Эксперт Эксперт - Эксперт № 44 (2013)

Таким образом, хотя Дальний Восток и решено сориентировать на внешние рынки, без стимулирования и использования внутреннего спроса на местную продукцию все равно не обойтись — отстраивать собственную территорию полностью за счет инвесторов извне не удастся. «В свое время импортозамещение и локализация технологических цепочек стали основой успешной промышленной политики Китая. Они вовремя поняли, что сегодня именно местный бизнес, оседлое население, которое, по сути, должно рассматриваться в качестве институционального инвестора, наиболее заинтересованы в развитии производств с учетом экологических требований и на основе современных технологий, в становлении адекватной социальной сферы. Именно и только местные предприниматели знают специфику территории, способны эффективно и тонко инвестировать, вместе с технократами они формируют местную, ответственную перед своим населением элиту. Нам же назойливо предлагается создавать некий “инвестиционный климат” (плясать с гармошкой, что ли, необходимо?), “привлекать инвесторов” — кочевников, которых мы с сомнительным успехом “привлекаем” уже лет двадцать. Они же в лучшем случае среднесрочно и неэкологично вкладывают капиталы, когда-то вывезенные в офшоры из этих же мест в виде сырьевых ресурсов, — констатирует директор государственного регионального Центра стандартизации, метрологии и испытаний в Красноярском крае Василий Моргун. — Многие страны и территории стали успешными благодаря иностранным инвесторам. Но их вложения проходили, во-первых, при доминировании местного капитала, а во-вторых, с сохранением местных укладов в производстве. В результате капиталы не отрывались от “земли” и работали на созидание конкретной территории. Это и есть основа успешной промышленной и территориальной политики».

График 1

Масштабы убыли населения снижаются от северных регионов к южным. Это справедливо и для Росси в целом и для регионов Дальнего Востока

График 2

Депопуляция Дальнего Востока значиельно превышает среднероссийский уровень

Александр Ивантер

Концепция развития Дальнего Востока, представленная новым руководством Минвостокразвития, стратегически верна. Но ее эффективная реализация потребует экстраординарных решений и политической воли руководства страны, считает сопредседатель «Деловой России» Антон Данилов-Данильян

Антон Данилов-Данильян

Фото: ИТАР-ТАСС

— К акие основные идеи заложены в стратегию главы Минвостокразвития Александра Галушки?

— Прежде всего надо сказать, что пока готовой, эшелонированной стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона как документа у руководства Минвостокразвития нет. Да и не могло быть, учитывая, что с момента назначения на этот пост Александра Галушки, экс-сопредседателя «Деловой России», прошло всего два месяца. Назначение было для Александра неожиданным, он к нему не готовился и свою кандидатуру не предлагал.

То, что есть на сегодня и что было доложено министром на заседании правительственной комиссии в Комсомольске-на-Амуре 24 октября, — это концентрированное концептуальное видение стратегии развития региона. Решением комиссии концепция одобрена. Теперь на нее будет нанизываться «мясо». Работа над документом идет весьма активная, но ключевые идеи заявлены, их можно обсуждать уже сейчас.

Концепция принципиально отличается от тех взглядов на развитие макрорегиона, которые имели место до последнего времени. Они определялись инерцией советской экономической географии: сейчас мы из Москвы наметим «стройки коммунизма», подвезем народ, подвезем оборудование, и будет у нас цветущий край.

— Именно в такой логике развивается проект строительства космодрома Восточный в Амурской области. Не понимаю, что с ним не так.

— Я не уверен, что космодром станет для Дальнего Востока центром широкого кластера высокотехнологичных производств. Отдельные проекты могут быть удачными, но они не в состоянии придать динамику развитию всего региона. Не хватит ни денег, ни людей, ни материальных ресурсов. Вместо концентрации ресурсов мы должны заняться концентрацией механизмов и стимулов. А заявленный вектор развития региона — ориентация на гигантский рынок АТР, а не на рынок Европейской России или узкий внутренний рынок самого ДФО — абсолютно верный, хоть и кажется банальным на первый взгляд.

Для меня более или менее очевидна также ориентация Дальнего Востока на трудосберегающие и капиталоизбыточные отрасли и технологии с учетом жестких ограничений по наличному трудовому потенциалу региона. В этом смысле прозвучавший на заседании в Комсомольске тезис о конвейерных производствах, по определению трудоизбыточных, кажется мне непродуманным. Конечно, можно мечтать о роботизированных, малолюдных конвейерах, но они уже прекрасно работают в самих странах АТР, и не вполне понятно, что может побудить компании перевести их на российский Дальний Восток. Ведь, скажем, в Китае условия для запуска новых производств инвесторами созданы сверхблагоприятные. Ты просто формулируешь, какие мощности по электроэнергии, воде, инженерной инфраструктуре требуются для твоего проекта, и власти подсказывают, в какой именно из 441 специальной экономической зоны тебе удобнее открыть производство. А помимо большого инфраструктурного потенциала эти зоны имеют проработанные экономические льготы — по налогам, аренде, таможенным платежам и так далее. За пределами зон хозяйство Китая представляет собой старые госпредприятия и мелкий частный бизнес. А две трети активно развивающихся кусков экономики локализовано в зонах, где за последние десять лет удалось вырастить, работая бок о бок с иностранцами, десятки тысяч первоклассных национальных инженерных кадров. Теперь китайцам по силам уже не просто копировать, а продуцировать все больше собственных технологий.

— Галушка предлагает покрыть ДФО сетью специальных экономических зон. Это будут какие- то необычайно хорошие зоны, не те, что есть у нас сейчас?

— Да, Россия сегодня располагает институтом особых экономических зон. Вот только звездных историй успеха, с ними связанных, почти нет. Мы просто обязаны создать на Дальнем Востоке зоны нового типа, со сверхльготным режимом хозяйствования. Нынешний федеральный закон об особых экономических зонах обусловливает полную неконкурентоспособность нашей юрисдикции как юридической и финансовой инфраструктуры для российских и международных инвесторов.