Эксперт Эксперт - Эксперт № 02 (2013)

Чтобы управлять Россией, ее прежде всего нужно понимать. Можно даже не любить. Правда, если не любить, то и понимать ее невозможно (слишком она специфична и многообразна, многосоставна и самодостаточна — за вычетом столичной интеллигенции и ее производных в лице, например, неопов, а также коллаборационистской части нынешнего властно-владетельного класса).

Между прочим, хотя я представляю, сколько очередных клевет и хулы я за это утверждение получу, не могу не заметить: Путин, несмотря на многочисленнейшие недостатки и изъяны своей политики, интуитивно или благодаря приобретенному опыту это понимает и этой линии придерживается. Другое дело, что связан он по рукам и ногам и не решается или не может эти путы с себя окончательно стряхнуть. Постепенно от них пытается освободиться. Слишком постепенно — несмотря на то, что пагубное реформаторство обгоняет его постепенность. Так он и оправдывает себя известными столыпинскими и иными цитатами и тем, что самохарактеризуется как эволюционист, а не революционер.

Итак, чтобы у нас все получалось, мы должны понимать и любить Россию.

И эти мы должны ее возглавлять. Тогда и реформы стране не страшны, а даже полезны. И тогда все будет получаться.

(Конструктивная часть данной статьи, которую можно назвать «Предложениями одного креалиста», будет опубликована в следующем номере «Эксперта».)

Эдуард Лимонов

Собственно, на этом можно было бы и закончить. Ведь понятно, что буржуазная революция в стране с буржуазным режимом победить не могла. Революции-дубль не происходят. Однако стоит объяснить почему. Терминология всегда красноречива.

Среди тех, кто выходил в 2012-м на Сахарова и Болотную, подавляющее большинство составляла московская интеллигенция

Фото: Василий Ильинский / Grinberg Agency

Собственно, на этом можно было бы и закончить. Ведь понятно, что буржуазная революция в стране с буржуазным режимом победить не могла. Революции-дубль не происходят. Однако стоит объяснить почему.

Терминология всегда красноречива.

Кто они?

Удачно брошенный кем-то из либералов эвфемизм «креативный класс» полюбился российской буржуазии именно потому, что скрывает вполне банальную суть массового движения «рассерженных горожан» (еще один камуфлирующий эвфемизм!), или среднего класса, как они еще себя называют, впрочем, не совсем имея на это право. А именно тот факт, что перед нами буржуазия. Та часть ее, которой не досталось власти, или, как в случае с Немцовым или Касьяновым, которую вытолкали из власти.

Повторяю. Терминология красноречива и выдает с головой. К примеру, лозунг «Россия без Путина!», придуманный в начале 2000-х нацболами для своих целей, прижился и стал так любим креативным классом потому, что ярко выделяет их цель.

Чтоб ушел только Путин. Они предлагают все ту же Россию, которую мы имеем сегодня. Либеральную, прозападную, вступившую в ВТО, продолжающую приватизировать остатки советской экономической системы. Их устраивает даже путинский министр экономики Кудрин, о чем свидетельствует его появление на массовых митингах оппозиции — они готовы его подобрать. Их не устраивает только Путин и, может, десяток наиболее твердых голов из его окружения.

Еще одна проговорка, обнажающая правду, слышится в первом самоназвании — лозунге партии ПАРНАС: «За Россию без произвола и коррупции!». Понятно, что и в этом лозунге подразумевается неизменность либеральной, прозападной России, но только лидеры движения креативного класса декларируют, что при их правлении не будет твориться произвол и исчезнет коррупция. Понятно, что это обещания, которые невозможно проверить до тех пор, пока они не окажутся у власти.

Эдуард Лимонов

Фото: ИТАР-ТАСС

Наш никому не верящий народ (ну, горький исторический опыт, что вы хотите от него?!) на этот раз не поверил очередным обольстителям. Он предпочел остаться в стороне от волнений «рассерженных горожан». Протестное движение креативного класса большой народ России не заинтересовало. Их цели — не его цели. Народные массы не пришли и не подсобили. Несмотря на то что информацию о волнениях в столице народ получил — федеральные каналы (по приказу, видимо, сверху) об активности буржуазии не умолчали.

Буржуазной революции в стране с буржуазным режимом не произошло.

Многие не понимают меня, говорящего о «буржуазном классе». Считают, что я вынимаю из нафталина устаревшую политическую категорию.

Да нет же, приглядитесь, пожалуйста, внимательнее. Перед нами пусть и немногочисленный, но реальный класс, со своей системой ценностей, со своей моралью, со своими традициями, даже со своей культурой.

Вот только креативный ли он?

На мой взгляд, уныло некреативный. В сравнении с концом XX века, когда по российской культуре ходили еще такие колоссы, как Бродский или Солженицын, а в Горьком в ссылке томился гениальный физик академик Сахаров. Вот те были креативные.

Интеллигенты и интеллектуалы

Среди именующих себя креативным классом, между прочим, нет ни одного властителя дум, ни одного интеллектуала, только сплошь рабочие лошадки — интеллигенты.

Вынужден на ходу объяснить здесь различие между интеллектуалом и интеллигентами.

Интеллектуал генерирует идеи, он создает их, выуживая из хаоса ингредиенты, оформляет и пытается вооружить ими своих современников. Интеллектуал — это, по сути дела, пророк. Чаще всего современники оказываются не готовы к принятию идей такого пророка.

Интеллигенты же — это довольно большая категория лиц, сотни тысяч или несколько миллионов в нашей стране, которые работают с уже сформулированными, готовыми идеями, используют их как оружие борьбы политической, культурной, цивилизационной.

Адам Смит, Сартр или Солженицын были интеллектуалами своего времени. А вот Евгения Альбац, Евгений Ясин или Александр Рыклин — либеральные интеллигенты, вооруженные, нужно сказать, устаревшими идеями предыдущих поколений интеллектуалов.

Буржуазный класс современной России не креативный, потому что не имеет в своих рядах производителей идей.

Тогда, может быть, он средний класс?

Но нет, он и не средний. Потому что понятие «средний класс», пришедшее к нам из Соединенных Штатов, предполагает причисление к нему граждан со средними, по отношению к богатым и бедным, доходами. Среди тех, кто выходил в ушедшем году на Сахарова и Болотную, насколько я могу судить, подавляющее большинство составляла московская интеллигенция.

Врачи, учителя, журналисты, «офисный планктон», то есть граждане, никак не могущие претендовать на то, что имеют средний доход.

Врачи и учителя — бюджетники, какие уж тут средние доходы, им только совсем недавно стали платить хотя бы не совсем уж нищенские зарплаты.