Эксперт Эксперт - Эксперт № 50 (2013)

Сведение прав собственности на приватизируемые предприятия к единственной форме открытого акционерного общества сыграло с российской экономикой злую шутку. Получив неограниченные права при ограниченной ответственности, приватизаторы, как правило, занимались не развитием подконтрольных предприятий, а личным обогащением за счет присвоения и «монетизации» активов с вывозом «отмытого» капитала за рубеж. В результате практически все высокотехнологические предприятия после приватизации пришли в упадок и превратились в объекты недвижимости: краткосрочная мотивация максимизации ликвидности при отсутствии необходимых технологических знаний направляла усилия приватизаторов не на привлечение инвестиций, а на вымывание активов. При этом наиболее ценная их часть — технологические знания и навыки производства сложной продукции — попросту обесценилась.

В мировой теории и практике управления приватизация предприятия рассматривается с точки зрения ее целесообразности для повышения эффективности работы, заинтересованности государства в получении доходов, интересов местных властей и занятых на предприятии граждан. Последние, даже не владея акциями, признаются обладателями определенных прав на управление предприятием. Причем по мере усложнения производства прослеживается тенденция возрастания полномочий специалистов, работников и менеджеров по отношению к правам акционеров. К примеру, в корпорации Boeing они сведены к роли миноритарных акционеров, лишенных возможности принятия стратегических решений. В странах ЕС законодательно закреплено право работников иметь своих представителей в советах директоров акционерных обществ. Возрастает также количество народных предприятий и кооперативов, управляемых самими работниками.

Как показывает предшествующий опыт, без создания институтов защиты прав работников и специалистов, государства и общества планируемая приватизация государственных корпораций обернется утратой оставшегося научно-производственного потенциала. Внесение в корпоративное законодательство норм защиты интересов работников, общества и государства важно и для повышения устойчивости и эффективности работы уже приватизированных крупных предприятий.

Цена неправильно понятой теории

Другая «священная корова» либерал-реформаторов — количественная теория денег, на основании которой два десятилетия ведется денежно-кредитная политика государства. Абстрактное тождество, утверждающее равенство произведений товаров и цен, с одной стороны, и денежной массы и скорости обращения денег — с другой, было наивно возведено в ранг железного правила денежной эмиссии. В целях борьбы с инфляцией денежные власти ограничивали прирост денежной массы, наивно удивляясь безрезультатности этой политики. В действительности ее результатом неизменно становилось снижение производства вследствие удорожания и ограничения кредита, а также сокращения спроса из-за уменьшения госрасходов ради стерилизации прироста денежной массы.

В экономической науке давно доказана ограниченность этого тождества констатацией текущего состояния товарно-денежного обращения. Оно не может использоваться как руководство к планированию денежной политики, поскольку игнорирует все динамические факторы: изменение цен вследствие НТП или поведения монополистов, так же как изменение объемов производства в зависимости от поведения предприятий или скорости обращения денег в зависимости от состояния банковской сферы и инфляционных ожиданий. Можно легко доказать, что целенаправленная денежная эмиссия под инвестиции в развитие производства влечет за собой снижение цен за счет опережающего роста предложения товаров и снижения издержек их производства благодаря внедрению новых технологий. Современный Китай длительное время демонстрирует сочетание денежной экспансии и дефляции благодаря слаженному планированию производства, инвестиций и денежной политики. И наоборот, цены могут расти при снижающейся денежной массе вследствие злоупотреблений монополистов, что ведет к увеличению издержек и падению производства товаров вследствие снижения их конкурентоспособности и ограниченности спроса.

Иллюстрация: Игорь Шапошников

Последовательное применение упомянутого тождества в денежно-кредитной политике надолго уполовинило инвестиционные возможности государства и лишило частный сектор доступа к кредиту, фактически застопорило развитие экономики. В то время как ведущие страны мира за последнее пятилетие утроили объем денежной эмиссии, кратно удешевили и удлинили кредитные ресурсы в целях поддержки посткризисного оживления и обновления экономики, Банк России продолжает проводить ограничительную денежную политику. Поэтому в отличие от других стран в России растут процентные ставки и по-прежнему нет долгосрочного кредита.

Проводимая на основе количественной теории денег денежно-кредитная политика подавляет развитие экономики и предопределяет ее неконкурентоспособность вследствие отсутствия доступного кредита для инвестиций в модернизацию и развитие производственной деятельности. Это особенно очевидно на фоне политики денежной экспансии, проводимой денежными властями всех развитых стран в целях обеспечения роста инвестиционной активности, необходимого для структурной перестройки экономики на основе нового технологического уклада.

Выталкиваем свои ресурсы, привлекаем чужие

Вместо стимулирования инвестиционной активности продолжается изъятие денег посредством государственных заимствований, объем которых за три года поглотил с рынка половину фонда накопления. При этом одновременно резервируется сравнимый объем нефтегазовых доходов бюджета, которых хватило бы для его балансировки.

Так называемое бюджетное правило, основанное на гипотезе об избыточной денежной эмиссии при покупке нефтедолларов Центробанком, предписывает изъятие из экономики (стерилизацию) и вывоз нефтяных доходов за рубеж вместо их использования для решения проблем социально-экономического развития. Одновременно государство занимает деньги на финансовом рынке для финансирования искусственно созданного дефицита бюджета, сокращая инвестиционные ресурсы частного сектора. Тем самым денежные власти трижды искусственно сокращают возможности для роста инвестиций и производства: ограничивают кредит, замораживают бюджетные доходы и изымают деньги с финансового рынка. При этом государство от такой политики беднеет, размещая свои резервы за рубежом дешево и занимая деньги на внутреннем рынке дорого. А страна попадает во внешнюю зависимость от иностранных источников кредита, к которым прибегают платежеспособные заемщики в отсутствие внутренних возможностей долгосрочных дешевых заимствований. Национальная финансовая система втягивается в порочный круг неэквивалентного внешнеэкономического обмена. Нарастание внешних заимствований влечет за собой увеличение обязательств по иностранным кредитам, которое ведет к росту вывоза капитала, сокращающего внутренние возможности финансирования инвестиций.