки империи» изо всех сил стремились в НАТО, ВТО и еще бог знает куда. Но, как выяснилось, там «молодые демократии» рассматривают как сателлитов, а не как равных партнеров. Саакашвили буквально прыгнул выше своей головы, чтобы попасть в НАТО, а что в результате? Здоровая конкуренция прекрасных грузинских вин с бордоскими? Нет, конечно...

Эпоха заканчивается, а НАТО далече... Никакой народ не потерпит, чтобы президент страны санкционировал те издевательства, которые происходили за стенами свежевыкрашенных грузинских тюрем. Нельзя изнасиловать свой народ, а потом на нем жениться и мечтать о любви.

Но почему грузинская дорога на Запад не вывела к счастью? Ведь, казалось бы, открывшись миру, Грузия должна была получить невероятные возможности для развития бизнеса, инвестиций и экономического сотрудничества. Но главным инвестиционным партнером Грузии в прошлом году были... Нидерланды. Смешно.

Саакашвили делал ставку на туризм, много инвестировал в пиар Грузии как привлекательной страны. Но, как выяснилось, сколько роликов по Cи-эн-эн ни крути, туристов от этого больше не становится. Ну не интересна европейцам, а тем более американцам маленькая, но гордая страна где-то на краю их сознания.

А вот деньги, потраченные на пиар Грузии в России и на Украине, а также отмена виз дали незамедлительный результат. Удивительно? Нисколько.

В политике, нацеленной на американизацию и глобализацию, в принципе нет ничего плохого — сегодня благодаря Facebook, который придумали американцы, люди могут общаться через границы и континенты.

Проблема не в том, что власти Грузии взяли проамериканский курс, а в том, что на том конце «провода» Грузия никому оказалась не нужна. Не нужны наши песни, наша хванчкара, наши потрясающие пейзажи и наши удивительные люди. Невозможно из грузинского кино сразу перепрыгнуть в Голливуд, от грузинского многоголосия — в «Ла Скалу». Давайте признаем: в СССР грузинскому искусству придавалось особенное значение, создавались условия для развития всего лучшего, что было в культуре этого народа. Сейчас, разумеется, открылись новые возможности: любой музыкант может выложить свою музыку на YouTube и обзавестись слушателями по всему миру. Проблема в другом: культура должна становиться глобальным мейнстримом, но когда грузинский культурный рынок не востребован на Западе, все вынуждены вариться внутри страны. Ну сколько грузинский певец может исполнять песни у себя дома?! Только выезжая за пределы страны, он становится по-настоящему успешным — как это произошло в свое время c Нани Брегвадзе, Вахтангом Кикабидзе...