Павел Адельгейм - Своими глазами

Разговоры не умолкали. И Одноус не выдержал. Он ушел с работы. Слух припустился следом. Придет Одноус в очередной отдел кадров, назовет свою фамилию, а там начинают отводить глаза, бормотать что‑то невнятное. По всему видно: не хотят принять сектанта. Потом хлопот с ним не оберешься. Воспитывай, перевоспитывай… В Кривом Роге поступить на работу — не проблема.

Одноус "устраивался" полтора года. Наконец, выяснилось, что Одноус — не сектант. Совсем недавно закончилось его вынужденное безделье, да и то после вмешательства горкома партии".

А если бы Одноус был в самом деле верующим? Слух, что Одноус — верующий, "Известия" называют "порочащим".

"Наука и Религия" рекомендует в качестве метода перевоспитания вселять безбожника в комнату к верующему [203] Там же, — 1962 г. — № 2 — с. 9 .

"Наука и Религия" рекомендует сажать антирелигиозного агитатора на стуле против верующего в течение всего рабочего дня [204] Там же, — 1962 г. — № 6 . Очень удобно.

Верующему некуда деться, и он вынужден слушать. "Румяный комсомольский вождь" на страницах "Известий" рекомендует принудительную установку радио: хочешь — не хочешь, а слушай.

"За последние годы участились случаи применения к верующим гражданам дискриминационных мер по месту работы в виде понижения в должности, перевода на низший оклад и даже увольнения с работы. Журнал "НиР"вынужден был дважды в этом году касаться в передовых статьях этих явлений" [205] По поводу "письма Куроедову архиепископа Ермогена". Машинопись. Без автора. 1963 г. .

Журнал признает: "теперь верующие ходят в Церковь беспокойно, беспрестанно оглядываясь, как бы кто не заметил их и не донес" [206] Наука и Религия. М.:3нание, 1962 г. — № 8 — с. 70 .

Очень верное замечание!

В "Письме Куроедову" архиепископ Ермоген делает интересные сопоставления: он приводит высказывания Ленина, его соратников и ЦК КПСС за десятки лет. Все единодушно декларируют недопустимость насилия в вопросах веры. Здесь же архиепископ Ермоген приводит выдержки из постановлений верховных органов Советской власти, которые констатируют "насильственное закрытие церквей, оскорбление чувств верующих, репрессии против служителей культа, сохраняющих лояльное отношение к Советской власти" [207] "Коммунист" — 1962 г. — № 5 — с. 8 . Такие действия официально называются "ошибками".

Архиепископ Ермоген размышляет: "Приходится поражаться как несмотря на неоднократные и категорические запрещения по партийной и государственной линии эти осужденные методы повторяются и сейчас на 45–ом году Советской власти, и притом в большом масштабе" [208] По поводу "письма Куроедову…" — с. 9 .

"В абсолютном большинстве советские люди являются атеистами", — пишет Седюлин [209] Седюлин А. Законодательство о религиозных культах. — М.: Юридическая литература, 1974 г. — с. 26 . Седюлин пользуется статистикой, собранной уполномоченными. Они в свою очередь получают эти данные от священника.

— А сколько вчера на празднике народу было?

И священник, словно он пересчитывал, уверенно отвечает: "Двести семьдесят три". Наделе могло быть и пятьдесят, и пятьсот. Смотря в какую сторону он находит полезным преувеличивать. Сведения уполномоченных взяты "с потолка". Но приходится согласиться, что без опасения в церковь ходят только пенсионеры. Для остальных — это риск. Пенсионеры — единственная категория лиц, которым обеспечена "свобода отправления религиозного культа" в СССР. Их средний возраст — 60—70 лет. В больших городах немного моложе: 0,5% — случайная молодежь, 0,1% — мужчины. Количество молящихся возрастает в праздничные дни: Рождество, Крещение, Пасха. Молодежь чаще появляется по поводу крещения младенцев. Изредка причащается. Венчания крайне редки. Погребение умерших совершается преимущественно заочно.

Религиозные и нравственные христианские понятия в народе забываются и извращаются. Строй богослужения народ не знает. По всем приходам нет регентов, псаломщиков, пономарей, певчих. Работа в этих должностях требует определенной квалификации и навыка.

Псаломщик должен: хорошо читать по–славянски, знать устав, знать простое пение, разбираться в книгах. Такая квалификация приобретается серьезной подготовкой.

Регент должен: знать нотное церковное пение, задавать тон, знать устав и славянский язык в необходимых пределах. Даже получившему музыкальное образование необходимо привыкать к церковной службе полгода—год. Никаких курсов не существует. Есть и другие не менее сложные препятствия. Работа в этих должностях не засчитывается в стаж. Она не дает права на пенсию в старости, на больничный лист — в случае болезни, потери трудоспособности, нет и других льгот, обычных для членов профсоюза.

Профсоюза служителей религиозного культа не существует. Редкие приходы способны обеспечить псаломщика жильем. Зарплата псаломщика в больших приходах 150—200 рублей. Из них нужно уплатить налог 80—90 рублей. В маленьких приходах псаломщик получает до ста руб. Из них налог составит 40 руб. Такие условия не устроят даже одинокого молодого человека, тем более семью.

Из пенсионеров могут работать только те, кто не получает пенсии. Пенсионеру нет смысла получать в церкви плату, так как пенсия отнимается, а из зарплаты удерживается треть суммы на уплату налога. Те же проблемы стоят перед певчими. Пенсионеры лишаются пенсии. Молодые могли бы работать по совместительству с государственной службой. Но музыкальное училище и любая организация ставит ультиматум: "или–или".

Богослужение без псаломщика, регента, певчих, пономарей становится заурядным явлением. Верующие не знают молитв, не умеют петь, забывают церковные обычаи и традиции. И все-таки у них есть храм. Они слышат богослужение, Евангелие, причащаются, крестят детей, отпевают близких. Они общаются друг с другом в храме и дома. Знают праздники и посты.

Совсем ужасна жизнь верующих людей, лишенных храма. Вот интересное письмо из такого уголка. Орфография сохраняется. "Уважаемые Православные люди просим вас мы люди православные и без помощные а богу веруемо и молимось и не забуваемо помогите нам напишите сколь стоить мы вышлим денег хотя Приветливый церковный календар, Православния молитва слов и ещо какие есть боже слово. Пожалуйста, не откажите, мы люди беспомощные".

Люди умирают без Причастия, погребаются без отпевания. Церкви нет. Остается удивляться чуду. Как русский народ, лишенный всякой информации, лишенный храмов и религиозного научения до сих пор хранит веру свою? Но еще больше будут удивляться атеисты, когда пробьет последний час их насилия, и народ, которому развяжут ноги, радостно и уверенно пойдет в храмы. Лжет Седюлин. Не стали русские люди в большинстве своем атеистами. Пробьет час. Окончится насильственное удержание русских людей вне церкви, и тогда станет очевидной Седюлинская ложь. А если бы Седюлины были правы, к чему насилие?