Итоги Итоги - Итоги № 46 (2013)

Что стали представлять собой овощные базы Московского региона, пройдя через мутные процедуры акционирования? Многие из них по профилю практически не работают — занимаются чем угодно, только не складированием, фасовкой и оптовой торговлей плодоовощной продукцией. А с отставкой Лужкова с поста мэра канула в Лету и практика централизованных закупок овощей с сопутствующей закладкой их на хранение за счет бюджета. Делалось это для удержания розничных цен в случае дефицита. Базы лишились гарантированной части дохода. Коммерческий рынок оптовых поставок захватили три основных игрока: овощебазы «Покровская» (та самая Бирюлевская, официально — «Новые Черемушки», которой владеют братья Гаджиевы), а также подконтрольные семье Михаила Гуцериева «Вегетта» в Долгопрудном и «Курьяновское».

На сайте департамента торговли и услуг Москвы нет точных данных о количестве плодоовощных баз в столице. В разделе «Продовольственная безопасность» указаны 10 компаний, которые, вероятно, владеют крупнейшими площадками. Помимо ЗАО «Новые Черемушки» в списке присутствуют ЗАО «Красная Пресня», ОАО «Перовское», ЗАО «Виктория», ЗАО «Куйбышевское», ЗАО «Кузьминское», ЗАО «Деметра», ОАО «Курьяновское», ЗАО «Москворецкое» и ОАО «ОПК Зеленоградский». Суммарная выручка всех овощебаз в Москве за 2012 год составила 7,62 миллиарда рублей. Однако, как утверждают участники рынка, это лишь белый доход, а основные заработки приходятся на теневой сектор.

За год Москва съедает около трех миллионов тонн овощей и фруктов. Около 50 процентов плодоовощной продукции московские семьи покупают в супермаркетах и гипермаркетах, которые услугами овощебаз не пользуются, рассчитывая на собственные логистические центры. Базы же снабжают овощами и фруктами розничные рынки, торговые павильоны и маленькие магазины. Есть ли хоть какая-то гарантия того, что продукция, поступающая туда, безопасна для потребителей?

Горе луковое

В конце октября в Москве разразился скандал. На рынке в Северо-Восточном округе проверяющие Россельхознадзора обнаружили 77 тонн опасного картофеля, завезенного из Белоруссии. Партия оказалась заражена золотистой картофельной нематодой. Для человека нематода неопасна. Риск в том, что с зараженных клубней она может попасть в почву и в дальнейшем привести к резкому снижению урожайности. Формально опасный вредитель прибыл в Россию законно. Документы на товар были в порядке, в частности имелся фитосанитарный сертификат, выданный Главной государственной инспекцией по семеноводству, карантину и защите растений Белоруссии. Но в этом-то и таится засада. В Россельхознадзоре отмечают, что легче всего завезти сельскохозяйственную продукцию через государства Таможенного союза. Причем это могут быть не только продукты местного производства, но и так называемый реэкспорт — товары, которые, допустим, были ввезены в Белоруссию из Западной Европы, а потом перенаправлены на московские овощебазы. Фитосанитарный сертификат на продукцию выдается в стране-производителе. С этим документом груз поступает в Россию и следует на овощебазу. «Обычно импортные продукты проверяют на соответствие нашим санитарным нормам на границе, — поясняет помощник главы Россельхознадзора Алексей Алексеенко. — При ввозе продуктов в страны Таможенного союза на его границах контроль ведется, но за время пребывания на территории той же Белоруссии продукты могли утратить свои качества, банально испортиться из-за неправильного хранения».

Контроль за качеством сельскохозяйственной продукции с российской стороны сегодня сведен к минимуму, если не к нулю. «Дело в том, что с 2011 года при транспортировке продуктов внутри Таможенного союза не требуются документы ИКР (импортных карантинных разрешений)», — поясняет Алексей Алексеенко. Ранее их оформлением и выдачей занимались территориальные отделения Россельхознадзора. Чтобы получить карантинное разрешение, нужно было предоставить множество документов. В частности, справки, подтверждающие, что помещения, в которых складируется и постоянно хранится подкарантинная продукция после ее доставки и разгрузки, подвергались обеззараживанию. Требовалась копия контракта с владельцем помещения, где временно хранится товар, копия контракта на аренду складских помещений, обязательно с подписью и печатью заявителя. «Раньше мы знали, откуда поступает продукция, и могли проконтролировать ее путь от поля до прилавка, — поясняет Алексей Алексеенко. — Сейчас у нас для этого инструментов нет. Получатель продуктов, в частности директор овощебазы, должен сам информировать нас о поступившем грузе — когда и откуда он пришел. Но на практике такая информация часто замалчивается. За каждую сокрытую партию товара директору овощебазы грозит штраф — 500 рублей. Эта сумма ничтожно мала, и штрафных санкций на овощебазах не боятся».

Но даже и эти штрафы руководству овощебаз практически не выписывают. «Плановую проверку мы можем проводить не чаще, чем раз в три года, — поясняет Алексей Алексеенко. — Это предписывает Федеральный закон № 294 «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля». Конечно, мы можем провести внеплановую проверку, но только по согласованию с прокуратурой, имея на то веские основания. Как результат — овощебазы остались фактически вне контроля. А выявляемые сегодня на них нарушения — лишь капля в море».

Морковная братва

Только после бирюлевского погрома власти взялись за овощные базы. Сводки о полицейских проверках вроде бы сугубо мирных предприятий стали все больше напоминать сообщения с фронта. Случайностью это не выглядит, а, напротив, свидетельствует о том, что власти фактически оставили без контроля огромные территории в черте города, где действуют какие-то альтернативные законы и нормы морали. Чем так притягательны для криминала овощебазы? «В первую очередь самой структурой, — рассказывает «Итогам» один из оперативников, занимающихся борьбой с этническими преступными группировками. — Любая база — это огромная территория с несколькими въездами для автотранспорта и десятками входов-выходов, известных только работающим. Сплошная неразбериха и в документах. Владельцы — одни, арендаторы — другие, субарендаторы — третьи, а еще есть сотни поставщиков, оптовых покупателей. Все эти люди крутятся на территории базы днем и ночью. Естественно, затеряться в такой суматохе — раз плюнуть».

Подобное положение дел позволяет использовать труд нелегалов, которых на каждой базе по несколько тысяч. Они там просто живут, практически не выходя за территорию. «Я владельца базы вообще никогда не видел, — рассказывает «Итогам» бригадир грузчиков Сергей, работающий на юго-востоке столицы, — говорят, азербайджанец какой-то. Бывает, приезжают молодые азера, начинают глумиться — то подгоняют на разгрузке пинками, то капустой в футбол играют. А что им — они хозяева! Зарплату нам выдают раз в три дня, а работы очень много. Сейчас везут лук, картошку, свеклу, капусту, зимние яблоки. Фуры идут одна за другой. Никаких накладных и санитарных справок ни у кого не спрашивают — все решается с местными властями через деньги».