Руслан Хасбулатов - Великая Российская трагедия. В 2-х т.

2. Никаких авантюр. Все согласовывать — быстро и оперативно. Координация Штаба Сопротивления и “улицы” — определяющий момент. Не допустить даже попыток замены власти Верховного Совета “улицей”, — независимо от цвета ее знамен. Воронину — переговорить с Константиновым, Анпиловым, Тереховым, другими лидерами массовых движений — о степени поддержки Сопротивления, недопустимости подмены конституционных требований собственными лозунгами в настоящее время.

3. Регионы. Буду заниматься сам. Нужен особый план.

4 Международные дела. Иона Андронов. надежды на Амбарцумова — никакой. Скорее, он сбежит. Привлечь опытных дипломатов-отставников. Как прорвать изоляцию Парламента?

Председатель Верховного Совета

Р.И. Хасбулатов.

21 сентября 1993 г., 22.40.

Я быстро отпечатал то, что написал. Уже четверть века печатаю на машинке. И пользуюсь ею так же хорошо, как и ручкой. Разумеется, эта “бумага” не была каким-то официальным планом, даже проектом — я и не мыслил. Я, скорее, систематизировал, “сжимал” общие рассуждения на тему “что делать” и “как делать”. Конечно, в дальнейшем это мое общее видение главной для нас всех задачи — подавление путча — конкретизировалось, что-то из моих представлений входило в какие-то решения.

Да и, откровенно говоря, я часто ловил себя на мысли в дни сопротивления путчу, заговорщикам, мятежникам — не знаю, как их еще назвать, — что стремлюсь следовать этим первым — холодным и рассудочным суждениям, легшим в основу моего плана.

Когда отпечатал, я сделал три ксерокопии. И пригласил трех очень умных людей, которые находились у меня в приемной, — дал им по экземпляру, пусть читают, сам же сел за свой стол. Ждал. Не торопил, хотя время торопило меня.

Минут через 15 от текста оторвал глаза Владимир Алексеевич. Задумчиво смотрит куда-то, мимо меня. Потом — уже на меня, ждет, пока заговорю. Сам не хочет начинать разговор. Я его знаю давно. Лет 27-28. Это — отец одного моего однокашника по университету. Спрашиваю: — Ну как, Владимир Алексеевич? Что скажете?

— Слишком фрагментарно и прямолинейно. События уведут вас всех в сторону. Будут у вас и министры. Но мало кто захочет поехать в воинские части. Кремль брать ваши военные не захотят — слишком хлопотно. Знают ли они, как его обесточить? Депутаты же ваши, Руслан Имранович, вытянут у вас своими интригами и вопросами последние силы и не дадут вам лично эффективно контролировать ситуацию. А значит, не дадут вам возможности обыграть кремлевских заговорщиков. Я не исключаю вашего поражения...

Спорить было некогда, да и зачем? Я знал, что собеседник никогда никого не хвалил, никого и ни за что. Он работал со многими правителями. Незаметный. Но очень умный, со знанием шести иностранных языков, необычайными аналитическими способностями. Он — не работает в Верховном Совете. Но в сложные минуты приходит, просит у дежурного секретаря доложить о себе. Говорит гадости и уходит. Я начинаю думать о том, что он сказал, уже после его ухода — и часто полностью меняю свои планы. Таков он, этот отец моего университетского товарища. В тюрьму он тоже подал весточку о себе — просто привет. И я приободрился мгновенно... Ну, это потом, а сейчас...

Другой, его когда-то мне рекомендовал Шебаршин, может быть, он и сам об этом забыл. Но я не забыл, пригласил. Говорит:

— План логичен. Но мой коллега прав: не удивляйтесь, если события сделают бесплодным этот ваш план. Но он очень был необходим — прежде всего для вас, Руслан Имранович. Не буду преувеличивать, но все, что здесь произойдет, во многом будет определяться вами, вашей волей — это все понимают. И Руцкой — тоже. Поэтому хорошо, что вы сами себе, работая над набросками своих действий, представили громадную сложность подавления президентского мятежа. Это — неслыханно сложная задача. У Ельцина — армия, МВД, 20-тысячный отряд личной охраны, неограниченные финансовые ресурсы. Черномырдин, уверен, одобрил этот план — не обольщайтесь на этот счет. Поддержка заграницы Ельцину гарантирована. Ваши же союзники — голодные и обездоленные, забитая наша российская интеллигенция — этого мало для победы. План ваш, несомненно, полезный, некоторые его элементы, конечно, вы сможете осуществить. Но, на мой взгляд, следовало бы вычленить три фактора, которые могли бы определяющим образом повлиять на исход:

— Армия. Направьте депутатов в воинские части, авторитетных, солидных, и не только депутатов — своих заместителей.

— Москвичи: если вы сможете завтра вывести сюда, к Парламенту, 200 тысяч человек — Ельцин падет.

— Регионы: вы много работали на регионы. Вы первым сказали, что без регионов никаких реформ не будет, помогали, заставили Правительство и Ельцина смотреть в сторону провинции. Пусть теперь отплатят добром. Здесь они обязаны проявить решительность. Пусть сегодня ночью соберутся в любом городе, еще лучше — пусть региональные “вожди” приедут сюда, к вам в Верховный Совет. И в одном из залов, без Вашего пристутствия пусть предъявят Ельцину и Черномырдину ультиматум. Затем обратятся к населению, армии, сотрудникам МВД, МБ. Пусть прекратят железнодорожное и авиационное сообщение на всей территории России, подачу энергии и продовольствия в Москву и т.д. Ельцина хватит на один день — не больше. Это — все.

У вас для развертыания всей этой работы только один день. Сегодня ночью и завтра весь день вы должны все это обеспечить. Иначе — потерпите поражение, максимум через 5-6 дней. Не надо думать, что “затягивание” — в ваших интересах. Вы уже не новичок в политике. Пропаганда, причем без правил, без морали — на стороне Ельцина. СМИ окончательно одурачат всех. С вами могут жестоко расправиться. И никто глазом не моргнет.

— Спасибо, Виктор Александрович!

— Не за что.

— Пожалуйста, посидите тут, выпейте по чашечке кофе без меня. Видите, сюда уже заглядывают мои заместители, я пойду. Завтра в 19.00 прошу быть здесь, если сможете. До свидания.

— Андрей Степанович, вы можете меня подождать? Я не успеваю, сессия начинается.

— Хорошо, — я буду в зале. Мне интересно будет наблюдать за вашими депутатами. (С Андреем Степановичем я переговорил после завершения заседания Верховного Совета. Он был настроен пессимистично в отношении наших возможностей к сопротивлению, если не будет найдена формула согласия на основе достойного для обеих сторон компромисса).

...Сессия Верховного Совета. Заседание началось около 24 часов... Повестка дня — “О политической ситуации в Российской Федерации, сложившейся в результате государственного переворота”. (Мы еще не знали заключения Конституционного суда). Я выступил с кратким сообщением о государственном перевороте, напомнил, что это ожидалось, хотя не хотелось верить этому. Обрисовал ход конфронтации, которая непрерывно навязывалась Верховному Совету вопреки нашей воле.