Эксперт Эксперт - Эксперт № 37 (2013)

Повышение зарплаты, которая после 1968 года регулировалась на общенациональном либо отраслевом уровне, было гарантией платежеспособности домохозяйств. Более равномерным стало и распределение доходов, что также способствовало повышению платежеспособности (см. график 3). Установившаяся во Франции система экономических институтов способствовала высоким темпам экономического роста и придавала кредитной системе эффективность.

Неслучайно те времена получили название «славное тридцатилетие». Уровень инфляции был выше, чем в Германии, однако, как отмечалось ранее, это соотносилось с более высокой структурной инфляцией, вызванной быстрым изменением структуры французской экономики и необходимостью финансирования частных и государственных инвестиций. Разница в темпах инфляции несколько раз корректировалась за счет девальвации франка.

Однако после первого нефтяного шока в 1973 году и некоторых институциональных изменений, проведенных под влиянием либеральных идей, рост зарплат перестал соответствовать росту производительности, финансовый сектор становился все более нерегулируемым, и ситуация в экономике стала ухудшаться. В результате Франция, как и большинство западных стран, вступила в эпоху перемен, серьезно изменивших всю систему кредитования и в конце концов приведших к кризису сабпрайм-ипотеки 2007 года.

Ярость финансов, спущенных с поводка

Кризис начался на американском рынке ипотечного кредитования, когда просрочки и потери прав выкупа залогов начали расти как снежный ком к зиме 2006–2007 годов, а в 2008-м к ним добавились громкие банковские крахи, кульминацией которых стал коллапс инвестиционного банка Lehman Brothers . Вскоре, вследствие дерегулирования международного рынка капитала, кризис из своего эпицентра, США, перекинулся на другие страны и стал глобальным.

Уровень дефолтов по ипотечным кредитам класса сабпрайм, выданных в 2005–2006 годах, достиг исторически беспрецедентного уровня. Однако кредиты, взятые в 2007 году, обслуживались еще хуже. В третьем квартале 2007-го 43% ипотечных заемщиков класса сабпрайм в США потеряли права выкупа залога, в сегменте первоклассной ипотеки этот показатель был на уровне 19%. Одним из триггеров кризиса, безусловно, стал механизм индексируемой процентной ставки по ипотечным кредитам (adjustable rate mortgage, ARM).

Стоимость ARM-контрактов, ставка по которым была повышена, в 2007 году составила 400 млрд долларов, а в 2008-м выросла до 500 млрд; половина из них приходилась на ипотечные кредиты класса сабпрайм. Последние находились в эпицентре событий, однако не стоит считать, что неплатежи коснулись только этого сегмента. Ухудшение платежной дисциплины затронуло и кредиты класса Alt-А, а также ипотеку, не рефинансируемую госагентствами. Эта ситуация стала результатом политики, поощрявшей людей брать на себя объем долга, несоразмерный доходам. Так, к кредитам класса сабпрайм относились такие, для которых отношение текущих обязательств по обслуживанию долга к доходу превышало 55%, или размер долга превышал 85% стоимости заложенной жилой недвижимости. Сегмент сабпрайм-ипотеки начал быстро расти после 2001 года и через пять лет достиг уже 20% всего рынка ипотечного кредитования.

Между 2001 и 2006 годами в систему сабпрайм-ипотеки оказались вовлечены не только домохозяйства с низким уровнем доходов, но и часть вполне состоятельных семей из среднего класса. Последние брали кредиты под залог жилья для того, чтобы использовать деньги на другие нужды — от банальных покупок до оплаты учебы в университете.

В результате всего этого надулся кредитный пузырь, сопровождавшийся энергичным ростом цен на недвижимость (см. график 4). Ситуация развивалась по спирали в рамках классического механизма самосбывающихся ожиданий. При этом процедура получения кредитов значительно упростилась (это еще больше повлияло на рост стоимости недвижимости) и превратила средний класс в настоящих спекулянтов. Заемщики брали ипотечные кредиты с плавающей ставкой, рассчитывая с выгодой переоценить заложенное у банка быстро дорожающее жилье еще до того, как ставка по их кредиту будет повышена. Таким образом, они руководствовались не реальной потребностью в жилье, а желанием заработать на росте цен на недвижимость.

Быстрый рост сабпрайм-ипотеки после 1998-го и особенно после 2001 года стал ответом на изменившуюся структуру общества: исчезновение среднего класса и возрождение «праздного класса» (в терминах Торстейна Веблена), живущего на проценты от капитала и ориентированного на демонстративное потребление. Эти перемены начались с консервативной революции Рональда Рейгана в начале 1980-х и с тех пор шли по нарастающей. Консервативная фискальная политика, а также политика регулирования доходов, проводившаяся администрацией Джорджа Буша, серьезно сократила рост доходов среднего класса в пользу наиболее богатой части американского общества.

В 1970 году 1% богатейших жителей США владели 8% национального дохода, что было сопоставимо с экономиками Франции и остальной Западной Европы. В 2007 году 7% национального дохода приходились уже на долю 0,1% населения страны, а 1% самых богатых американцев владели в целом 17,8% национального дохода (см. график 5). Для сравнения: во Франции и Германии 0,1% населения владели 2% национального дохода.

Таким образом, плоды экономического роста в США доставались в значительной степени богатейшим гражданам, в то время как во Франции и Германии, где рост экономики был куда скромнее, медианный подушевой доход продолжал расти (в 2001–2006 годах он вырос на 2%). Неравенство в доходах, показанное на графике 5, достигло в США такого же уровня, который фиксировался перед крахом 1929 года и Великой депрессией.

Поскольку доходы среднего класса в США серьезно сократились, ипотечные кредиты были средством поддержания уровня потребления и, как следствие, темпов роста американской экономики. Работала настоящая кредитная пирамида: поскольку заложенная недвижимость дорожала, банки готовы были выдавать (а заемщики брать) новые кредиты, и так по спирали. По оценкам, вклад этого фактора в совокупный рост ВВП США в 2001–2007 годах составлял от 66 до 75%.

Платой за это стал скачок совокупного долга домохозяйств до 94% ВВП, что означало явный отрыв от долгосрочного тренда (см. график 6). Связь между «сострадательным консерватизмом» Джорджа Буша и уровнем задолженности домохозяйств выглядит на графике совершенно очевидной: средний уровень доходов по стране рос, тогда как медианный доход — нет. Это еще раз доказывало, что плоды роста концентрировались в богатейших слоях общества.

Ипотечные кредиты стали своего рода амортизатором чересчур агрессивной политики доходов, но они использовались для финансирования домохозяйств, чья платежеспособность становилась все более хрупкой.