Николай Носов - Затерянные миры

— Да он просто псих, — наконец понимаю я. Индеец из племени гуаджибо стоит на корме нашей лодки, бешено несущейся по извилистой ночной протоке. В одной руке он держит рукоятку мотора, управляя движением судна, в другой — раскаленное стекло разбитого фонаря, луч которого выхватывает в кромешной темноте то правый, то левый берег этой бесконечной дороги.

Индеец счастлив. Здесь он бог и царь, повелитель этой жалкой кучки «гринго», судорожно цепляющихся за борта лодки, черпающей на каждом крутом вираже мутную воду.

Непонятно, как он умудряется реагировать на неожиданно появляющиеся на реке завалы, но индеец каждый раз безошибочно уклоняется от внезапных препятствий, и лишь изредка лодка с грохотом врезается в какие-то невидимые под водой камни или ветки деревьев, низко нависших над протокой, столкновение с которыми тревожит спящих на них птиц. Сотни белых цапель, разноцветных ибисов, хлопая крыльями, взлетают и недовольно кружат вокруг нашей моторки, уклоняясь от прыгающего по сторонам луча прожектора.

Впрочем, фонарь индейца — не единственный источник света в этой кромешной темноте тропической ночи. Вдоль берегов густо рассыпаны красные огоньки светящихся глаз кайманов. Я никогда еще не видел в дикой природе такого большого количества этих рептилий. Периодически прожектор выхватывает застывшие с разинутой пастью фигурки крокодилов, лежащих на берегу, и это тоже оптимизма у «гринго» не вызывает.

Над водой проносится стая летучих мышей-вампиров. Сейчас они опасности не представляют. Но как мы будем спать на открытом воздухе в гамаках ночью, ведь укус этой твари совершенно незаметен для спящего человека?

А сколько опасностей ожидает нас под водой. В памяти всплывают давно забытые картинки из школьного урока по географии. Клетку с теленком опускают в воду, а затем достают скелет, тщательно обглоданный пираньями. Этих тварей здесь тоже полно, а перспектива оказаться в воде более чем реальна.

Картину этого ночного безумия завершает бензин, протекающий из канистры прямо на дно лодки. Конечно, бензин в Венесуэле дешевле воды, и в финансовом плане потеря небольшая, но оголенные концы провода, идущие к прожектору в руках гуаджибо, немного напрягают. Робкие попытки указать индейцу на эту маленькую неприятность вызывают лишь презрительные улыбки. И дело, видно, не только в полном языковом непонимании. Богу реки нет дела до таких мелочей, как перспектива взорваться в каждую секунду от искры в замотанных скотчем проводах фонаря или страхи старающихся не вывалиться за борт на крутых виражах пассажиров.

Но вот все заканчивается. Измотанные двухчасовой гонкой, шатающиеся бледнолицые наконец вылезают на ночной берег и по узкой тропинке идут к робкому огоньку маленькой фермы, затерявшейся в бескрайних просторах саванны где-то недалеко от границы с Колумбией, в районе причудливого переплетения протоков и рек, ведущих к главной водной артерии Венесуэлы — реке Ориноко. Здесь нет дорог, и моторка — единственное средство передвижения, соединяющее молодую семейную пару фермеров с цивилизацией.

Сама ферма напоминает маленькую укрепленную крепость, густо опутанную колючей проволокой.

— Обязательно закройте за собой калитку, — напоминает Ирина. — Не хочется, чтобы за нами сюда заползли крокодилы.

Но и без крокодилов тут живности хватает. Полог противомоскитной сетки, накинутой над гамаком, усеян разнообразными экзотическими насекомыми. Какими-то пауками, тараканами, жуками и всякими другими крылатыми тварями. Хлопанье их крыльев под навесом из пальмовых листьев создает ощущение дождя, шума капель, падающих на крышу. А еще эти страшные плоские лягушки с вытаращенными глазами-шарами. Насколько я помню из уроков географии, именно ядом слизи с поверхности их тела смазывают индейцы стрелы своих знаменитых духовых трубок. А тут они так по-хозяйски расположились у нас в «душе» — огороженной кабинке с емкостью для воды и черпаком, сделанным из обрезанной пластиковой бутылки.

— Нет, эти не опасны, у ядовитых расцветка другая, — успокаивает меня на ломаном испано-английском хозяин ранчо. И как он определяет окраску лягушек в темноте? В любом случае спокойнее будет их не трогать.

Утром просыпаемся под щебет птиц и чувствуем себя как в раю, забыв про ночные страхи, изматывающий 500-километровый вчерашний переезд сюда из Мериды и последнюю ночевку на высоте 4600 метров после успешного восхождения на высшую точку Венесуэлы — пик Боливар. Тогда от холода замерзла в бутылках вода, предназначенная для приготовления утреннего завтрака. Нет, похоже, не зря мы решили потратить последние до возвращения домой деньки на поездку сюда. Да и где еще мы сможем поймать живую анаконду?

Продираем глаза, выпиваем кофе, заботливо приготовленный молодой симпатичной хозяйкой ранчо, кормим маисовой лепешкой двух почти ручных огромных попугаев ара, спустившихся с дерева поближе к нашему столу, затем садимся на лошадей и отправляемся на поиски знаменитой змеи.

Анаконда — визитная карточка этих мест. Это самая крупная змея планеты, достигающая в длину одиннадцати метров. Сколько фильмов ужасов снято с участием этой героини. В реальности она не так уж страшна и представляет опасность разве что для ребенка. Ведь эта змея не нападает на добычу, которая весит более 30 килограмм, она не сможет справиться с нею. И хотя зубы у анаконды вызывают уважение, но укус ее не ядовит.

Змея обычно обвивает жертву, пытаясь раздавить ее, и лишь потом заглатывает туловище. На человека она нападает лишь по ошибке. И хотя существует документально зафиксированный случай гибели тринадцатилетнего мальчика, проглоченного анакондой, для взрослого человека она опасности не представляет.

Лошади я, видимо, не нравлюсь. Она бросает на меня злобные взгляды и даже пытается укусить, когда я треплю ее по морде. Видимо, она надеялась на более легкого ездока.

Тем не менее слушается она хорошо и даже иногда соглашается перейти на галоп.

Едем по бескрайней степи, засеянной какой-то травой. Ба, да это же конопля! Что-то я не помню, чтобы в путеводителе говорилось о произрастании здесь этой травы. Однако, как только владения нашего фермера закончились, изменялся и окружающий нас растительный мир, приняв более соответствующий справочникам вид. Похоже, фермерство не основной источник доходов этого индейца. Но что еще можно ожидать от фермы, расположенной на границе с Колумбией.