Эдуард Лимонов - Охота на Быкова. Расследование Эдуарда Лимонова

Аноним № 1, бывший товарищ Быкова:

«С 1985 года его знаю. Тогда ещё не было деления на компании. Все спортсмены были вместе: боксёры, регбисты, прочие. Сошлись. Много времени проводили вместе. Три раза в неделю играли в баскетбол. Но играли без правил, как в регби. Где? В бассейне „Спартак“, там спортзал был. Очень жёстко играли… Из тех людей остался в живых только Телятников. Нет, Телятников — коммерсант, не жулик, не бандит.

…Быков таки жил впроголодь… Началась его деятельность после поездки в Ташкент. 90-й год. Почему поехал? Он жил полтора года у Борисенко, а к Борисенко приехал Салим, они познакомились. Толя сам туда съездил. Узбеки — народ хлебосольный, гостеприимные люди… В рестораны таскали. И Селим его научил: „Если хочешь сделать — делай сам, при! Разберешься потом, вперёд!“ Когда Толя приехал из Ташкента, было ясно — мировоззрение его поменялось. Но не сразу попер…

Были тогда в городе люди: Толмач, Ляпа, Синий — мимо них не пройдёшь. Толик начал подбирать людей, не прекращая общения с Ляпой, с Синим и прочими. Нужно было вести скрытую игру. Он сам захотел создать подобие ОПГ. Кто был в спорте, не хотел связываться с отсидевшими. Довольно быстро нашёл сподвижников. Банальный рэкет. Никто не обирал никаких бабушек. Просто город небольшой, всех видно: человек ничего не имел, и вдруг — машины, магазин. Ясно: человек разбогател…»

«Воровское движение поняло, что ребята представляют силу. Все разошлись, и спортсмены, и синяки начали заниматься своим бизнесом».

«В те годы, помню, ездили в Назарово. Свозил домой, побыли минут 15, с матерью никаких особенных отношений. Остановились в гостинице, в номерах люкс… Стиль жизни был быстрый. Толик охотно приезжал: „бесхозного“ найти, „перебить“, „развивать“. Обратной дороги нет, только светлый путь впереди. „Мне чужого не надо, но и своего не отдам!“ Легкий на подъем, надо в 8 утра встать — встаёт. Всё это приносило плоды. Коммерсанты гордо говорили: „Я с Толей работаю, с Анатолием Петровичем“. Как-то мы с ребятами летели в самолёте из Москвы. Пьяный впереди всё гулял, руку ронял, а когда ему дали по буфету, в соплях запричитал: „Я с Анатолием Петровичем работаю!“. Мы ему: „Вот сядем, ты иди, звони, пусть Анатолий Петрович приедет, мы готовы встретиться…“»

«Из тех, кто с ним начинал, с первого дня, в живых остался только Толик Маленький. Маля. Телятников не в счёт, он коммерсант».

«Жену его первую знали?»

«Оксана недолго продержалась. Они — разные. Она лёгкого поведения, уехала в Москву».

Сергей Гурьевич Комарицын, главный редактор газеты «Вечерний Красноярск»:

«В 90 году в „Вечернем Красноярске“ была напечатана заметка. Речь шла о том, что директора парка культуры и отдыха, он у нас, как в Москве, — имени Горького — Ольховского замучили хулиганы. Он обратился за помощью к молодым боксёрам, командовал ими Быков Анатолий. Он навёл порядок. Корреспондента звали Рубе Владимир Николаевич. Насколько я знаю, это первое упоминание о Быкове в СМИ».

Александр Орешников, фотограф, г. Красноярск:

«В 1991 году я работал в парке Горького, снимал поляроидом отдыхающих. Отошел как-то в магазин, — купить поляроидные кассеты. Двое сзади навалились, здоровые парни: „Ты здесь работаешь, — давай нам плати!“ Я с перепугу почему-то сказал: „Я уже работаю под Быковым“. Соврал. Немедленно отпустили и ушли.»

Андрей Григорьев:

«В Красноярске Быков появился в 1988 или 89 годах. Все тогда занимались торговлей. Начали контролировать автостоянки. Имела его команда одну или несколько, но и контролировала какое-то количество… Лидерские его качества несомненны были уже тогда. Он привёз команду из Назарова. Когда приехали, вначале автостоянками, автозаправками занимались, киосками. Сам Быков никогда не занимался рэкетом, он руководил группой, а в группе были его друзья. Потому он и не светился в органах».

«Но он работал в это время в НПО „Мебель“, „помогал со снабжением“, ездил в цеха?»

«То, что делал Быков в ППО „Мебель“ — называется „смотрящий“. Их выбирает тусовка…»

Геннадий Димитров:

«Он закончил пединститут… Работал учителем, тренером. Когда началась кооперативная деятельность, вместе с нею пошёл рэкет. Нужна была защита от рэкета. Начали образовываться объединения, которые защищали кооперативы от рэкетиров. Тот же рэкет, но с другой стороны».

Анатолий Петрович Быков о себе в интервью «Сегодняшней газете», апрель 1999 года:

«Позднее мои дороги пересеклись с уголовниками, в конце восьмидесятых годов. Тогда стали появляться первые кооперативы. Налог на прибыль в первый год — три процента, во второй — семь. Налог на добавленную стоимость ещё не придумали, советская экономика представляла собой чётко работающий механизм, кредитная банковская ставка — шесть процентов годовых. Те, у кого было в избытке энергии и сил, окунулись в новое дело.

Очень хорошо помню энтузиазм тех дней. Занимались в основном производством, ларьки и коммерция появились потом. Банки давали кредиты без предоставления гарантий, и в первый годы их отдавали все, никому не приходило в голову, что банк можно обмануть.

Мы с друзьями организовали в Красноярске многопрофильный кооператив. Пробовали свои силы в самых разных направлениях — строительстве, ремонте, выращивании грибов. Некоторые вещи получались, а некоторые так и остались проектами. Впрочем, нас это не обескураживало.

Проблемы начались с другим. Однажды ко мне пришёл мой старый друг по спорту, владелец одной из первых автостоянок и рассказал о том, что недавно к нему наведались двое и предложили свою помощь в деле защиты от „возможных проблем“. За свою услугу „защитники“ просили сто рублей в месяц и право оставлять на стоянке 2–3 машины. Друг от этого предложения отказался, и тогда прозвучала угроза: „Отказываешься от нашей дружбы? Ты такой смелый? Смотри, придут другие, они попросят больше и ты не сможешь им отказать. Будут проблемы — обращайся“.

Действительно, „другие“ не заставили себя ждать, потребовав пятьсот рублей в месяц и право оставлять бесплатно десять машин. Для придания веса словам, дали два раза по физиономии, разбили лобовое стекло в жигулёнке и гордо удалились.

Мой товарищ пошёл в милицию, чем вызвал гнев хранителей порядка: „Вы, кооператоры, все ворюги, сами и разбирайтесь“. Нашел друзей-милиционеров. Толку — никакого.

УВД и КГБ оказались не готовы к борьбе с новой, перестроечной волной преступности. Сотрудники органов не имели права на постоянное ношение оружия, каждый случай его применения грозил возбуждением уголовного дела. Органы были в шоке. Гораздо позже Ельцин издал указ, позволявший правоохранительным органам практически любого арестовывать и водворять в тюрьму. Но шёл 1989 год, и надо было искать выход. Мой друг пошёл к первым посетителям. Они обещали помочь, но за урегулирование проблемы и дальнейшую дружбу запросили больше, чем в первый раз.