Газета Завтра Газета - Газета Завтра 993 (50 2012)

Сейчас — ничего подобного не наблюдалось. Обошлись театрализованными реконструкциями сражений, возложением цветов и венков к уже существующим памятникам да присвоением Можайску и Малоярославцу почетного звания "Города воинской славы". Как говорится, спасибо и на том.

Но — "природа не терпит пустоты". В отсутствие реального государственного интереса к выдающимся вехам нашего прошлого попытки навязать российскому общественному сознанию альтернативные версии происшедших событий, "переписать историю" в нужном совсем иным государственным и международным структурам ключе становятся всё более активными и настойчивыми.

И вот уже посол Франции в Республике Беларусь Мишель Ренери, принимая участие в перезахоронении останков солдат Великой армии Наполеона, погибших во время переправы через Березину, заявляет, что все они: "французы, поляки, белорусы", — оказывается, сражались в 1812 году за "идею новой Европы, в которой сегодня мы живём. Сегодня мы живём в Европе в мире — и это тоже заслуга этих солдат, которые находятся здесь. Это не вопрос споров или дебатов".

Это не единичное утверждение зарвавшегося и потерявшего историческую перспективу дипломата — это часть согласованной и весьма масштабной кампании по "переформатированию" нашей истории. К сожалению, в ней принимают участие не только представители иностранных государств — отличаются на этом поприще и отечественные "смердяковы" от истории, на словах ратующие за научную объективность и беспристрастность, а на деле тиражирующие агрессивные антироссийские мифы. Не удивлюсь, если к числу "воинов новой Европы" вскоре будут причислены и тевтонские "псы-рыцари", и польские оккупанты Смутного времени, и — почему бы нет? — войска Третьего рейха и его союзников. А ведь за попытками "переписать" историю обычно стоит желание её "перепоказать"...

Гроза двенадцатого года

Настала — кто тут нам помог?

Остервенение народа,

Барклай, зима иль русский бог?

А.С.Пушкин, "Евгений Онегин",

глава Х

"Во всех боях французы оставались победителями; русские дали им возможность осуществить невозможное; но если мы подведём итог, то окажется, что французская армия перестала существовать, а вся кампания завершилась полным успехом русских за исключением того, что им не удалось взять в плен самого Наполеона и его ближайших сотрудников…"

Карл фон Клаузевиц, "О войне"

ОбъЁмнаЯ работа Олега Сафонова и Сергея Уварова под названием "Война 1812 года, какой её не хотят знать", опубликованная в малоизвестной "росийско-итальянской" газете "Modus vivendi" (2012, №9), но сразу "вывешенная" на нескольких интернет-сайтах, является откровенной апологией вторжения Наполеона в Россию.

Цитирую: "Франции война с Россией была нужна гораздо меньше, и Наполеон готов был идти на многое, чтобы её избежать. Отказ Александра от участия в блокаде сыграл роль брошенной перчатки. И Наполеон принял вызов... Будь у Наполеона малейшая возможность иначе решить конфликт с Россией, он бы использовал её".

Ну, конечно же: Гитлера вынудил напасть на Советский Союз Сталин, а Наполеона на Российскую империю — Александр I. Удивительно, что в данной связи авторы ни словом не упомянули об отказе российского императора выдать замуж за Наполеона свою сестру, — великую княжну Екатерину. Видимо, потому, что вся эта история датирована еще 1808 годом, а потому к началу Отечественной войны её и за уши не притянуть — даже за торчащие уши заказа на восхваление Наполеона, который состоялся именно в войнах.

Он каждый год участвовал в захватнических войнах Франции: и в Италии, и в Египте, и других странах. А придя к власти, сам организовывал эти захваты. Например, захватил Голландию, наложил на неё огромную контрибуцию в 100 млн. гульденов, плюс 80 млн. гульденов на содержание французской армии, а затем вообще объявил её территорию наносом французских рек и включил государство Нидерланды в состав Франции на правах провинции. Ни больше, ни меньше.

Но Сафонов и Уваров, авторы-исполнители заказа, дают совсем другое объяснение: "Его целью было создание гражданского общества и "Федеративной империи Европы" на началах единого свода законов, единиц мер и весов, валюты, без таможенных барьеров, но с сохранением национальных монархий".

Как будто и не было насаждённых на многие европейские троны многочисленных родственников Наполеона, "из грязи — в князи". Как будто, вторгшись в Россию, он дал русским крестьянам, хотя бы по примеру французских, "землю и волю". Как будто не по его приказу за изъятые для пропитания Великой армии хлеб и скот рассчитывались с русскими крестьянами фальшивыми ассигнациями, а потом начали просто отбирать нужное силой. Как будто не было вместо норм Гражданского кодекса обгорелых печных труб и трупов мужчин, да ещё изнасилованных, и всё-равно убитых молодых женщин по всему пути отступления Великой армии: в Москве, Калужской, Смоленской и более западных губерниях России...

Очень верное объяснение вечному стремлению Наполеона к войнам дал участник тех событий генерал Роберт Вильсон: "Он сам (Наполеон. — авт.) вполне осознавал (а теперь это уразумел и весь свет), что не может властвовать без войны. Состояние мира было несовместимо с его политическим существованием, оно разрушало добытое мечом господство, каковые один только меч и мог поддерживать. Только так можно было бороться с нападками роялистов, интригами доктринёров и заговорами республиканцев, ибо состояние мира придало бы всем им необоримые жизненные силы".

Сама сущность власти Наполеона, получившая название "бонапартизма", предполагала арбитраж и компромисс между классами буржуазного, капиталистического государства, что требовало постоянного и значительного притока ресурсов извне. Французские колонии начала XIX века подобного притока, в отличие от британских, обеспечить не могли: отсюда постоянные "наполеоновские войны", сотрясавшие Европу на протяжении почти полутора десятилетий.

Не питали по данному поводу никаких иллюзий и в Санкт-Петербурге. Широко известны слова, сказанные Александром I французскому послу в России герцогу Арману де Коленкуру: "Если жребий оружия решит дело против меня, то я скорее отступлю на Камчатку, чем уступлю свои губернии и подпишу в своей столице договоры, которые являются только передышкой".

Сафонов и Уваров походя дают уничижительные характеристики полководцам русской армии Багратиону, Барклаю де Толли и, особенно, Кутузову. Тому самому, который разгромил восхваляемых авторами французских генералов.

Некоторые их пассажи напоминают прямой перевод с французского указующего текста: "Командный состав наполеоновской армии был, безусловно, лучшим в мире на то время. Командование Великой армии было полностью укомплектовано талантами, включая наиболее выдающиеся, как маршал Даву. Наполеон оставался первым полководцем в мире, и попытки сместить его с этого трона, не удались ни в 1813, ни в 1814(?), ни даже в 1815 году"(?!). Ну, не может русский человек написать так о русской армии, отстоявшей Отечество: "Для офицеров солдаты-крепостные являлись не более чем боевым скотом. Вопрос о том, откуда в такой армии могла взяться столь высокая боеспособность, относится к величайшим тайнам "загадочной русской души", на который сами русские не знают ответа"(?!).