Гали Еникеев - Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было

Татары, пишет далее Л. Н. Гумилев, в XII в. захватили гегемонию в Евразийских степях ( 30, 89). Но мы также знаем, что «китайское слово татар никогда не было исключительно общим названием всех племен, живших в Монголии. Это было название « только одного племени» и поколений этого племени— то есть конкретной этнической группы — народа «татар» ( 17, 136–137). И для того, чтобы мы убедились в этом, Л. Н. Гумилев и в данной своей работе указывает нам источник, направляя к более точным сведениям — к работам В. П. Васильева ( 30, 369). Так как был уверен — сведения В. П. Васильева верны, на месте виднее было русскому академику, и не торопился он — десять лет провел в Китае, и поэтому разобрался не торопясь. И сделал обоснованный и отнюдь не скоропалительный вывод, приведенный здесь, тем более что он в совершенстве знал местные древние языки — и китайский, и халха-монгольский, и маньчжурский.

Посмотрим, кто входил в этническое сообщество «цзубу» — «великих кочевников», как называли их кидани, или татар, как их называли и продолжали называть китайцы, уйгуры и другие народы:

Это, во-первых, «монголы» (там же, 89) — то есть те, которые только позже, и именно при Чынгыз хане, станут называться монголами, а до этого они не назывались этим именем ( 17, 137). То есть племена «нируны и дарлекины» — тот же «улус, в котором родился Чынгыз хан и единоплеменные с ним поколения» — именно этногруппа (народ) «татары» (там же, 159). А в XII в. еще нет такого этнического или политического сообщества как «монголы», они «жили на границе между черными и дикими [116]татарами — как переходное звено между теми и другими» ( 30, 90). То есть, Л. Н. Гумилев это тоже заметил и дает нам понять, что «белые, черные и дикие» татары есть и упомянуты древними историками — а «монголов Чынгыз хана» еще нет.

И не забудем, что тот народ, который назывался в то время похожим словом и примерно тогда же был «замечен» древними китайскими историками — то есть народ менгу или минву, жили далеко на северо-востоке, в низовьях Амура (см. первую часть). И будут они истреблены чжурчженями во второй половине XII в., и «никоим образом», как подчеркивает В. П. Васильев, не относились эти менгу к монголам Чынгыз хана ( 17, 80).

Также входили в этническое сообщество татар кераиты ( 30, 89, 94). Кераиты относились к «черным татарам» (там же, 90). Наиболее вероятно, что «черные татары» — это субэтнос татар «карачин» ( карачу, карачы, караца, кара татар ). Из «черных татар», по данным В. П. Васильева, и происходил Чынгыз хан ( 17, 135). В. П. Васильев так и переводит (транскрибирует) название племени кераитов — «кэрэ» (там же, 131). Сравните с татарским словом «кара» — «черный», переносное значение — «грозный».

Но возможно и другое объяснение названия кереитов или кэрэ, тем более что, как мы видели выше, скорее всего понятие «карачу», включая в себя несколько племен (субэтнических групп) татар ( 13, 34), было намного шире понятия «кераиты». Как известно, кераиты были христианами-несторианами с самого начала XI в. и соответственно, символ их веры был крест ( 30, 124). «Крест» по-татарски и произносится примерно так — «Керест». Буква «с» могла затеряться со временем (например, как в английском слове «island» — «айлэнд» и др.), и не зафиксироваться в уйгурском письме (21 буква в алфавите) ( 106, 114). Например, татары-христиане на современном татарском языке называются «керэшен» — тоже производное от слова «крест» слово «крещен, крещеный» ( 45).

О языке кераитов нет точных сведений, но, судя по их титулам — Буюрук-хан ( 30, 124), по именам их предводителей — Тогрул, Ван-хан, его сын Ильха ( 17, 131) и потому, что в молитвах они, будучи христианами, произносили «Абай-Бабай» (от «авва — отче» то есть, «Отче наш» [117]) ( 30, 145, 222), они были именно тюркоязычными. «Подчинение «природным ханам» обеспечивало «черным татарам» независимость, но не безопасность. Война в степи не прекращалась и вынуждала черных татар жить кучно, огораживаясь на ночь кольцом из телег (курень), вокруг которых выставлялась стража» ( 30, 90).

В отличие от «черных татар», которые составляли субэтнос средневекового татарского народа и так и назывались татарами — «карачы» ( 13, 34), понятие «дикие и белые» татары было только в лексиконе у китайцев — для обозначения ими татар, проживавших соответственно далеко и близко от Китая. К «белым татарам» относились тюркоязычные онгуты, пишет Л. Н. Гумилев: «Белыми татарами назывались кочевники, жившие южнее пустыни Гоби, вдоль Китайской стены. Большую часть их составляли тюркоязычные онгуты (потомки шато). …Они одевались в шелковые одежды, ели из фарфоровой и серебряной посуды, имели наследственных вождей, обучавшихся китайской грамоте и конфуцианской философии» ( 30, 90). Из «белых татар» был «Субухань (т. е. князь Субутай) … Во время сношений, Су-бу-хань никогда не обращался грубо, а был внимателен, вежлив, благодарен за услуги и ничего не жалел» — пишет Мэн-хун ( 17, 217).

Как видно, «белые» татары, в том числе знаменитый полководец Чынгыз хана Субутай, умели находить общий язык с «высококультурными» китайцами, будучи знакомы с китайской грамотой и основами конфуцианства. Районом локализации онгутов (белых татар по Л. Н. Гумилеву), является как раз место первоначального обитания татар после выхода их из Маньчжурии в VII–VIII вв. И в тот период, как было изложено уже в первой части, они «сообщили свое имя уйгурам» и тюркам-шато, и последние «смешались» с татарами», по определению В. П. Васильева, переняв имя и основные свойства этого этноса — «татары».

В качестве одного из составляющей «тюрок-монгол» племени, «имевшего в отдельности своего государя и вождя» ( 87, 135), «неожиданно» для историков «появятся в XII в.», в бассейне (верхнее течение) реки Иртыша найманы [118], «происхождение и этническая принадлежность которых до сих пор остаются открытым вопросом» ( 30, 118). А до этого «на месте их будущих кочевий обитал народ тикин, видимо, потомки древних тюрок, укрывавшихся в горах Алтая» (там же, 89).

Дополним — не только тикин. Несомненно, обитали там же, и еще севернее и западнее также и кимаки (йемеки) и татары Махмуда Кашгари. И были там город Камания и Кимакское государство, созданное и управляемое татарами — об этом тоже сказал Л. Н. Гумилев, только в другой своей работе ( 35, 225–228) — но об этом ниже. И ни государство это, ни «поколения» его народа и правителей никуда, разумеется, до XII в., не исчезли.

А найманы, ближайшие соседи, (а возможно, и часть) народа государства йемеков-кимаков, у арабского историка Ибн-ал-Асира, уже известного нам, прямо названы татарами, и предводитель их носит имя тюркское — Кучлук ( 8, 559). И другие предводители найманов носят исключительно тюркские имена — Таян (Даян), Наркыш, Буюрук ( 30, 119). И араб не отличает «найманов» от «кимаков» — и те и другие для него — «большое тюркское племя» татары. Так что, скорее всего, были эти найманы не «отдельным племенем», этносом, как нас уверяют персы и китайцы в своих летописях, а субэтносом средневекового татарского народа, имевшим уже «своего государя», т. е. государство. То есть, по выражению автора «Сборника летописей» Рашид ад-Дина, были найманы одним из упоминаемых им «шести татарских племен с государями и войском» ( 87, 103). Л. Н. Гумилев предполагал также, что в состав татар входило и племя тюркоязычных басмал, соседей найманов ( 30, 94).