Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6408 ( № 11 2013)

Но постмодернисты - они во всём постмодернисты. Шишкин согласился, а как только его фамилия появилась в официальном списке российской делегации, вскричал: не поеду никуда, сатрапы, свободу Юрию Деточкину, из искры возгорится пламя, но пасаран! Как, скажите на милость, сотрудничать с такими писателями? Ты его, иностранного насельника и налогоплательщика, лелеешь, включаешь в "государственную программу продвижения русской литературы и книгоиздания за рубеж", растишь из него Набокова, а он плюёт в казённый колодец длинной общечеловеческой слюной! Как, впрочем, и другие выдвиженцы АГЕНПОПа, оказавшиеся кто в сварливом комитете "Выборы-2008", кто на Болотной с белой ленточкой. Да, не позавидуешь Агентству по печати! Могут заподозрить в подрыве имиджа России, а то и во вредительстве! Тут не только сна и покоя можно лишиться, но и кресел, которые руководители АГЕНПОПа занимают уже три президентских срока!

Сам же Шишкин хранит величественное молчание, как и положено мировой величине. Он всё сказал об Империи зла. Слово предоставляется высоким адвокатам. Вот британская "Гардиан" уже назвала его "одним из самых выдающихся современных российских писателей". И британское же издательство Quercus, выпустившее его роман при помощи Империи зла, заявило, что поддерживает писателя. Странные они там, на Западе! Покуда российский литератор с властью не поссорится, его и читать вроде как не стоит. Зачем? По некоторым сведениям, это же издательство уже готовится выдвинуть нашего швейцарского земляка, бесстрашного, как Вильгельм Телль, на Нобелевскую премию по литературе. И повод подходящий, и резонанс достаточный: отхлестал Кремль!

Неужели весь сыр-бор ради нобелевки? Так ведь это можно легко организовать, не ссорясь с кормильцами из АГЕНПОПа. У нас вон Константина Кедрова, принадлежащего к почтенному племени литературных сумасшедших, чуть не ежегодно выдвигают, делов-то[?] Но если Шишкин решил идти к премии имени знаменитого динамитчика тропой Солженицына, то надо быть последовательным - посидеть в колонии за участие в беспорядках на Болотной, гордо отбыть в изгнание, поучаствовать в борьбе Запада с неугомонной Россией, которую давно пытаются окончательно рассредоточить, а она, зараза, опять сосредотачивается. Вот тогда бы не только нобелевку дали, но ещё, глядишь, и улицу бы в центре Москвы назвали. Нет, площадь. Площадь Шишкина. Звучит?! А вот англичанам доверять не стоит. Они завсегда русского мужика обманывали, учили ружья кирпичом чистить или полонием баловаться[?]

Тем временем наивные литераторы продолжают спорить о безумстве храброго Шишкина. За всеми этими спорами почему-то упускается из виду тот факт, что он не сделал ровным счётом ничего нового. Обычный постмодернизм: только цитаты, ничего личного. Можно, к примеру, текст советской писательницы Веры Пановой в свой роман, не закавычив, вставить, а можно пойти вытоптанной дорогой салонных революционеров вроде Ксении Собчак, решивших, что с этой власти они уже всё взяли, пора её менять. Главное тут - грамотно всё обставить. А Шишкин ведь не только писатель, но, как сообщает пресса, в Швейцарии он успешно служил в фирме "по навязыванию ненужных услуг", так что технологию знает досконально. На его месте могли быть и другие авторы, вскормленные щедрым АГЕНПОПом, но они не успели или ошиблись в расчётах, а скорее всего, просто ждут своего часа. Лодку-то надо раскачать, прежде чем она перевернётся. Так что "навязанных услуг" будет ещё много. Следите за рекламой современной российской литературы[?]

Николай ИВАНОВ

Продолжение смотрите здесь

КНИГА НЕДЕЛИ

Русский сонет / Составитель Т. Дубровина. - СПб.: Паритет, 2012. - 256 с. - (Серия "Антология поэзии"). -

4000 экз.

Сонет - стихотворение из 14 строк в виде сложной строфы, состоящей из двух катренов (четверостиший) на 2 рифмы и двух терцетов (трёхстиший) на 3, реже - на 2 рифмы. Сонет впервые появился в итальянской поэзии в середине XIII века. Данте Алигьери дал много образцов сонетов в книге "Новая жизнь", которая сделала имя автора бессмертным. В русской поэзии сонет зародился в XVIII веке благодаря В. Тредиаковскому:

Желает человек блаженства непреложно.

Сему - высокий чин, и сила тем, и честь;

Тот счастия себе в богатстве чая ложно,

Приумножает всё, обилие что есть.

В XIX веке популярность сонета стремительно выросла: помимо переводных сонетов появились шедевры, написанные А. Дельвигом, А. Пушкиным, А. Григорьевым и др. Сонету отдали дань все поэты Серебряного века. Высшего поэтического мастерства достигли Вяч. Иванов, М. Волошин, В. Брюсов, создав такую сложную поэтическую форму, как венок сонетов. Он состоит из 15 стихотворений. Последняя строка каждого из 14 сонетов повторяется в начале следующего, таким образом связывая смежные стихотворения. Предпоследний сонет (№ 14) завершается строкой, с которой начинался первый сонет "венка". Заключительный сонет, именуемый магистралом, последовательно воспроизводит первые стихи всех 14 сонетов и концентрирует в себе смысл всего цикла. Эта требующая поэтического мастерства форма была популярной в русской поэзии Серебряного века ("Венок сонетов" Вяч. Иванова, Corona astralis М. Волошина, "Светоч мысли" [?]. Брюсова). В тщательно составленный сборник вошли известные и редко издаваемые произведения русских поэтов XVIII - начала XX века.

Другая ярмарка

СОБЫТИЕ

Многие наши читатели побывали у стенда "Литературной газеты", который работал на 16й Национальной выставке&ярмарке "Книги России".

В Москве во Всероссийском выставочном центре с 13 по 17 марта прошла выставка "Книги России". В отличие от ММКВЯ и Non/fiction, "Книги России" имеют полное право называться "другой" ярмаркой - и по тому, чего у неё нет, и по тому, что есть только у неё. И это даёт читателю некоторое представление о реальном положении дел с книгами России.

Первое, с чем столкнулись люди, бредущие к ВВЦ сквозь промозглый, слякотный март, - труднодоступность 57-го павильона. До цели добирались самые стойкие и вдобавок те, кого книги интересовали больше, чем их авторы. Здесь почти не было трогательно-познавательных встреч с современными генералами от литературы. Не было иностранных гостей, рассуждающих о современных тенденциях и месте России в глобальном процессе. Зато здесь в кои-то веки были книги России.

На ярмарке non/fiction за всю российскую провинцию выступало одно владивостокское издательство "Рубеж". На мартовской выставке вдруг явились книги из Петрозаводска, Екатеринбурга, Новосибирска, Твери и Вышнего Волочка[?] Не все они были новинками 2011-2013 гг., зато имели достойное качество текста и оформления. Книги о деревянном зодчестве Русского Севера, подготовленные издательством ПетрГУ, великолепные книги-фотоальбомы Владимира Самуйлова о красотах озёрного края, уральские книги для детей и подростков - где ещё можно с ними познакомиться? Дело даже не в том, что их не найдёшь за пределами малой родины, - те же книги екатеринбургского издательства "Сократ", случается, увидишь и в Москве, - а в том, что без них культурный процесс России непредставим. Особенно теперь, когда межрегиональное книжное движение затруднено, а тиражи столичных и провинциальных издательств малоразличны. Тут - тысяча, там - полтысячи, или, если речь о художественной литературе, тут - три тысячи, там - одна[?] право же, разница совсем не принципиальная. Однако столичные издательства получают фору уже в силу своего местоположения, и на более пафосных ярмарках можно подумать, что картина ими исчерпывается. Между тем это неверное представление, и даже такие книги, как "Вышневолоцкий уезд Тверской губернии в Отечественной войне 1812 года", - это книги вовсе не об истории Тверской губернии, а об истории страны. А уж природные и архитектурные красоты России - прежде чем ждать, пока они будут по достоинству оценены иностранцами, - стоит открыть для себя самим русским. И хотя в последнее время есть всплеск интереса к экзотике, вроде Камчатки, работы в этом направлении - непочатый край.