Даниэль Гансер - Секретные армии НАТО: Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе

Помощь приходила со стороны администрации Линдона Джонсона в Вашингтоне, который уже в условиях войны на Кипре ясно дал понять греческому правительству, кто тут главный. Летом 1964 года президент Джонсон вызвал греческого посла Александра Матсаса в Белый дом и сказал ему, что проблемы на Кипре должны быть решены путем разделения острова на греческую и турецкую часть. Когда Матсас отказался от плана, Джонсон прогремел: «Теперь слушайте меня, господин посол! Срать я хотел на ваш парламент и вашу конституцию. Америка — это слон. Кипр — блоха. Греция — тоже блоха. Если две блохи будут по-прежнему кусать слона, они могут запросто получить хоботом по кумполу». Правительству Греции, как настаивал Джонсон, приходилось исполнять приказы Белого дома. «Мы платим много хороших американских долларов грекам, господин посол. Если ваш премьер-министр будет мне говорить о демократии, парламенте и конституции, то он, его парламент и его конституция долго не протянут» (23).

Когда Матсас в ужасе произнес: «Я протестую… ваши манеры…» — Джонсон продолжал кричать: «Не забудь сказать старому Папе — как там его зовут — то, что я тебе сказал. Скажи ему, ты слышишь?!» После этого Матсас телеграфировал разговор премьер-министру Джорджу Папандреу. Как только Национальное агентство безопасности, американская секретная служба, отследило сообщение, телефон Матсаса зазвонил. На линии был президент: «Хочешь заполучить себе проблемы, господин посол? Ты хочешь очень сильно меня рассердить? У нас был частный разговор. Нет нужды передавать им все слова, которые я использовал. Будь осторожен» (24). Щелчок. Связь прервалась.

Андреас, сын Джорджа Папандреу, стал свидетелем политических манипуляций и секретной войны в стране, следя за этим с отвращением. После краткого участия в Троцкистской группе в студенческие времена, Андреас оставил Грецию и улетел в Америку в 1930-е годы, чтобы избежать репрессии диктатуры Метаксаса. Он стал гражданином США, у него была хорошая карьера экономиста и ученого, возглавлявшего департамент экономики в Калифорнийском университете в Беркли. Во время Второй мировой войны он служил в ВМС США, и после войны с ним связалось ЦРУ для работы в Средиземноморской группе, вырабатывающей политику. Когда он начал понимать роль Соединенных Штатов в Греции, он разорвал свои связи с ЦРУ и в конце 1950-х годов ввернулся в Грецию, чтобы стать одним из самых выдающихся и наиболее язвительных критиков политики Соединенных Штатов. В стиле, напоминающем Кастро, младший Папандреу в пламенных речах нападал на Соединенные Штаты за их вмешательство во внутренние дела Греции, на НАТО, продажность короля, греческие консервативные партии и греческое устройство в целом.

Пентагон и ЦРУ были потрясены, увидев, что еще один Папандреу бросил вызов их власти в Греции. И Мурта рассказывает, что «будет трудно преуменьшить степень ненависти, которую питали к сыну бывшего премьер-министра правые и ЦРУ» (25). В 1964 году Андреас Папандреу стал премьер-министром и обнаружил, что KYP регулярно прослушивает разговоры министров и передает информацию ЦРУ Он в ярости уволил двух высокопоставленных офицеров KYP и попытался заменить их на более надежных офицеров, которым он приказал прекратить всякое сотрудничество с ЦРУ Однако, как вспоминал Папандреу, новый директор KYP «подошел и извиняющимся тоном сказал, что он не может этого сделать. Все оборудование было американское, контролируемое ЦРУ, или греками под надзором ЦРУ. Не было каких-то различий между двумя службами. Они выполняли дублирующие функции. В сущности, они были одним агентством» (26).

Когда Папандреу бросил KYP вызов, Норберт Аншутц, американский заместитель главы миссии посольства США, пришел к нему и посоветовал отменить его приказы в отношении KYP. Андреас Папандреу отказался и приказал американцу оставить его офис, после чего Аншутц сердито предупредил, что «это не останется без последствий» (27). Военный переворот произошел в ночь с 20 на 21 апреля 1967 года, за один месяц до запланированных выборов, для которых опросы общественного мнения, в том числе ЦРУ, предсказывали убедительную победу левых из Союза центра Джорджа и Андреаса Папандреу. Секретная армия ГДГ начала переворот, который был основан на плане «Прометей», разработанной НАТО схеме для введения в действие в случае коммунистического повстанческого движения (28). В случае победы оппозиции вердикт был однозначен: «Смять, не задумываясь, любое вероятное сопротивление противника». Около полуночи ГДГ взяли контроль над греческим Министерством обороны, которое из-за восхищения Соединенными Штатами называли Пентагоном. ГДГ практически не встретили сопротивления, и под командованием подполковника Костаса Асланидеса, тренированного десантника, здание было занято. После того как путчисты взяли Пентагон под контроль, стартовал второй этап плана, и в ночной темноте в столицу вошли танки с ярко горящими прожекторами, которые под командованием бригадного генерала Силианоса Паттакоса подъехали к парламенту, королевскому дворцу, радиостанциям и центрам связи. Паттакос направил свою колонну в город по тому же маршруту, что и немецкие захватчики, когда они вошли в Афины в апреле 1941 года. Неожиданно танки остановились, офицеры огляделись в поисках оппозиции. Но нет — Афины спали.

78-летний Джордж Папандреу тоже спал в ту ночь на своей скромной, побеленной вилле в Кастри, за пределами столицы. Процедура, как и во время любого военного переворота, была страшно простой. Вооруженные люди постучались в его дверь, Папандреу был арестован и увезен в одной из двух военных машин, которые окружили дом. В то же время восемь человек ворвались в дом Андреаса Папандреу: семь с примкнутыми штыками, один с пулеметом. В смятении Андреас вырвался на крышу, но солдат нашел его 14-летнего сына, и, приставив пистолет к голове мальчика, заставил молодого Папандреу сдаться. В течение всего лишь пяти часов около 10 000 человек были арестованы военными отрядами в соответствии с информацией из файлов и планированием и были доставлены в «приемные центры».

Полковник Яннис Ладас, 47-летний директор греческой военной полиции, год спустя в интервью с гордостью говорил о точности и скорости, с которой план НАТО был реализован. «В течение двадцати минут каждый политик, каждый человек, анархист, который был в списке, был окружен… это был очень простой, дьявольский план» (29). Греческий народ, проснувшись утром, прежде всего обнаружил, что телефоны не работают, и вскоре после этого, что военные взяли под свой контроль всю жизнь в стране. В 6 часов утра полковник Пападопулос объявил через СМИ, что он взял власть в целях обеспечения демократии, свободы и счастья. Одиннадцать статей конституции было ликвидировано. Люди могли теперь быть арестованы на месте и без ордера, чтобы предстать перед военным судом. Демонстрации и забастовки были объявлены вне закона, а вклады в банках были заморожены. Новый правитель Пападопулос был офицером KYP по связям с ЦРУ с 1952 года, и в KYP было известно, что он был надежным человеком главы резидентуры ЦРУ Маури. Однако не все должностные лица Соединенных Штатов согласились с жестокой процедурой ЦРУ. Сенатор США Ли Меткалф через несколько дней после переворота подверг резкой критике администрацию президента Джонсона. На Капитолийском холме он осудил греческую хунту как «военный режим нацистов, коллаборационистов и сочувствующих им… [которые] получают американскую помощь» (30). Посол США в Афинах, Филипс Тэлбот, пожаловался Маури через неделю после насильственного изменения власти, что американский переворот представлял собой «насилие над демократией». На что Маури ответил: «Как можно изнасиловать шлюху?» (31).