Газета Завтра Газета - Газета Завтра 45 (1042 2013)

Перед колонной этнополитического объединения "Русские" стоит бодрый дед и убеждает какого-то парня в том, что настоящее имя Дмитрия Медведева - Давид Мендель, и вот от этого-то и идут все беды в России, потому что, ну вы понимаете, кто за этим стоит, молодой человек

Из-за ограждений на приготовления к маршу с интересом взирают местные жители. Один из журналистов подходит к ограде и что-то спрашивает у полной женщины в платке. Она громко отвечает: "Ой, ну я вообще политикой не интересуюсь, так что не знаю! Но мигрантов много, много" Взгляд невольно падает на одну из растяжек националистов, гласящую: "Люблино - это новое Бирюлёво! Терпение жителей на пределе!". Одна из речевок звучит как "Стало русским Бирюлёво - станет и Москва!" Тема Бирюлёво всплывает раз за разом, и это понятно. От нее уже никуда не деться.

Рядом интеллигентного вида бабушка делится переживаниями с семейной парой:

- Ужас, что творится! Страшно внука на улицу выпустить, он поздно из школы приходит - так мы каждый раз дрожим, придет ли он домой или нет.

Ей сочувственно кивают.

В одной из колонн националистов кто-то орет "Хачи ли!", толпа с готовностью подхватывает, но заводила немедленно осекает, крича в мегафон: "Эй, просили же - нормально, без мата!". С недовольным гудением колонна замолкает. Впрочем, ближе к концу шествия про запрет на мат забудут.

Марш уже вот-вот начнется, а вялый дождик уже начался: капает с серого неба. Я прохожу к самой первой колонне, перед которой выстроился духовой оркестр. Мимо меня снова пробегает раздраженный Белов. Он кричит на ходу:

- Эй, Ленар, ты там что, умер, что ли?!

Оказывается, эти слова обращены к главному из оркестрантов. Запыхавшись, Белов подбегает к нему и что-то эмоционально втолковывает, потом хватает мегафон и обращается к колонне:

- Ребят, не замерзли? Это, наверное, моя ошибка - Ленар стоит и ничего вам не играет, а вы его не просите. Сейчас вам сыграют! Что вы хотите?

Стройные ряды "ребят", удивленных таким вопросом, недоуменно переглядываются между собой. Затем кто-то лысый истошно орет из самого центра:

- Маааааарш!

Все подхватывают крик. Белов недоуменно смотрит на них и спрашивает в мегафон:

- Какой вам марш?

- Ррррусский! - срабатывает у колонны коллективная ассоциация. Все ржут. Белов коротко усмехается и поворачивается к Ленару:

- Ты знаешь какой-нибудь марш?

Ленар улыбается, дает отмашку, и оркестр начинает играть "Катюшу". Толпа подхватывает.

Пока Белов решает проблемы с оркестром, второго главного организатора, Дмитрия Демушкина, берут в плотное кольцо журналисты. Рыжебородый Демушкин выглядит спокойным, но усталым. Рассказывает, что в этом году было, как никогда, сложно пройти все необходимые для согласования процедуры, понятное дело, из-за того, что чиновники боятся. После Бирюлёво каждый отвечает головой за любой косяк на их территории.

- Последние две недели почти ничего не делал, - говорит Демушкин, - только согласованием занимался.

Журналисты понимающе кивают. Спрашивают, как обстоит дело с уголовным преследованием Демушкина.

- Шестого ноября суд, - Демушкин краток. Поблагодарив, выскальзывает из кольца журналистов.

Наконец, колонны начинают движение вперед. В строгой очередности, с оркестром, барабанами и кричалками - всё, как положено. Русь идет по Люблино. Координируют движение Руси не только организаторы, но и полицейские, командуют, когда остановиться, когда продолжить движение. Прибегает взмыленный Белов, снова в крайней степени раздражения. Машет руками на полицейских чинов, говорит, что все и так организованно, они только мешают и хотят устроить тут Ходынку. Полицейские что-то ворчливо отвечают. Тем не менее, конфликт улажен, и Русь спокойно топает себе дальше по Люблино. Дождь усиливается, националисты и журналисты мокнут, окружающий пейзаж становится еще более серым и унылым. Имперские флаги и коловраты - единственное, что худо-бедно его расцвечивает. Пришло много народу, и марш ползет по улицам Люблино, как большая черно-желто-белая змея.

Белов (Поткин) наконец-то не раздражен, а вполне благостен, идет под зонтом и, не торопясь, рассказывает журналисту о смысле РМ:

- Вы понимаете, в первую очередь цель Русского марша - национальная идентификация русских. Также нам важно показать, что это - наша страна, и мы никуда отсюда не собираемся уезжать, кроме того

Его слова заглушают крики идущих рядом молодых ребят: "Кто мы?! Русские! Кто мы?! Русские! Кто мы?!" и т.д.

Я отстаю от Белова и наблюдаю за идущей неподалеку колонной, которая, кажется, полностью состоит из несовершеннолетних футбольных фанатов. Марш как раз останавливается, чтобы дождаться отстающих, и их заводила заряжает: "Кто не прыгает, тот чурка!". Со смехом все начинают скакать на месте. Руки взлетают к небесам радостными зигами. Это одна из самых больших колонн на марше. Следующая их речёвка состоит из слова "Кавказ" и нецензурного глагола, повторяемого дважды. Дождь превращается в ливень.

Промокший марш, тем не менее, все идёт и идёт. Мы проходим мимо метро "Братиславская", по обе стороны ограждений собралось немало народа. Многие приветственно машут, как ни странно, в основном пожилые женщины, одна из них даже кричит радостно: "Молодцы!". Вместе с ними стоят полицейские в дождевиках. Они равнодушно провожают глазами колонны, и их выражение лиц ни капли не меняется после того, как один из заводил выдает в мегафон "Мусора - позор России!", что немедленно подхватывает вся колонна. Марширующие стучат в барабаны, а ливень барабанит по зонтикам тех, у кого эти зонтики есть.

Наконец, мы достигаем точки назначения - небольшой площади, где должен состояться митинг. Колонны растекаются по площади, сворачивая флаги и занимая места вокруг маленькой сцены, кто-то уже покинул марш, как, например, нацболы - в их планы и не входило оставаться на митинг.

На сцену выходит Демушкин и объявляет, что из-за погодных условий митинг отменяется и поэтому после зачитывания 14 принципов и 14 слов Русского марша сразу начнется концерт известной правой группы "Коловрат". Мокнуть под дождем пару часов, даже ради Руси, никому особенно не хочется, поэтому решение встречают приветственным рёвом. На пару с симпатичной соведущей Демушкин начинает зачитывать 14 принципов, другими словами - политическую программу правых политических объединений, организующих РМ. Здесь любой правый может встретить милые его сердцу слова: прекращение "выплаты дани" республикам Кавказа, визовый режим со Средней Азией, нулевая толерантность к этнической преступности, примерно такая же степень толерантности к нелегалам (10 лет принудительных работ за каждый случай нелегальной миграции), ужесточение режима выдачи российского гражданства. Помимо чисто правой повестки, "принципы" содержат и такие требования, как: отставка действующей нелегитимной власти, свобода слова, союзов и собраний, отмена статьи 282 УК РФ, очищение власти от коррупционеров, сохранение независимости РАН.