Жорес Алферов - Власть без мозгов. Отделение науки от государства

Сегодня электронная промышленность России - бледная копия былого величия, а в постсоветских республиках она сохранилась только в Беларуси.

Современные информационные технологии базируются на двух материальных компонентах: кремниевых чипах и полупроводниковых гетероструктурах.

Именно гетероструктуры - «кристаллы сделанные человеком», по образному выражению японского физика Лео Эсаки, определили возникновение и прогресс сотовой телефонии и спутниковой связи, оптоволоконной связи и светодиодного освещения. Вся современная фотоника, быстрая электроника, в значительной степени «солнечная энергетика» и эффективное энергосбережение основаны на их использовании. В отличие от чипов в этой области пионерами и создателями научного фундамента и основ технологии были прежде всего мы, а не американцы. Первое опытное промышленное производство лазеров, светодиодов, солнечных батарей на гетероструктурах у нас было раньше, чем за рубежом.

Основа этого безусловного успеха лежала в традициях нашей академической науки, в том, что Академия наук СССР - это была мощная организация с разветвленной сетью собственных лабораторий, в которых ученые имели свободу выбора и возможность вести фундаментальные работы независимо от временной конъюнктуры. Не случайно все Нобелевские премии в науке получены в нашей стране сотрудниками Академии наук!

Однако расцвет практического и широкомасштабного промышленного применения гетероструктур пришелся уже на годы «реформ», то бишь развала СССР и всех его высокотехнологичных отраслей экономики.

Сохранение научного потенциала в эти годы могло быть отчасти успешным благодаря международному научному сотрудничеству и совместным международным грантам и проектам.

Так почему же сравнение «Сколково» и Кремниевой долины не только символично? Мы живем сегодня в капиталистической стране, где деньги стали самой важной категорией, выше нравственных идеалов, а часто даже и родственных отношений; патриотизм, естественное желание видеть свою страну первой для очень многих - устаревшие понятия. Ну а если все-таки мы начинаем сознавать, что высокие технологии, основанные на наших научных исследованиях и разработках, нам жизненно необходимы и в будущем намного важнее, чем «наше всё - Газпром»?!

Наверное, определенные президентом страны Д.А. Медведевым основные направления технологической модернизации страны -энергоэффективность и энергосбережение, информационные технологии; биомедицинские, ядерные и космические технологии -должны стать и основным направлением научно-технологического развития нового центра. Наверное, этот новый центр - это прежде всего не столько новая территория, а новая идеология, и тогда совершенно естественно взаимное влияние и развитие и нового, и старых центров.

Когда мне было предложено быть сопредседателем Научноконсультативного совета Фонда «Сколково», я почти без колебаний согласился, именно в силу приведенных выше столь многочисленных предположений - «наверное».

Я знал, что предложение, сделанное мне, было прежде всего основано на желании иметь во главе совета нобелевских лауреатов; в России не было иного выбора: после ухода из жизни В.Л. Гинзбурга я остался в одиночестве.

Моим коллегой, зарубежным сопредседателем, я предложил профессора Стэнфордского университета Роджера Корнберга, выдающегося биохимика, выросшего в уникальной семье: его отец, Артур Корнберг, получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине в 1959 году за открытие механизмов в биологическом синтезе рибонуклеиновых кислот (RNA) и дезоксирибонуклеиновых кислот (DNA). Артур Корнберг дожил до Нобелевской премии сына, полученной в 2006 году по химии, за изучение молекулярных основ эвкариотической транскрипции. После согласования президентом страны Д.А. Медведевым наших кандидатур удалось отстоять очень неплохой состав Научно-консультативного совета, в котором, наряду с выдающимися российскими учеными 40% составили крупнейшие зарубежные специалисты.

Следует отметить, что еще в начале 90-х, когда финансирование Академии наук сразу упало в 10 - 20 раз, международное научное сообщество продемонстрировало свою солидарность и очень многие наши лаборатории сохранились благодаря зарубежным и международным грантам. Очень скоро, уже на втором, а практически первом рабочем заседании, наш Совет очень четко продемонстрировал такую солидарность. Но об этом немного позже.

С самого начала были и сомнения. А если все это только пиар и новый способ «распиливать» выделяемые государством средства? В новом законе о «Сколково» льготы и привилегии распространяются на территорию, а не на характер работ, а статус участника исследовательского проекта присваивается без учета мнения Научноконсультативного совета. Развитие проекта шло не только без участия нашего совета, но и без предоставления своевременной информации. Наконец, высшие органы управления проектом «Сколково» -попечительский совет и Совет Фонда «Сколково» - обходились не только без нас, сопредседателей НКС, но и вообще без высококвалифицированных и реально работающих ученых.

Единственное исключение: в попечительский совет был введен Ю.С. Осипов, президент РАН, но и это скорее просто дань должности. Как тут было не вспомнить, что мне сказал один из самых уважаемых людей в стране академик Е.М. Примаков после моего согласия стать сопредседателем НКС: «Жорес, они просто используют тебя, как декорацию».

Исторические параллели всегда рискованны и далеко не всегда имеют смысл. Но все-таки вспомним некоторые события из истории нашей страны.

Окончилась Гражданская война, страна лежала в разрухе, модернизация страны была крайне необходима. Родился новый государственный орган, сыгравший в возрождении и развитии страны огромную и, безусловно, положительную роль - Госплан, Государственная плановая комиссия. В.И. Ленину доложили, что есть две кандидатуры на пост председателя Госплана: выдающийся, очень способный администратор Пятаков и ученый с большим опытом и знаниями, академик Кржижановский. Ответ Владимира Ильича: «Председателем должен быть ученый, а выдающийся администратор пусть будет у него заместителем». И вскоре Госплан, возглавляемый Кржижановским, родил один из самых мощных российских инновационных проектов, изменивших лицо страны - план ГОЭЛРО.

После бомбардировки Хиросимы 6 августа 1945 года политическому руководству нашей страны стало ясно, что плоды великой Победы над Германией могут улетучиться благодаря монополии США на атомное оружие.

Постановлением ГКО от 20 августа 1945 года масштаб нашего атомного проекта стал совершенно другим - он стал главным инновационным проектом СССР, решавшим не только оружейные задачи. Главный руководящий орган проекта, Спецкомитет, возглавил первый вице-премьер Л.П. Берия с освобождением от всех других обязанностей, а в Комитет вошли председатель Госплана Н.М. Вознесенский, второе лицо в партии, секретарь ЦК, Г.М. Маленков, выдающийся организатор оборонной промышленности Б.Л. Ванников (также освобожденный от других занимаемых должностей) и наиболее авторитетные ученые-физики И.В. Курчатов и П.Л. Капица. Б.Л. Ванников и И.В. Курчатов стали руководителями научно-технического совета при Спецкомитете, и ни одна работа не проводилась без рекомендации НТС. Для подготовки кадров возникли специальные факультеты во многих вузах страны, и огромный вклад внес вновь созданный Московский физико-технический институт.