Михаил Задорнов - Князь Рюрик. Откуда пошла земля Русская

Вырезали и некоторые наши споры на тему происхождения русских слов с профессором Института русского языка. Он редчайший оказался слабак в этом вопросе. Во-первых, сказал, что не должен помнить все слова. Во-вторых, не смог ничего толкового ответить на мое следующее замечание: «Как можно доверять сегодня академикам, если в этимологических официальных словарях русское слово «нож» выводится в одном чуть ли не от слова «заноза», в другом — из какого-то мутного индоевропейского слога, в третьем написана еще какая-то совершенно противоположная хрень? Даже единой точки зрения нет у подобных академиков. И никто не догадался до самой простой правды. Засапожные ножи вкладывались в ножны, слово «ножны» от слова «нога». Так что «нож» от слова «ножны», а еще точнее от «нога». Но для того, чтобы понимать суть происхождения русских слов, надо знать жизнь простых людей. Они носители народного языка, а не ученые, которые всегда с неуважением относились к простым людям, а ценили только себя — «достойнейших».

Конечно, я должен был отказаться от участия в этой передаче. Чем могу оправдаться? Когда НТВшники впервые стали заманивать меня, я отказывался, не верил в их добрые намерения. Потом, дабы от меня отстали, предложил следующее: «Съездите на остров Рюген, проведите на нем съемки, и тогда я к вам приду». Однако последующего поворота событий я не ожидал. Они съездили! И ролик — еще раз повторяю — Лобков сделал очень интересный и впечатляющий. Мне пришлось сдержать слово и прийти на передачу.

Больше — обещаю всем, кто меня критиковал весьма справедливо, — этого не повторится!

Впредь лучше попробую снимать на эти темы документальные фильмы. А вдруг получится? На эту мысль меня натолкнул просмотренный недавно фильм режиссера Терри Джонса «Варвары». Кому будет не лень, поглядите — впечатляет. Даже я бы сказал — вставляет! Конкретно. Сценарий этого фильма стал бестселлером в сегодняшней Англии. Автор — весьма причинно, основываясь на раскопках, доказывает, что римляне, которые разгромили кельтов, были по сравнению с кельтами… варварами! У кельтов был календарь за тысячу лет до образования Рима! А когда он попал к римлянам, они даже не поняли, что это календарь. У кельтов было золото, в то время как у римлян его не было, и даже золотые монеты! Поэтому Рим и пошел войной на кельтов. И много другого очень интересного вы узнаете из этого фильма. А если будете его смотреть внимательно, то поймете, что и по сравнению с вандалами римляне тоже были варварами. А вандалы — наши с вами предки, балтославяне!

Когда мне было восемь лет, отец нанял учительницу английского языка. «Когда-нибудь, сын, эти знания тебе пригодятся!» Помню свои детские впечатления от уроков. Услышав первые простейшие английские слова, я, прежде всего, удивился, почему англичане их так странно произносят? Нет, чтобы четко сказать «брат», «мать», «дочь»? Зачем надо шепелявить, словно не хватает передних зубов?

Brother;

mother;

father;

daughter.

Уже через несколько занятий я был уверен, что английский — это просто испорченный русский:

баня — bath;

три — three;

снег — snow;

нос — nose;

сын — son.

В восемь лет такие неполиткорректные мысли простительны. Зато легко было запоминать слова:

stand — стоять;

day — день;

rib — ребро;

bye — баюшки-бай;

beat — бить;

mouse — мышь;

deal — дело;

to be — быть;

night — ночь;

wine — вино;

secret — секрет;

dear — дорогой;

step — ступня;

swine — свинья.

Похожесть слов «wine» и «swine» уже тогда привлекла мое внимание. Действительно, свиньей любили называть напившегося и упавшего в грязь человека.

Конечно, не все слова совпадали. Некоторые просто были очень похожими, и я их тоже легко запоминал:

eat — есть;

wolf — волк;

lie — ложь;

linen — лен;

garden — в словаре слово было переведено как «сад», а я запомнил как «огород»;

bad — плохой. Уверен был, что от нашего слова «беда» — ведь быть бедным плохо.

«Troops» («войска») явно напоминало наше «трупы». А как иначе? Войска же посылают на войну? Значит, будущие трупы! И правильно, что во множественном числе.

Tree — почти наше слово «древо».

Еще несколько слов английских удалось «склеить» с русскими.

В слове «crow» («ворона») мне четко слышалось «кар». Я уверен был, что корень «кар» тоже исконно наш, русский. Дети — особенные патриоты. Я ни секунды не сомневался, что вороны во всем мире каркают по-русски.

Некоторыми находками-догадками своего детства я и по сей день могу гордиться:

berry — ягода (подбери). Ее же надо собирать и подбирать!

scribe — писать (конечно же, скрябать!). В то время мы, ученики младших классов, учились писать перьевыми ручками. Они скрипели. Создавалось ощущение скрябанья.

Ну а самое часто встречающееся английское слово «have» чем не наше «хавать»? Почему-то дети его тогда часто употребляли вместо «иметь» и «кушать».

Родители вместе с учительницей радовались моим скорым успехам. Действительно в те годы английский давался мне очень легко. Но потом его начали изучать в школе. Занятия с учительницей прекратились. Детские вольнодумства были забыты. В школе учили думать правильно, а не фантазировать. Мое спешное развитие тормознулось. Глупости забылись. В институте интерес к языку окончательно потерялся. Зачем он мне, будущему засекреченному инженеру космических двигателей? Все равно за границу никогда не выпустят. Помню, однажды на улице Горького (ныне Тверской) ко мне подошли иностранные туристы и спросили по-английски, как пройти к Кремлю? Я с ужасом понял, что не знаю, как ответить им по-английски: «Идите прямо». Поэтому показал рукой и подкрепил находчивым словосочетанием: «Go туда!» Туристы оказались благожелательными:

— Oh, you speak English!

— Yes… Of course! Go, go! Вон Кремль!

С тех пор прошло много лет. В девяностые годы наша Отчизна наконец раскрылась для мира. Иные страны стали доступны даже мне, знавшему пару космических секретов. Язык пришлось учить практически заново. Как и любому русскому, он давался сложно. Детские теории не вспоминались. А память уже не была такой гибкой, как в восемь лет.

О своих восьмилетних «неполиткорректностях» я вспомнил сравнительно недавно, когда прочитал книгу лингвиста Александра Драгункина. Несмотря на то что Александр, в отличие от меня, человек ученый, знает много языков, он в этой книге смело, я бы даже сказал для ученого не в меру отважно, заявлял, что все европейские языки произошли от русского, вплоть до латыни, и приводил тому немало логических подтверждений. Я был потрясен! Ведь в детстве мне только некоторые слова казались похожими. А оказывается — почти все! Правда, порой не сразу можно эту похожесть угадать. Словно в английском наше слово загримировано. Тщательно упаковано, дабы никто не догадался, откуда оно взялось. К примеру, «to talk» в англо-русском словаре переводится как «говорить». Но ведь это один к одному наше «толковать».