Итоги Итоги - Итоги № 45 (2012)

Но не случилось. Денег на новые военные действия в России не было. Король, видимо, надеялся на свою «партию» в Москве, на то, что польский гарнизон продержится в первоклассной по тем временам крепости (Кремль плюс Китай-город) столько времени, сколько ему понадобится для подготовки новой экспедиции. Что внутренние противоречия в русском обществе неразрешимы. Но он недооценил потенциал первого ополчения (с начала лета 1611 года власть польского короля была реальной только в Кремле, Китай-городе да Смоленске) и явно просчитался со вторым ополчением. Запоздавшая попытка привезти королевича в Россию зимой 1613 года окончилась провалом.

— Чья была идея пригласить на русский трон «интервента» Владислава?

— Сама по себе практика приглашения на трон представителя династии из соседнего государства существовала в Восточной Европе по крайней мере с конца XIV века. Вполне возможно, эта идея пришла в голову русским, которые уже вдоволь насмотрелись на то, что происходит, когда ими правят местные цари или самозванцы. Не исключено, что изначально о призвании Владислава на русское царство заговорил бывший сторонник Лжедмитрия II боярин Михаил Глебович Салтыков. Есть сведения, что Салтыков еще в 1602 году на приеме у польского короля в качестве посла Бориса Годунова видел Владислава и просил дозволения поцеловать у него руку. Не исключено, что уже тогда Салтыков стал сторонником польской партии в московской элите. В феврале 1610 года именно он вел переговоры о призвании Владислава на русский трон. В октябре 1611 года Салтыков вместе с князем Юрием Трубецким возглавил посольство от Семибоярщины, с тем чтобы настоять на присылке новых польских войск и отпуске Владислава в Москву, но ничего из этого не вышло.

— В случае реализации договора русских бояр с поляками как бы выглядела российская властная вертикаль?

— Безусловно, власть Владислава была бы серьезно ограничена по многим направлениям. И те, кто целовал ему крест в сентябре — октябре 1610 года, на это ограничение самодержавия шли не просто сознательно, а с большим воодушевлением. Выборность царя Владислава (вслед за Борисом Годуновым и за «выкрикнутым» Василием Шуйским) — это, условно говоря, то же самое, как во время перестройки вдруг выяснилось, что партий может быть несколько и между ними возможна реальная борьба. Налицо мировоззренческое и политическое потрясение основ. Собственно Смута — это противоборство двух принципов построения монархии: выборной и наследственной. Отсюда и концептуальный — правовой и политический — конфликт.

В итоге победила точка зрения, существовавшая в России до Смуты около 200 лет, что верховная власть у нас наследуется по прямой нисходящей мужской линии. В Смуту произошло еще одно явление, о котором потом долгое время не вспоминали в силу тотального торжества вертикали власти. В то время Василий Шуйский и несостоявшийся царь Владислав добровольно соглашались занять престол на условиях ограничения их власти в пользу Боярской думы и Земского собора, которые реально были тогда местом для дискуссий, а не красивой декорацией самодержавия.

— Если бы бояре и думцы пришли к согласию и выдвинули на Земском соборе 1598 года кандидатуру Федора Романова вместо Бориса Годунова, могла ли страна «проскочить» Смуту?

— Кадры и тогда решали не все. Возможно, избрание Романова сняло бы часть противоречий внутри очень узких групп элит, ставших следствием опричнины, но с точки зрения содержания накопившихся социальных конфликтов ситуацию это не изменило бы. Вооруженной борьбы за власть все равно не удалось бы избежать. Да что там! Даже сама природа диктовала такое развитие событий. В том, что в стране началась Смута, во многом виноваты климатические сдвиги. Вернее, так называемый малый ледниковый период. Мы узнаем из источников о морозах в летние месяцы начиная с 1601 года, о проливных дождях и ранних заморозках в 1602 году. Затем последовал жуткий голод.

— Василий Ключевский писал о Лжедмитрии I, что «он был только испечен в польской печке, а заквашен в Москве». Не Романовы ли, которые ненавидели Годуновых, придумали историю с «воскресшими» Дмитриями?

— Действительно, едва ли не главными соперниками Годунова на пути к власти были бояре Романовы-Юрьевы. Возможно, они и приложили руку к воспитанию из Григория Отрепьева «царевича Дмитрия». Во всяком случае, само появление Лжедмитрия в качестве спасшегося царевича на первом этапе никак не связано с иноземными интригами. Пользу от правления «царя Дмитрия» стали почти сразу извлекать Романовы и близкие к ним персоны. Федор Никитич Романов при Годунове был пострижен в монахи под именем Филарета и отправлен на Север, но по приказанию «царя Дмитрия» Филарет из ссыльного монаха превратился в митрополита Ростовского. Потом он будет «нареченным» патриархом при Лжедмитрии II, потом официальным Патриархом всея Руси Филаретом и первым лицом в правящем тандеме со своим сыном, царем Михаилом Романовым.

— Перед избранием Годунова Земский собор принял текст клятвы, согласно которой полагалась «казнь всякому мятежнику», кто «дерзнет... колебать умы людей молвами злыми». Получается, с точки зрения легитимной Семибоярщины Минин и Пожарский являлись смутьянами, по которым как минимум плакала тюрьма?

— Строго говоря, преступниками в Смуту были все участники гражданской войны. На мой взгляд, Смута началась в 1604 году, и с точки зрения первого самозванца «царевича Дмитрия Ивановича», который с зимы 1605 года правил в Путивле и Северской земле, Борис Годунов, безусловно, был преступником. И после того как дворянство присягает не наследнику выбранного царя, а настоящему в кавычках царевичу Дмитрию, о легитимности каждого последующего правителя на русском троне можно долго спорить. Поэтому в глазах Семибоярщины и Пожарский (в свое время целовавший крест Владиславу), и Минин, да и все руководители обоих ополчений, также присягавшие королевичу, все атаманы казаков, предводители иных антикоролевских военных формирований должны быть признаны, как сказали бы сейчас, экстремистами, к тому же с неясными по происхождению источниками финансирования.

— На закон об иностранных агентах намекаете?.. Имеем ли мы право называть ополчение Минина и Пожарского символом национально-освободительного движения, если учесть, что оно состояло из людей, воевавших за деньги?

— Кто сейчас сможет определить, чего было больше в мотивах ополченцев — корысти или идейности? Одно другого не исключает. Ясно только, что шли воевать ополченцы, с одной стороны, за свои личные интересы и за идею освобождения Москвы, но с другой стороны, воинов надо было обеспечить деньгами, едой, фуражом, боеприпасами. В целом, очень грубо и условно, на оплату 15—20 тысяч участников второго ополчения могло потребоваться до полумиллиона тогдашних рублей. Это была вполне подъемная сумма для крупных городов и сельских территорий русского Севера и Поволжья, которые не разграбили в ходе Смуты. Средства складывались из сурового самообложения горожан, займов у богатых купцов, а также традиционных налогов с территорий, подчинявшихся власти второго ополчения. Разумеется, одним из самых значимых и стабильных источников финансирования ополчения была Церковь.

Читать дальше