Итоги Итоги - Итоги № 44 (2013)

Под личную ответственность

/ Автомобили / Новости / Честно говоря

Новая редакция закона «О безопасности дорожного движения», подготовленная Минздравом, может стать настоящей головной болью для автомобилистов. Сообщается, что всех нас обяжут возить с собой медсправки, а врачи получат право приостанавливать действие водительских удостоверений (ВУ), если обнаружится, что человек болен чем-то несовместимым с управлением транспортными средствами. Лидер Движения автомобилистов России Виктор Похмелкин категорически против:

— Необходимость иметь при себе справку — нонсенс. Без этой бумажки у нас вообще-то не выдаются водительские корочки, и если у человека есть ВУ, то подразумевается, что он прошел медкомиссию. Это все равно что требовать диагностическую карту в дополнение к полису ОСАГО. Я вижу здесь только еще одну возможность погреть руки для людей в халатах и гаишников. Всем известно, как у нас получают справки.

Приостанавливать действие ВУ, то есть ограничивать человека в законных правах, на мой взгляд, может только суд. Доверять это отдельным лицам или учреждениям вне юрисдикционной процедуры, когда нет элемента состязательности и нельзя выдвигать доводы за или против, категорически недопустимо. Это опять же повод для взяток. Если уж на то пошло, пускай медики обращаются в суд и доказывают, что имеется заболевание, несовместимое с вождением. Водитель в свою очередь должен иметь возможность предоставить другие медицинские данные. Решение — за судьей, это хоть какая-то гарантия от абсолютного произвола.

Если сия инициатива претворится в жизнь, многие просто перестанут обращаться в медицинские учреждения и займутся самолечением — это значит, что в дураках окажутся те, кто более или менее заботится о своем здоровье и регулярно ходит к врачу. В цивилизованных странах достаточно рекомендации медика, который, поставив неприятный диагноз, обязательно отсоветует пациенту садиться за руль. Ответственный человек примет это к сведению. А безответственный все равно найдет, как обойти препоны.

Месье Распутин

/ Искусство и культура / Кино

Жерар Депардье: «Считаю Распутина универсальным героем, которого можно встретить в каждой эпохе»

Впервые я услышал о том, что Жерар Депардье работает над ролью Григория Распутина, лет пятнадцать назад. Приехал к «национальному Жеже» — так зовут Депардье французы — за интервью в страну виноградников Анжу, в замок Тинье, принадлежащий актеру, и увидел у него на столе томик Анри Труайя. На черной обложке было написано крупными буквами: «Распутин». В ту пору месье Депардье еще не знал, когда, где и как будет сниматься картина о «безумном монахе», ставшем частью истории России. И вот теперь проект не просто завершен, а выполнен в нескольких вариантах. Один из них, полнометражный фильм «Распутин», кстати, закрывавший 35-й Московский международный кинофестиваль, выйдет на широкие российские экраны 7 ноября. Об этой премьере «Итогам» рассказали Жерар Депардьеи продюсер картины Арно Фрилле.

— Фильм «Распутин», вышедший в 2011 году, уже был неоднократно показан по телевидению в разных странах. По-вашему, почему он вызвал такой интерес? Ведь Распутин хоть яркая и одиозная, но фигура российской истории.

Жерар Депардье:Григорий Распутин — герой, который всегда меня интересовал. Он жил в эпоху великих перемен — как для России, так и для всей Европы. И меня заинтриговало, как старец из Сибири — практически из ниоткуда — мог так близко подобраться к власти. Считаю Распутина универсальным героем, которого можно встретить во всем мире и в каждой эпохе. К тому же я всегда чувствовал личную близость с этим персонажем и только ждал возможности сыграть его в кино или на сцене.

Арно Фрилле:Когда в 2009 году Жерар Депардье предложил мне заняться «Распутиным», он сразу поставил условие: съемки должны проходить в России и с русской съемочной группой. Это был мой первый фильм, и Жерар мне очень помог. Вместе с Депардье в компании других авторов мы трудились над сценарием. Жерар открыл мне секреты успешного фильма на историческую тему, среди них — международный кастинг, красочные декорации, интенсивные съемки и новое видение истории. Так и началось наше приключение!

— В чем специфика киноверсии, которая выйдет на российские экраны? Почему сценарий написан французами?

Ж. Д.:По большому счету мы до сих пор мало знаем о Распутине. Помимо работ российских историков нам известны мемуары Феликса Юсупова, книга Анри Труайя… Уже сняты десятки картин, в которых сибирский старец всегда показывался только «безумным монахом». А ведь Распутина не стало в те дни, когда история мира переписывалась заново. Поэтому я захотел воссоздать то далекое время и попытаться понять героя в историческом контексте, отбросив все стереотипы и карикатуры.

А. Ф.:Мы прежде всего работали над воссозданием эпохи: что происходило в доме Романовых, в политических кругах России и Европы? Без сомнения, старец не играл той важной роли при дворе, которую ему приписывали современники и потомки. Однако он появился в Санкт-Петербурге в особый момент, который и покрыл его славой Герострата. Я решил делать сценарий с французскими авторами потому, что у них уже есть опыт работы над фильмами на исторические темы. К тому же французы могли посмотреть на историю России более объективно, чем российские сценаристы, которые, как мне кажется, отнеслись бы к такому сюжету с пристрастием… Впрочем, все это вовсе не помешало нам отдать сценарий для прочтения историкам, священнослужителям и коллегам по киноцеху.

— Правда ли, что вы показали сценарий и Владимиру Путину?

Ж. Д.:Да, а что такого? Я прекрасно понимаю, как важно для президента просвещать россиян об истории их страны. Мне казалось необходимым рассказать Владимиру Путину, как я собираюсь представить Россию той бурной эпохи. К счастью, мне удалось лично рассказать ему и об этом, и о моем видении образа Распутина.

— А кто дал деньги на картину? Если не ошибаюсь, это совместное производство Франции и России.

А. Ф.:Копродукция между B-Tween — моей французской компанией — и российской компанией «Бабушка». Найти финансирование во Франции было архисложно. Поначалу я намеревался выступить сопродюсером вместе с одной крупной французской компанией. Но многие на Западе до сих пор боятся России, и за считаные дни до начала съемок мой французский компаньон отказался от проекта, заявил, что, если мы работаем совместно с русскими, деньги ими будут бесконтрольно тратиться. Он предложил мне снять картину где-нибудь в другом месте, но только не в России… Я, естественно, ответил отказом, тогда в Париже вынудили выйти из проекта известного французского режиссера Пьера Акнина.