Александр Фитц - Утро в раю (очерки нашей жизни)

Вступление османской Турции в войну на стороне центральных держав явилось неким сигналом и позволило лидерам младотурок во всю мощь запустить маховик чудовищной программы физической ликвидации армянского и шире — всего христианского клина, тормозившего, по мнению фанатиков-националистов, осуществление идеи «светлого будущего» — создания Великого Турана. «Армянский барьер» между турками и исламскими народами Кавказа, Ирана и Средней Азии мешал этому проекту, и идеологи младотурок без устали, словно молитву, повторяли: «Нам нужно, чтобы от Стамбула до Индии и Китая было лишь мусульманское население» [141] Киракосян Д. Младотурки перед судом истории. Ереван: Айастан, 1986 г. .

Однако первые результаты боёв для османских войск оказались катастрофическими. Во-первых, Энвер-паша, возглавивший турецкую армию на Кавказском фронте, не учёл суровость тамошней зимы. Кроме того, он и его германские советники явно недооценили боевой дух и стойкость противостоящей им русской армии и в результате в декабре 1914-го и январе 1915 годов потерпели ряд сокрушительных поражений. Но турецкое правительство решило «из этой неприятности извлечь для себя приятность», обвинив во всех бедах и поражениях исключительно армян, а заодно ассирийцев и греков. Наряду с показательными казнями «хри-стиан-предателей», буквально всех армян и ассирийцев, находившихся в турецкой армии (причём не только на русском направлении), разоружили, а впоследствии уничтожили. Уточняю: всех без исключения!

Примечательно, что туркам в этот момент противостояла армия генерал-адъютанта графа Иллариона Ивановича Воронцова-Дашкова, укомплектованная в значительной степени также «неблагонадёжным контингентом» — российскими немцами, которых в массовом порядке сняли с Западного фронта, опасаясь, что они перейдут на сторону врага — воинских подразделений Германской и Австро-Венгерской империй. Поэтому их перебросили на Кавказ. Слово автору фундаментального исследования «Немцы в Русской армии накануне и в годы Первой мировой войны» [142] Авторский сайт Юрия Веремеева. ,_российскому историку Юрию Веремееву:

«В литературе автор не нашёл случаев массового дезертирства и перехода немцев — солдат русской армии к „братьям по крови“ — солдатам германской армии (нельзя исключать отдельные факты, но всё равно, если таковые и случались, то не были распространены). Как и все подданные Российской империи, российские немцы доблестно сражались против общего врага. Попытки германской пропаганды (уже в Первую мировую войну находившейся на вы-сокомуровне) разложить „немецкие“ части (в том числе и на Кавказском фронте) успехов не имели».

Газеты российских немцев и депутаты Государственной Думы из их числа призывали сыновей колонистов выступить на борьбу «за свободу Отечества»! Все депутаты-немцы голосовали в Думе за военные кредиты. В немецких сёлах собирали пожертвования в пользу русских войск и Красного Креста.

Депутат Думы профессор Карл Линдеман на основании данных о всеобщей мобилизации всех военнообязанных от 19 до 40 лет установил, что число призванных в армию российских немцев — при их общем числе в 1,5 миллиона — составляло 250 000 человек. Многие из них были награждены крестами и медалями [143] Striegnitz S. Der Weltkrieg und die Wolgakolonisten: Die Regierungspolitik und die Tendenzen der gesellschaftlichen Entwicklung. Dahlmann/Tuchtelhagen. S. 134146. .

Полки, укомплектованные в основном немцами, а также офицеры-немцы до последнего сохраняли верность присяге даже в момент, когда самодержец отрёкся от престола, а Российская империя рухнула.

О настроениях с началом Германской войны большинства российских немцев, оставшихся верными присяге государю императору, писал в одном из своих произведений генерал П. Н. Краснов, приводя типичные рассуждения старого служаки генерала Раупаха: «Другие фамилии меняй. Глюпость одна. Меня назови Рубаковым, я всё немец биль и немец осталься. Кровь не переменишь. Но я присягал моему Императору, и я знаю своё ремесло. На той стороне, у императора Вильгельма, в королевских уланах мой брат служит. Ви скажить солдатам. Рубить его, как следовает быть. На то война! Вы знаете, покойной жены полковника Саблина дядя — барон Корф — против нас начальник штаба. Ничего! Ми ему покажем. Надо быть честный немец и кровавый русский» [144] Краснов П. Единая-Неделимая. М., 2004 г. Стр. 317. .

Но немцев вынуждали менять не только имена. По России, набирая силу, покатились волны экспроприаций и погромов, когда людей убивали, грабили только за одну фамилию или акцент. Причём зачастую жертвами становились не только немцы по происхождению, но и прочие европейцы с неславянскими фамилиями, жившие в России. Власть на весь этот кошмар взирала достаточно благосклонно, считая, что «нужно дать возможность православным выпустить пар».

«Надо было бы все имения, дома и фабрики, — писал в 1915 году аноним Великому князю в Ставку, имея в виду собственность подданных русского царя немцев, — конфисковать. Имения и дома подарить офицерам — Георгиевским кавалерам, нижних чинов поселить в колониях немецких. Этому будет рада и благодарна вся Россия» [145] Генерал от инфантерии Н. Н. Янушкевич: «Немецкую пакость уволить, и без нежностей…» Депортации в России 1914–1918 гг. «Военно-исторический журнал», № 1, 1997 г. Стр. 47. .

Законы от 2 февраля и 13 декабря 1915 г. предусматривали конфискацию около 6,2 млн. десятин хорошо обрабатывавшейся немецкими колонистами земли и передачи её в пользу льготных категорий фронтовиков [146] Айрапетов О. Генералы, либералы и предприниматели: работа на фронт и на революцию (1907–1917). М., 2003 г. .

«Просим передать нашу просьбу Верховному главнокомандующему, — писали „русские женщины“ из Новочеркасска, — о выселении немцев-колонистов из Волынской губернии и прилегающих к границе мест, так как они подали недавно просьбу разрешить им снять урожай и потому сидят ещё на месте».

Генерал Янушкевич отреагировал немедленно: «Убрать тотчас же, лучше пусть немцы разорятся, чем будут шпионить» [147] Генерал от инфантерии Н. Н. Янушкевич: «Немецкую пакость уволить, и без нежностей.» Депортации в России 1914–1918 гг. «Военно-исторический журнал», № 1, 1997 г. Стр. 48. . Генерал почему-то не понимал: разоряя подданного, он разорял его господина — русского царя, а значит, и Отечество.

Однако крестьяне, как того и следовало ожидать, не остановились на достигнутом: вскоре они заговорили о своих «правах» не только на «немецкие», но и на помещичьи земли.

А пока в Сибирь высылается более 200 тысяч волынских немцев, а также немцы из всех прифронтовых районов Российской империи. К отправке в «дальние края» стали готовить колонистов Поволжья. Причём количество арестованных немцев по различным подозрениям столь возросло, что мест для их содержания уже не хватало. Так, к сентябрю 1914 г. даже в Алексеевском парке (!) Киева почти под открытым небом содержалось до четырёх тысяч арестованных немцев. Волынский губернатор Мельников 5 августа того же года, то есть спустя четыре дня после начала войны, сообщил главному начальнику снабжения Юго-Западного фронта Забелину и начальнику штаба Киевского военного округа Ходоровичу о переполнении тюрем немцами в Ковеле и Житомире и о содержании арестованных во дворах [148] Айрапетов О. Генералы, либералы и предприниматели: работа на фронт и на революцию (1907–1917). М., 2003 г. Стр. 76. .