Итоги Итоги - Итоги № 28 (2013)

Вероятно, сработали все те же законы физики. Начавший резко останавливаться поезд вызвал еще большую деформацию путей. Многократно возросшая сила трения между колесами состава и рельсами стала еще больше вытягивать последние в сторону образовавшегося искривления путей, что привело к усугублению ситуации. Поезд, видимо, не успел затормозить до конца и попал в эту ловушку. Чтобы предотвратить подобные ситуации, как раз и вводят ограничение скорости. Так, со скорости в 100 километров в час поезд при экстренном торможении до полной остановки проезжает километр, и это примерно то расстояние, с которого машинист способен заметить выброс пути. Еще нужно время на реагирование и принятие решения. Как сказал один из собеседников «Итогов», «несмотря на то что машинист сделал все правильно, из подобной ситуации есть еще один выход, которому учат бывалые железнодорожники, а именно — прибавить скорость в надежде проскочить опасный участок». Сам он так делал один раз, когда попадал на выброс, и все закончилось хорошо: «Поезд кидало, трясло, но в итоге по инерции вынесло на неповрежденные пути». Мог ли так сделать и машинист сто сорокового скорого? По инструкции не имел права. Если бы пронесло, ему бы никто слова не сказал. Но поезд мог и сойти с путей на полном ходу. Тогда, скорее всего, жертв избежать бы не удалось. По некоторым сведениям, поездом управлял справивший в день аварии тридцатилетие работы машинистом Владимир Бачев. Кроме него и помощника сейчас не знает никто, что на самом деле было с путями, но уж, наверное, опыта в три десятка лет ему хватило, чтобы верно оценить ситуацию.

Критический износ

Можно ли бороться с подобными опасностями? По словам знающих людей, они совершенно непредсказуемы, сродни, например, землетрясениям, поэтому полностью их исключить нельзя. Но можно ограничить, а для этого просто нужно постоянно поддерживать пути в пригодном состоянии, чаще менять рельсы, которые, как любой металл, подвержены усталости, перекладывать шпалы, следить за просадками грунта под полотном. То есть модернизировать железнодорожное хозяйство. В каком оно сейчас состоянии?

Как рассказал ведущий эксперт-аналитик отдела исследований транспортного машиностроения Института проблем естественных монополий Игорь Скок, «на сегодня степень износа всей железнодорожной инфраструктуры составляет порядка 80 процентов, парка пассажирских вагонов — около 60, грузовых — 40 процентов. Локомотивный парк изношен на 74,8 процента. Средний возраст локомотива — 27 лет, причем доля локомотивов старше 40 лет составляет 10 процентов парка». По мнению эксперта, столь сильный износ вызван «недостаточностью инвестиций в инфраструктуру»...

К чему может привести столь плачевное состояние железных дорог, даже гадать не нужно. Свежий пример — перед глазами. Есть и другая статистика, которая говорит о том, что с 2008 по 2012 год резко возросло число сходов грузового подвижного состава. Основной причиной происшествий, по мнению аналитиков, является излом боковой рамы тележки грузового вагона, который часто вызван неудовлетворительным качеством литья. Из года в год наблюдается постоянный рост таких случаев: в 2008-м — 8, в 2009-м — 12, в 2010-м — 21, в 2011 году — 24. В 2012 году было зафиксировано 23 случая излома боковых рам тележек грузовых вагонов, из которых 21 случай привел к сходам подвижного состава с рельсов, а всего за 4 месяца этого года зафиксировано уже 30 изломов. Причем более 90 процентов злосчастных рам новенькие — им не более пяти лет. Несложно предположить, что будет, если бракованный состав сойдет с путей при встречном разъезде с пассажирским и если к тому же он будет перевозить нефть или химикаты. Что не ладно в королевстве под названием «РЖД»? Ведь вслед за резким ухудшением качества грузовых перевозок может наступить черед пассажирского сообщения. Случай на перегоне Кисляковка — Крыловская — первый звоночек.

Культурная резолюция

/ Общество и наука / Общество

Спикер Госдумы Сергей Нарышкин: «Государство не должно вмешиваться в творческий процесс, но создавать условия обязано»

Под занавес весенней сессии Госдума дала мощный законодательный залп в сторону науки, культуры и СМИ. Скандальным законопроектом о реформе РАН дело не ограничилось. Тут вам и новый закон об авторском праве в Интернете, и табу на употребление мата в СМИ, и активное участие парламентариев в разработке концепции учебника отечественной истории. Наконец, завершается подготовка рамочного законопроекта о культуре.

О том, почему культура так активно проникает в депутатские массы, «Итогам» рассказал председатель Госдумы, глава Российского исторического общества и думского Совета по культуре Сергей Нарышкин.

— Сергей Евгеньевич, Дума закончила весеннюю сессию на ударной ноте...

— Еще какой!

— А что с законопроектом о реформе РАН? Вас упрекают в том, что вы обещали повременить со вторым чтением, а не повременили.

— Еще накануне первого чтения я предложил — и на президиуме фракции «Единая Россия», и на Совете Думы — перенести окончательное решение по законопроекту на осень.

— Но третье чтение поправок не предполагает...

— Третье не предполагает, поправки рассматриваются во втором чтении. Если вы заметили, в ходе этой сессии мы не раз воспользовались предусмотренным законодательством и регламентом Думы правом и вернули несколько законопроектов из третьего чтения во второе, внесли поправки и потом приняли окончательно. Все возможно.

— Как вы сами оцениваете реформу РАН?

— Считаю, что она назрела, но пути ее проведения стороны видят по-разному. Основная критика в адрес авторов законопроекта была связана с тем, что он не обсуждался с академическим сообществом. Такое обсуждение депутаты ведут на площадке Государственной думы. Состоявшиеся встречи президента России с руководителями трех академий изменили ситуацию: депутаты получили поддержку со стороны главы государства. Мы также провели встречи с руководством академий, видными учеными, согласовали готовящиеся поправки. Научное сообщество в основном согласилось с подготовленными поправками, хотя и не со всеми. Но это в порядке вещей: сколько людей, столько и мнений! В любом случае, на мой взгляд, ситуацию удалось переломить, жесткого противостояния реформе уже нет.

— В чем ее суть? Организация научного процесса вроде бы остается без изменений. Значит, весь сыр-бор из-за собственности?

— Управление собственностью и исполнение хозяйственных функций — иная задача, чем организация научного процесса. Я руководил аппаратом правительства и администрацией президента, сейчас — Госдумой, но ни тогда, ни теперь я не занимался управлением имуществом и хозяйством. Для этого есть «специально обученные люди», которые умеют наладить работу в этой сфере, не отвлекая специалистов от исполнения их основных обязанностей. По-моему, структура управления, предложенная в последней версии законопроекта, оптимальная.