Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6405 ( № 8 2013)

Полный отказ от намёка на автобиографичность. Какое-то преувеличенно отрицательное отношение к своему любимому герою Печорину. Конечно, он и впрямь нагружал Печорина всяческими пороками, переводя в образный ряд все свои грешные помыслы. Вот, к примеру, он беседует с княжной Мери, безжалостно рассказывая ей о самом себе: "Да, такова была моя участь с самого детства. Все читали на моём лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали - и они родились. Я был скромен - меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, - другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду - мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы, пользуясь даром теми выгодами, которых я так неутомимо добивался. И тогда в груди моей родилось отчаяние - не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я её отрезал и бросил, - тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей её половины; но вы теперь во мне разбудили воспоминание о ней, и я вам прочёл её эпитафию[?]"

Это анализ самого себя, явно написанный под влиянием "Исповеди" Руссо. Но такой же откровенный. Где-нибудь во Франции Михаил Лермонтов даже не стал бы отпираться, сваливая всё на якобы отрицательного героя. Но в России царил Николай I, тут было не до шуток и откровенностей. Впрочем, и в своих заметках и письмах Михаил Лермонтов не раз проговаривался на ту же самую тему, подтверждая идентичность мыслей автора и его героя. А разве не схожа история надуманного романа Печорина и княжны Мери с такой же историей с Екатериной Сушковой, которой тоже говорил Михаил Лермонтов, заставив вначале её влюбиться в себя, те же самые слова о своей нелюбви к ней, о надуманности этой его игры в любовь?

Михаил Лермонтов с детства жил выдуманной литературной, образной жизнью, он уже навсегда вжился в образ героя, демонстрируя не то, что было в нём, а то, что ему хотелось показать. " Я люблю врагов, хотя не по-христиански. Они меня забавляют, волнуют мне кровь. Быть всегда настороже, ловить каждый взгляд, значение каждого слова, угадывать намерения, разрушать заговоры, притворяться обманутым, и вдруг одним толчком опрокинуть всё огромное и многотрудное здание их хитростей и замыслов, - вот что я называю жизнью..."

Владимир БОНДАРЕНКО

«Мальчик Аджубея»

ОТЕЦ-ОСНОВАТЕЛЬ

Не зря говорят: "Не имей сто рублей, а женись как Аджубей"[?] Правда, глаголют это злые языки. Гениальный газетчик сочетался законным браком с талантливейшей журналисткой. После руководства "Комсомольской правдой" Алексей Иванович возглавил газету "Известия", а Рада Никитична уже была заместителем главного редактора журнала "Наука и жизнь". Оба издания были громадно популярны. И где нынче "Известия"?..

Я это к тому, что, ещё будучи студентом журфака МГУ, Витя Веселовский женился на дочери знаменитого адмирала Харламова, водившего в Великую Отечественную, под неусыпным бдением врага, караваны плавсредств из Мурманска в Англию и обратно. Танечка Харламова распределилась в "Вечернюю Москву", а Виктора направили прямиком в "Известия".

Виктор Васильевич, работая в "Литературке", любил вспоминать молодость "известинскую", особенно когда с кем-то в паре ходил в Кремль брать интервью с комендантом, который любовно называл эту молодую пару "мальчиками Аджубея"[?]

С большим трудом, как бесконечность Вселенной, могу представить сегодня Веселовского 75-летним. Этот возраст явно не для него. Начальником "Клуба ДС" он стал в 29 лет. Наполеон императором - в 34 года. Почувствуйте, как говорится, разницу. У начальника было два не очень глупых сотрудника: Илья Петрович Суслов и Виталий Борисович Резников. Первый пробился в "Клуб", будучи завхозом в журнале "Юность", а второй - сложным зигзагом: тракторист на целине, официант в ресторанах "Националь", "Москва", "Советский", немножко в Кремле, литсотрудник в "Московском комсомольце", фельетонист в "Комсомольской правде". Вот такой сброд собрал вокруг себя наивный выпускник журфака МГУ. Должен в скобках заметить, что ни у кого из членов сброда не было высшего образования. И тем не менее популярность 16-й страницы "ЛГ" сразу загремела, как "анафема в соборах". В чём же дело? Конечно, мы в идеологическом смысле откровенно хулиганили в письменном виде. И прикрывал нас своим могуществом член КПСС Виктор Васильевич Веселовский, царство ему вечно-небесное. И сам он был не прочь похулиганить. Однажды он из хулиганских побуждений, будучи в трезвом состоянии и в здравом уме, отдал всю

16-ю страницу рассказу Вики Токаревой "Сразу ничего не добьёшься". Это была неслыханная дерзость со стороны нашего шефа, у которого уже росла роскошная рыжая борода. Писатели - корифеи "Клуба" - Арканов, Горин и другие об этом могли только мечтать. Речь не о бороде. Правда, Гриша Горин вскоре прогремел почти на всю нашу великую Отчизну своим рассказом "Потапов". Поначалу казалось, что рассказ был явно "непроходняк", то есть его никогда не напечатают. Но Веселовский был другого мнения и понёс его собственноручно к заместителю главного "ЛГ" Тертеряну. Надо сказать, что всё руководство редакции подпадало под убедительное обаяние нашего шефа и почти всегда шло ему навстречу. Не знаю, что за разговор происходил между Тертеряном и Веселовским, но знаю, что Артур Сергеевич нашёл гениальный выход, предложив заголовок "Остановите Потапова!". И всё встало на место. Рассказ опубликовали, он сильно прогремел, а молодой выпускник ВГИКа Абдрашитов создал по нему фильм. Хотя заголовок "Потапов" был более зловещим, а рассказ - непроходимым.

Вспоминая нынче незабвенного Виктора Васильевича, меня почему-то невольно тянет на пресловутую, мать её, объективность. Он был, как и все мы, небезгрешен. Обожал отдельных женщин, плативших ему бескорыстной взаимностью, любил принять кое-что на богатырскую грудь. Кабинет главреда "ЛГ" товарища Чаковского имел прямую телефонную связь с кабинетом товарища Веселовского. Ну как в Кремле. Однажды Чаковский, сидя в своём кабинете, услышав по прямой связи звон бокалов и невразумительное мычание абонента, попытался отключить связь, исходящую из кабинета нашего шефа. Не удалось. Мычание не утихало. Звон тоже. Наконец депутат Верховного Совета СССР, член ЦК КПСС не выдержал, встал и решил нанести официальный визит лично к члену КПСС тов. Веселовскому. Нанёс. И что же он видит, войдя в кабинет? Веселовский - в лоскуты. Узрев главного, мычание стало напоминать технически несовершенную граммофонную запись бреда медузы. Член ЦК КПСС бросился в кабинет секретаря парткома тов. Прудкова: "Идёмте посмотреть на члена КПСС тов. Веселовского". Посмотрели. Огорчились. Оргвыводов не было[?] Ну и ладно.