Александр Фитц - Утро в раю (очерки нашей жизни)

Перечитал эти откровения главного культуртрегера и очень удивился. Не столько тому, что после оскорбительной сентенции будто «сталинские репрессии и республика немцев — звенья одной цепи» тот моментально взял под козырёк (от Мартенса ничего иного мы не ожидали и не ожидаем). И не тому, что он рассыпался мелким бесом, услышав начальственное «потребности в законе только для российских немцев нет», а молчаливому непротивлению руководителей Землячества немцев из России, которые не то уже наладили, не то продолжают налаживать сотрудничество с конторой «Мартенс и К°», а заодно и соглашательской позиции германской части МПРГК, возглавляемой уполномоченным по делам переселенцев и национальных меньшинств при федеральном правительстве д-ром Кристофом Бергнером.

Убеждён, суть проблемы они знают не хуже, а может, даже лучше меня, как и то, что без восстановления республики нет и не может быть полной реабилитации, а значит, и будущего российских немцев как этноса в Российской Федерации. И нечего стесняться об этом говорить вслух. Однако ведь стесняются, надеясь, вероятно, что проблема, как беременность в том старом анекдоте, сама собой рассосётся. Нет, не рассосётся. Хочу, чтобы об этом знали и постоянно помнили также руководители российских ведомств, занимающихся «вопросами немецкого национального меньшинства в России и соотечественниками, уехавшими на постоянное место жительства в Германию». Выколачивая всё новые и новые субсидии из бюджетов Германии и РФ, они решили теперь заняться «расширением партнёрских связей между общественными организациями российских немцев России и организациями поздних переселенцев в Германии», «установлением более тесных контактов между соотечественниками», «расширением самоорганизации российских немцев в РФ», «этнокультурным развитием российских немцев», «успешной пропагандой мостов дружбы между нашими странами» и «укреплением общегражданской идентичности». Хотя какая может быть «самоорганизация» или «общегражданская идентичность», когда отсутствует национальный очаг? И зачем, допустим, мне или кому-либо их помощь в контактах с родственниками и друзьями, живущими в России? Обойдёмся. А ещё не будем делать вид, что ничего не понимаем и наивны, словно аборигены, впервые увидевшие белого человека. Кстати, европеец-миссионер, как мы знаем, хотя бы бусами завлекал, а эти — исключительно мудрёными словами и странными посулами, вроде возведения где-то в Сибири «немецкой школы культуры с межэтническим компонентом». Впрочем, обо всём этом в соавторстве с доктором Виктором Кригером я уже писал (см. «РГ/РБ» № 26, 2007 г., а также интернет-журнал «Русский переплёт» 20.11.2007 г.), как и о том, кто и для каких целей, прикрываясь заботой о российских немцах, выцеживает деньги из бюджетов ФРГ и РФ. Но означает ли это, что у российских немцев как у этноса, который, как известно, сложился именно в России, нет там будущего?

На этот счёт существуют две точки зрения. Одна — если хочешь остаться немцем, непременно уезжай в Германию, где и себя спасёшь, и родине предков сохранить немецкость поможешь. Другая — в России ещё не всё потеряно. В числе тех немногих, кто продолжает её отстаивать, патриарх движения российских немцев, участник первых двух делегаций, добивавшихся восстановления республики (1965 г.), один из основателей общества «Видергебурт», Международного союза российских немцев, Общественно-государственного фонда «Российские немцы», писатель и публицист Гуго Вормсбехер.

«Реабилитация нашего народа, — считает Гуго Густавович, — не раз признавалась необходимой, но она требовала восстановления государственности. Однако местные руководители были категорически против неё, потому что не хотели терять российских немцев как рабочую силу. Разорвать этот порочный круг можно только одним способом: утвердить приоритет стратегических государственных интересов перед местными конъюнктурными интересами. Но для этого нужна политическая воля руководства страны, каковой, к сожалению, не обнаружилось до сих пор. Результат хорошо известен: более 2,5 миллиона человек выехало в Германию, и не только сельское хозяйство, но и другие отрасли экономики, а также наука, культура, искусство потеряли ощутимую часть своих не самых плохих специалистов. Ущерб от этого исхода исчисляется миллиардами долларов. Поэтому доказывать экономические интересы России вряд ли нужно. Они колоссальны: восстановленная республика станет притягательной для тысяч немцев, живущих в постсоветских республиках и в ФРГ. Это людские ресурсы, так необходимые стране. Плюс не менее необходимые зарубежные инвестиции».

Не меньшими, убеждён Гуго Густавович, могут быть и политические интересы. Ведь реабилитация российских немцев, по сути, стала бы первым крупным созидательным шагом в национальной политике новой России. И этот шаг может иметь большое внешнеполитическое значение — как пример несилового решения национального вопроса.

Но пока ничего этого не происходит. Зато высокопоставленные российские чиновники и примкнувший к ним Генрих Мартенс, возглавляющий, напомню, Международный союз немецкой культуры, который, по мнению Гуго Ворм-сбехера, не только «не является национальной организацией российских немцев», но и «всячески противодействует реабилитации» [120] Выступление на Международной научно-практической конференции «Российские немцы ХХ! век» 26 августа 2008 г. в Москве. , зачастили в Германию. Истинные цели их визитов нам понятны, и поэтому, когда с трибун звучит: «Уважаемые соотечественники!», так и хочется ответить: «Тамбовский волк вам всем соотечественник», а потом добавить: «Если вы действительно любите свою Родину и свой народ, если действительно хотите поступательного улучшения отношений между нашими странами, если заинтересованы в том, чтобы число людей, симпатизирующих России, возросло на несколько миллионов, прекратите морочить нам всем головы, тем более что, выступая в июле 2007 года в столице Мордовии Саранске, один из строителей новой России В. В. Путин сказал: „У нас многонациональная страна, и каждый народ, каждая маленькая этническая группа должна чувствовать себя в России комфортно, должна понимать, что это её родной дом, другого такого дома у неё нет и не будет“». А теперь вопрос: может ли народ чувствовать себя в стране дома, если у него отобран национальный дом, если лишён он условий для поддержания национальной идентичности, сохранения родного языка, культуры и вообще будущего?

Да, согласен, у президента с премьером масса дел. Но для того и существуют министерства с ведомствами, чтобы их руководители определяли наиболее важные и докладывали о них. Хотя, может быть, я ошибаюсь, и вопрос реабилитации российских немцев давно отправлен в архив.