Эксперт Эксперт - Эксперт № 37 (2013)

Поэтому особенно важен динамический характер кредита. Кредит — это всегда аванс либо для производства, либо для сбережений. Если экономика находится в стадии оживления, растут производство и доходы, то нет оснований ожидать дисбаланса между нынешним кредитом и будущим доходом (если, конечно, нас жестоко не надули или не обсчитали кредиторы). Однако это утверждение предполагает, что на дворе нет экономического кризиса, а распределение доходов населения является постоянным.

Итак, мы имеем выбор между ростом и инфляцией, и нам придется забыть о так называемой нейтральности денег и денежной политики, равно как и о таргетировании инфляции (ТИ) — ставшей популярной в последние три десятилетия политике центробанков (недавно мода на ТИ докатилась и до России). В действительности мы имеем дело с некоторым естественным (его можно было бы также назвать структурным) уровнем инфляции, характерным для каждой экономики. Этот уровень определяется такими факторами, как объем накопленной потребности в замене основного капитала, объем инвестиций и др.

Темп экономического роста, который может быть достигнут, если центральный банк придерживается безупречной политики стимулирования роста, именуется потенциальным темпом роста. Разницу между потенциальным и фактическим темпом принято называть разрывом выпуска. Он определяет политику центробанка — рестриктивную либо стимулирующую. Когда центральный банк смягчает денежную политику, он дает сигнал хозяйственным игрокам увеличить уровень и норму инвестиций, что приводит к сдвигу потенциального темпа роста вверх.

Разрыв выпуска определяется в том числе и денежной политикой центробанка. Именно поэтому она является важнейшей в современной капиталистической экономике. Это предполагает наличие сети посредников, банков и финансовых институтов, которые будут кредитовать участников реальной экономики, а также иных институтов, чья задача — стабилизация экономического развития и распределения прибыли. Любопытный пример роли кредита в экономике демонстрирует Франция 1960–1970-х годов.

Послевоенная система во Франции

В период с 1945-го по 1990 год (особенно с 1960-го, когда в стране завершилась послевоенная реконструкция) экономический рост во Франции был весьма динамичным. Его темпы были сопоставимы с японскими, а в Европе с Францией могла соперничать только Италия (см. график 1). За тридцать лет стране удалось утроить ВВП. Этот успех определила комбинация факторов, особую роль среди которых сыграла кредитная система.

Важно понимать, что к началу 1960-х послевоенное восстановление экономики Франции завершилось. Вклад госсектора в прирост ВВП уменьшился до 23%, тогда как частный сектор обеспечивал две трети прироста (пятая часть приходилась на инвестиции, остальное — потребительский спрос домохозяйств, см. таблицу 1). Такая структура компонентов роста свидетельствовала о возвращении экономики к более или менее нормальной модели функционирования.

Таблица 1:

Динамика ВВП Франции и его составляющих (среднегодовые темпы прироста, %)

Французы почувствовали вкус к массовому потреблению и потребительскому кредитованию. Именно поэтому Франция так быстро росла в этот период, обгоняя Германию, Великобританию и Соединенные Штаты. Это пример мало кому известного французского экономического чуда — в противовес всем известному и переоцененному немецкому.

Как помогли ему свершиться кредитные институты?

Долгое время Франция, как и Италия, была известна своей «сдержанной» (repressed) финансовой системой. Ее важнейшими элементами были: 1) предоставление центробанком необходимого экономике фондирования; 2) жестко регулируемый банковский сектор; 3) сильно сегментированные финансовые рынки.

Вплоть до начала 1980-х Банк Франции фактически был своего рода департаментом министерства финансов. Прямо или косвенно через своповые механизмы с частными банками он предоставлял ликвидные средства, необходимые для экономического развития. Коммерческие банки жестко регулировались и были по большей части государственными (хотя при этом сохраняли известную самостоятельность на уровне менеджмента). Их обязывали скупать государственные облигации в размере не менее фиксированного норматива. Кроме того, центральный банк тщательно отслеживал объемы и качественные характеристики выдаваемых банками кредитов.

Согласно закону 1945 года во Франции существовало четкое разделение между депозитными и инвестиционными банками (нечто подобное закону Гласса—Стигалла, принятому в США в 1933 году). До 1969 года французская банковская система была трехуровневой. Первый уровень образовывали депозитные банки, преимущественно государственные, но конкурирующие друг с другом. Второй и третий уровни были представлены, соответственно, частными инвестиционными банками и специализированными государственными финансовыми институтами, специализирующимися на средне- и долгосрочном кредитовании. Для некоторых секторов (сельского хозяйства, жилищного строительства) кредиты субсидировались государством. В результате процентные ставки по банковским кредитам компаниям могли фактически напрямую регулироваться центробанком и министерством финансов.

В 1960-е объемы потребительского кредитования быстро росли. Этот рост поддерживался увеличением зарплаты, которая росла примерно в соответствии с ростом производительности труда (см. график 2). До 1978 года это было одной из наиболее интересных особенностей французской экономики.

Во Франции производительность труда повышалась очень быстро. Отчасти это происходило из-за реконструкции и перестройки инфраструктуры, пришедшихся на 1945–1959 годы, а также вследствие тотальной модернизации, основанной на высокой норме инвестиций. Свою роль сыграло и расширение объема промышленного производства, давшее серьезный эффект масштаба. Зарплаты росли пропорционально росту производительности труда, что стало гарантией соответствия будущего спроса будущему товарному предложению на рынке. В то время потребительское кредитование играло очень важную роль, позволяя домохозяйствам свободно тратить деньги, а их платежеспособность поддерживалась ростом зарплаты.

На графике 2 видно, что ВВП рос быстрее производительности труда, во многом из-за расширения объема предложения труда за счет активного вовлечения в рынок труда женщин, а также иммиграции, особенно после 1965 года. Поскольку число домохозяйств, где оба супруга получают зарплату, увеличивалось, повышался и уровень кредитоспособности семей. Одновременно уровень безработицы достиг исторического минимума — 150 тыс. человек на 50 млн населения. К тому же средний срок безработицы был небольшим, поскольку вакансий было очень много. Все это также давало домохозяйствам возможность свободно тратить деньги.