Даниэль Гансер - Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе

Игнац Платцер был на фестивале в тот роковой день. Он потерял двух детей в Мюнхенской бойне. В интервью 1996 года Платцер рассказал немецкой газете Sueddeutsche Zeitung, что расследование по правым, ответственным за теракт, не было проведено. Журналист спросил Платцера: «Вы настаиваете на возобновлении серьезного расследования, хотя прошло несколько лет. Вы не верите, что Гундольф Келер был исполнителем?» На что отец жертв ответил: «Нет, слишком многие признаки говорят против этого. Зачем кому-то, кто планирует такие действия, нужен паспорт, благодаря которому его сразу могут идентифицировать? По крайней мере, он был, конечно, не один. Я долгое время боролся за то, чтобы знать, кто на самом деле стоял за этим терактом. Теперь я понимаю, что я никогда не получу честный ответ на этот вопрос». На что журналист спросил: «Вы больше не будете просить продолжить расследование?» Платцер ответил: «Я понял, что чем больше я узнаю об этом деле, тем больше у меня возникает проблем» (60).

Некоторые проблемы возникали из-за того, что бойня в Мюнхене привела полицию к складам оружия Лембке, которые потом вывели на след немецкой секретной армии. Все это впоследствии привело к крупнейшему в мире военному альянсу НАТО и сверхдержаве США. Даже если бы США, НАТО и BND не имели ничего общего с мюнхенским терроризмом, обнаружение секретной армии, связанной с экстремистами правого крыла подняло бы очень серьезные вопросы. Например о том, насколько хорошо солдаты секретной армии и их арсеналы с оружием контролировались демократическими институтами Германии.

Уже через день после побоища немецкая криминальная полиция, расследующая преступление, получила информацию, что Лембке поставлял оружие правым экстремистам. На допросе член правой организации Wehrsportgruppe Hoffmann Раймунд Хернль признался полиции, что «Мистер Лембке показывал нам различные виды взрывчатки, детонаторы, огнепроводные шнуры и пластиковую взрывчатку. Он сказал, что у него в лесу много тайников, полных взрывчатых веществ, и что он может нам их показать… Мистер Лембке сказал нам, что он обучал людей, как правильно пользоваться взрывными устройствами» (61). Кроме обучения немецких «гладиаторов», Лембке, по информации полицейских протоколов, поддерживал немецких правых террористов. «Я слышал от Гельмута Мейера, что взрывчатые вещества можно достать у мистера Лембке, — свидетельствовал правый экстремист Сибиль Вордербрюгг после взрыва. — Лембке показал нам различные типы взрывчатых веществ… Он сказал нам, что у него несколько складов оружия в лесу» (62).

Несмотря на эти показания, в полиции не стали искать и копаться в лесу в поисках схронов с оружием Лембке, так что еще один год прошел, пока рабочие случайно не нашли в лесу тайный склад с оружием «Гладио», и его существование уже не могло быть скрыто. Но важные связи между взрывом и складами оружия секретной армии опять не были прослежены. И это несмотря на то, что 25 ноября 1981 года фрау Доблер-Гмелин из немецкой Социалистической партии подняла вопрос в немецком Бундестаге, когда спросила правительство: «Не могли бы вы рассказать нам теперь, после обнаружения складов оружия и ареста мистера Лембке, возникло ли новое понимание… Мюнхенской бойни?» Вопрос был хороший, но ответ был плохой. Со стороны правительства ответил государственный секретарь фон Шелер: «Нет никакой связи» (63).

Сие государственное объяснение скрывало связь «Гладио» с этим делом, поскольку существование секретной армии должно было оставаться в тайне. Это также противоречит показаниям правых, полученных немецкой полицией. 26 октября 1981 года сразу же после обнаружения тайных складов с оружием немецкие полицейские ворвались в дом к Лембке и обнаружили винтовку G3 с пустым магазином и моток огнепроводного шнура для бомбы. Однако правый экстремист Лембке, похоже, был неприкасаемым: он не был арестован. Он родился в 1937 году в городе Штральзунд в Восточной Германии; Лембке испытал на себе так называемый социализм ГДР и в возрасте 22 лет бежал в Западную Германию, где присоединился к правым кругам и приобрел дурную славу. Он стал лидером правого крыла Союза патриотической молодежи (BVJ), где как главный идеолог сочинял фашистские лозунги, например: «Немец, который думает как еврей, должен быть повешен» (64). Как и BDJ, который был объявлен вне закона в 1952 году, правый альянс BDV был запрещен в 1962 году. Но Лембке не свернул с «правой дорожки». В 1968 году он пытался войти в федеральный парламент Германии земли Нижней Саксонии в качестве кандидата в депутаты от правого крыла партии NPD. Но ему не удалось стать политиком, и после этого он активно участвовал в ожесточенных схватках с немецкими антифашистами. За это он был арестован и привлечен к ответственности, но вышестоящий суд по непонятной причине вынес решение, что он «не виновен».

Лембке был арестован и заключен в тюрьму всего через несколько недель после того, как схроны с оружием были обнаружены. Но причиной ареста послужило другое. Он был обвинен в незаконном отказе от дачи показаний в деле против его друга и коллеги правого лидера Манфреда Редера из террористической группы Deutsche Aktionsgruppen. В тюрьме Лембке вдруг передумал и заявил, что он собирается давать показания и на Редера, и по делу о тайниках с оружием, и о многих других вещах, о которых он знал. Лембке настаивал на том, что он готов говорить с прокурором, который до этого безуспешно допрашивал его по делу Редера. Эта просьба была удовлетворена, и прокурор сразу же отправился в тюремную камеру к Лембке. Там Лембке, наконец, заговорил, раскрывая подробно все 33 склада с оружием, из которых до этого нашли только некоторые. В тот вечер Лембке сказал своему собеседнику, что он может открыть ему на следующий день, кто именно должен был использовать оружие и взрывчатые вещества. На следующий день, 1 ноября 1981 года, Лембке был найден висящим на веревке под потолком своей тюремной камеры (65).

После этого дело Лембке забрали у местных следователей Нижней Саксонии и передали криминальным следователям в Бонне. Этот юридически удивительный маневр позволил министру внутренних дел Нижней Саксонии Моклингхоффу говорить о «преступном обмане» (66). Год спустя, 3 декабря 1982 года, Бонн закрыл дело Лембке из-за отсутствия четких выводов относительно связи между секретными арсеналами и взрывом в Мюнхене, решив, что дело Лембке было «особым случаем». Следователи утверждали в своем заключительном докладе, что «нет достаточных оснований, чтобы предполагать, что Лембке хотел подорвать конституционный строй Республики Германия путем совершения терактов и убийств». Окончательный отчет всего лишь признал, что Лембке, наиболее вероятно, опасался вторжения с Востока, и против этого он хотел вести «диверсионную войну». Также доклад пришел к выводу, что «он нашел боевую экипировку, которую собрал и спрятал на много лет для того, чтобы оказать сопротивление в случае вторжения, чего он так боялся» (67).