Газета Завтра Газета - Газета Завтра 449 (27 2002)

Раковский был арестован 27 января 1936 г. 8 сентября 1937 г. он показал: "Я ехал в одном купе в Москву из Владивостока с Великановым. Я его спросил, чего касались переговоры с Араки? Великанов уклончиво ответил, что он принял задание японского военного министра, связанное с его специальностью, о характере которого он воздержался говорить, в виду его особой секретности" (Х.Г.Раковский осужден на 20 лет).

Правду ли говорил Раковский, или его показания были "привязаны" к какой-то другой информации, сегодня уже не установить. В следственном деле Великанова есть пробел продолжительностью почти три месяца. Однако следствие по каким-то причинам постоянно отрабатывало "японскую версию". Вот выдержка из самого последнего протокола допроса от 10 марта 1938 г.:

Вопрос. Вы пытаетесь скрыть свою шпионскую деятельность. Сейчас, когда эта сторона ваших преступлений установлена, ваше отрицание следствие может расценивать не иначе как продолжение вашей провокационной шпионской работы.

Ответ. Я продолжаю отрицать обвинение меня в шпионаже.

Вопрос. Помимо тех показаний, ранее вам предъявленных, изобличающих вас в шпионаже, вам предъявляются показания Халепского (бывший министр связи СССР) в части, где он излагает ваш разговор с ним о вашей связи с японскими военными кругами. Имел место такой разговор?

Ответ. Нет. Подобного разговора у меня с Халепским не было. Это я отрицаю.

Вопрос. Вы хотите сказать, что Холепский вас оговаривает?

Ответ. Да, очевидно.

Вопрос. Чем же это объяснить? Разве Халепский с вами имеет личные счеты, в силу которых ему понадобилось вас оговаривать?

Ответ. Не знаю, чем это объяснять. Личных счетов у меня с ним не было никогда.

Вопрос. Разве Халепский не ваш сообщник по предательской деятельности?

Ответ. Нет, о его предательской деятельности мне ничего не известно.

Вопрос. Вам предъявляются показания Халепского, из которых устанавливается, что он является Вашим сообщником по антисоветской деятельности.

Ответ. Я отрицаю показания Халепского, так как они не отвечают действительности. Он моим сообщником никогда не был.

Собственноручная подпись — Великанов.

В.И.Великанов обращает внимание и на то, что его мать, З.И.Михайлова, обвинялась во "вредительской и диверсионной деятельности", однако она не была обвинена в связях с французской разведкой, хотя и была в Париже в длительной командировке. И Зоя Ивановна и Иван Михайлович погибли, не признав себя виновными в предъявленных им обвинениях; они не дали показаний ни на других людей, ни друг на друга.

Конец отряда №731.Бывший служащий отряда рассказал исследователю истории отряда №731, Моримуре, следующее: "Приказ значительно увеличить в течение ближайших двух месяцев производство, прежде всего бактерий чумы и тифа для заражения колодцев и водоемов, холеры и сибирской язвы для заражения рек и пастбищ, был отдан 10 мая 1945 г. В результате увеличения числа сотрудников, работавших на "фабрике по производству бактерий", и перехода на 24-часовой производственный цикл, одних только бактерий чумы было произведено не менее 20 килограммов, а если учесть и ранее произведенные, и сухие бактерии, то, я думаю, общая масса составляла 100 килограммов".

Хиразакура Дзенсаку 6.12.1949 г. на допросе показал следующее:

"Одновременно с указанной работой я по приказанию генерал-майора Вакамацу летом 1945 года закупил у населения Северо-Хинганской провинции 500 овец, 100 голов рогатого скота и 90 лошадей на отпущенные для этой цели 80 тыс. иен.

От генерал-майора Вакамацу мне было известно, что в случае войны с Советским Союзом этот скот будет заражен сибирской язвой, сапом, чумой рогатого скота и овечьей оспой и с диверсионной целью оставлен в тылу Советских войск, чтобы вызвать вспышку остроинфекционных заболеваний. Мне было известно, что для этой цели в места нахождения закупленного мною скота будет на самолётах доставлено необходимое количество вышеперечисленных бактерий, и скот будет заражен созданными диверсионными группами".

В самом отряде, во всех его помещениях, даже в жилых, были установлены ограждения высотой около метра, внутри которых круглосуточно велось размножение грызунов.

В результате напряженной работы к лету 1945 г. в отряде №731 имелся значительный запас бактерий, включавший, помимо 100 килограммов бактерий чумы, большое количество бактерий тифа, холеры, дизентерии, сибирской язвы. Однако бактериологическая война не состоялась. Все, что смогло сделать тогда руководство отряда, так это имитировать усиленную подготовку к такой войне. В русском квартале Харбина, практически на глазах советской разведки, отряды японцев демонстративно ловили мышей и крыс, подтверждая тем самым и без того уже давно ходившие здесь слухи, что на станции Пинфань у них есть завод по производству БО.

По замыслу японского командования для Советского Союза эти сведения должны стать предостережением, что Квантунская армия усиленно готовится к бактериологической войне. Это, как они полагали, должно вызвать настороженность у командования советских войск, концентрирующихся на границе с Маньчжурией, и тем самым отсрочить начало военных действий. Но они ошиблись.

После воздушных налетов на железнодорожные узлы, военные объекты и аэродромы в ночь с 9 на 10 августа советские войска совершенно неожиданно для японцев перешли в наступление силами трех фронтов. В некоторых местах за первый день наступления они продвинулись на 50 километров. Видимо Ямада потерял контроль над обстановкой на фронтах, и ни о каком массированном применении бактериологического оружия он даже не помышлял. Отряду №731 было предложено действовать "по собственному усмотрению", а проще говоря, "замести следы" и бежать.

Работы по эвакуации отряда начались в ночь с 10 на 11 августа. К 10 августа заключенных в отряде было около 40 человек. Моримуре удалось выяснить обстоятельства их гибели. Ликвидацию "бревен" поручили сотрудникам отряда №516. Орудием убийства стал цианистый водород, т.е. синильная кислота. Сотрудники отряда №516 переходили от одной камеры к другой и бросали через смотровые окошки колбы с синильной кислотой. Практически одновременно с тем, как сосуды разбивались о пол, бурно испарявшийся цианистый водород наполнял камеры.

"Забрасывание колб в камеры продолжалось минут пятнадцать. Мы знали, что уничтожение подопытных — первый шаг на пути подготовки отряда №731 к эвакуации. Всего мы, помнится, забросили 9 колб, потому что были ведь и пустые камеры, а кое-где одной колбой уничтожались сразу 3-4 человека. Некоторые не умирали сразу, они кричали и стучали в двери камер. Похоже было, что перед нами обезумевшие гориллы в клетке", — рассказал Моримуре бывший служащий отряда, который своими глазами видел истребление подопытных. Некоторые из них умерли не сразу. Они стучали в стальные двери камер, издавали страшное рычание, раздирали себе грудь. Сотрудники спецгруппы подходили и хладнокровно расстреливали в упор из маузеров агонизирующих людей.