Вера Кондратенко - ПОД МАСКОЙ ОБЪЕКТИВНОСТИ

Подобное расхождение между словами и делами пропагандистов из «Нью-Йорк таймс» не является случайным. Оно результат хорошо продуманного изощрённого психологического воздействия на читателей. В первой половине 70-х годов «Нью-Йорк таймс» не могла уже открыто призывать к «войне с коммунизмом», к отказу от мирного сосуществования государств с различным социальным строем. Это подорвало бы её влияние на читателей, а главное, не отвечало бы тем практическим шагам, которые были предприняты руководителями США совместно с Советским Союзом, их усилиям для предотвращения ядерной войны.

В тот период в редакционной политике газеты стали преобладать тенденции, лишь внешне соответствующие условиям мирного сосуществования и разрядки. Что же касается конкретных решений, то «Нью-Йорк таймс» выступала за разрядку, которая отвечала интересам представляемого ею класса или уж по меньшей мере не наносила ему ущерба.

К этому она стремилась подвести своих читателей, пытаясь настроить свою аудиторию на «волну согласия». Когда читатель видел, что его взгляды и политика газеты совпадают, первая задача психологического воздействия была выполнена. Тогда наступила вторая фаза – разъяснение, какая именно разрядка нужна американцам и как её достигнуть. При этом «Нью-Йорк таймс», как правило, избегала готовых рецептов.

Главным аргументом «Нью-Йорк таймс» в освещении политики разрядки было то, что, по мнению газеты, разрядка необходима прежде всего Советскому Союзу.

«Торговля с Америкой, кредиты и технология… основные причины того, почему русские решились на политику разрядки» [198] The New York Times, 3.II.1974. .

«Нью-Йорк таймс» неоднократно приводила подобный довод, видимо, с целью прочно закрепить его в сознании читателей. Так, в воскресном номере, в секции «Обозрение за неделю», газета прямо под статьёй Г. Шварца, анализировавшей результаты переговоров по торговле между СССР и США, поместила три выразительные фотографии без текста, лишь с краткими подписями. На первой было изображено поле с пшеницей, на второй – нефтеустановка и на третьей – схема компьютера. Все их объединял заголовок, напечатанный крупным шрифтом: «Что есть у нас из того, что хотят русские» [199] The New York Times, 23.VII.1972. .

Такая броскость отнюдь не преследовала простое намерение подать товар лицом и заинтересовать возможных покупателей. Она была направлена на то, чтобы убедить американцев, что Советский Союз в данном вопросе действует с «позиции слабости». А следовательно, как пыталась доказать «Нью-Йорк таймс», Соединённые Штаты могут диктовать ему свои условия, требуя за разрядку ту цену, которую они считают приемлемой.

Эта аргументация не что иное, как образец изощрённой и тонкой фальсификации действительности. Она достигается не за счёт грубой лжи или искажения фактов – газета, видимо, усвоила правило американской журналистики: не лги, когда тебя могут уличить, – это подорвёт твоё влияние. «Нью-Йорк таймс» использовала более искусный, а потому и более опасный метод – ложную интерпретацию факта. Она не отрицала того, что СССР выступает за разрядку международной напряжённости, но умышленно искажала суть политики нашего государства, утверждая, что оно якобы «вынуждено» предпринять этот шаг. Однако, как известно, Советский Союз за несколько десятилетий превратился из отсталой, аграрной, разрушенной гражданской войной и интервенцией страны в одну из самых мощных индустриальных держав мира отнюдь не благодаря помощи капиталистических государств, а, напротив, вопреки их враждебной по отношению к первому социалистическому государству политике. Так что в наши дни аргумент о «слабости» Советского Союза не имеет под собой никакой реальной почвы.

Фальсификацией истории явилось также утверждение «Нью-Йорк таймс» о том, что СССР лишь в 70-е годы «решился» на политику разрядки. Наше государство всегда, с первых дней своего возникновения последовательно проводило курс на мирное сосуществование государств с различным социальным строем. Основы этой политики были заложены В. И. Лениным и с тех пор неуклонно претворяются в жизнь, став генеральной линией внешней политики нашей партии. Советский Союз неизменно выражает готовность к открытому, честному сотрудничеству со всеми странами, которые отвечают взаимностью.

«Мы со своей стороны, – говорится в Политическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду партии, – готовы сделать всё от нас зависящее, чтобы радикальным образом изменить к лучшему международную ситуацию. Для этого социализму нет нужды отказываться ни от своих принципов, ни от своих идеалов. Он неизменно выступал и выступает за мирное сосуществование государств, принадлежащих к разным общественным системам» [200] Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. М., 1986, с. 11. .

Соединённым Штатам в 70-е годы пришлось пересмотреть свою внешнюю политику под воздействием объективных обстоятельств. Но от признания этого факта особенно старательно стремилась отвести внимание своих читателей «Нью-Йорк таймс», так как ясное понимание того, что США были вынуждены отказаться от конфронтации и встать на путь мирных отношений с СССР, наносило удар по хитроумно сплетённой аргументации газеты, привело бы американцев к признанию необходимости действовать на равных с Советским Союзом в проведении политики разрядки, не добиваясь для себя односторонних преимуществ.

Однако это не соответствовало бы интересам «Нью-Йорк таймс» и тех политических кругов и групп в Соединённых Штатах, которые видели в разрядке не цель, а лишь способ оказать давление на Советский Союз. Поэтому они проводили старую политику борьбы против коммунизма и социализма, но новыми, более изощрёнными средствами.

Если стратегические цели «Нью-Йорк таймс» и правительства Соединённых Штатов идентичны, то в тактических вопросах иногда наблюдаются расхождения. Например, многие члены американского правительства, как и владельцы и редакторы «Нью-Йорк таймс», выражаясь языком последней, хотели бы «использовать торговлю для того, чтобы добиться эволюции советского общества». Имеются в виду перемены, которые на практике означали бы частичную, если не полную реставрацию капитализма.

Но когда конгресс США обсуждал, а впоследствии принял так называемую поправку Джексона к законопроекту о торговле, известную своим дискриминационным по отношению к Советскому Союзу характером, «Нью-Йорк таймс» отнеслась к ней довольно неодобрительно, осудив подобную меру и заявив, что конгресс выбрал «ошибочное средство и неподходящие обстоятельства». Свою позицию в данном вопросе газета определила чётко не только по отношению к конгрессу, но и по отношению к самой политике Джексона. В редакционной статье, т. е. непосредственно от имени владельцев и редакторов, «Нью-Йорк таймс» признала: