М. Грашина - Языческий календарь. Миф, обряд, образ

Магическое, мистическое и обрядовое восприятие годового коло как основного символа и отображения вечного таинства жизни существовало у всех народов Земли — с тех самых древних пор, когда человек жил в едином ритме с природой и богами. Для северных, нордических традиций, в противовес традиции южной, шумерской, характерно восприятие не 12–частного, а 8–частного годового круга, что до сих пор отражается в календарных обрядах многих индоевропейских народов. У некоторых индоевропейцев — например, в Литве — 8–частный календарь сохранялся и использовался до самого недавнего времени.

Если 12–частный календарь представляет, по сути, попытку согласовать для практического использования два разношаговых ритма — ритм обращения Луны с ее лунными месяцами и ритм движения Солнца по эклиптике, с весьма приблизительным соблюдением границ 12 созвездий, превращенных в зодиакальные «дома», то календарь восьмичастный основан на едином ритме — годовом преображении Солнца, с четырьмя главными сильными точками, на основе которых рассчитываются четыре дополнительных. Главные точки — точки «Солнечного креста», Солнцестояние летнее и зимнее, Равноденствие осеннее и Равноденствие весеннее — выделяются на ровном течении реки времени, даже не требуя особых математических познаний для их вычисления, достаточно лишь внимательно наблюдать за продолжительностью дня. О том, чем замечательны четыре дополнительные точки, называемые обычно точками «второго креста» (или «огненного креста»), и о способах расчета их будет подробно сказано на ближайших страницах.

8 частей годового коло организованы аналогично повороту солнечного колеса в течение суток — что неудивительно, так как у всех индоевропейцев солнечные циклы считались священными. Таким образом, основным, солнечным крестом, вокруг которого «вращается» годовое коло, становится крест, соединяющий два Солнцестояния (зимнее и летнее, полночь и полдень года соответственно) и два равноденствия (весеннее и осеннее, восход и закат года). Второй крест, в свою очередь, рассчитывался по золотому сечению от первого: находилась точка, разделяющая по золотому сечению отрезок времени между двумя основными точками. Этот крест включал еще четыре праздника: пиковые точки каждого из времен года соответственно.

Ниже мы приводим описание названий точек–праздников, прибегая при этом к источникам всех трех североевропейских традиций — кельтской, скандинавской и славянской (о необходимости пользоваться перекрестными ссылками и наработками всех североевропейских «братских» народов, включая и балтов, мы подробно расскажем ниже):

22 декабря — Зимний Солнцеворот, Alban Arthuan. Коляда у славян, Йоль у скандинавов.

1 февраля — Имболк (Imbolk), Громница у славян.

22 марта — Весеннее Равноденствие, Alban Eiler. «Плавающая» Масленица у славян.

1 мая — Бельтан (Bealteinne). День Живы у славян.

22 июня — Летний Солнцеворот, Alban Herium, Купала у славян.

1 августа — Лугнаса (Lughnasadh), Перунов день у славян.

22 сентября — Осеннее Равноденствие, Alban Elued.

1 ноября — Самайн (Samhuinn), Осенние Деды у славян.

Однако формально существующие 8 годовых точек, определяемых в зависимости от солнечного и лунного циклов, по–разному акцентировались в различных северных традициях.

Приведенный здесь кельтский ряд отражает только одну из известных кельтских традиций, а именно ирландскую. Мы привели здесь этот ряд, поскольку именно в данной традиции наличествуют 4 ярко выраженные точки перехода, сопровождавшиеся большими социальными праздниками, а остальные точки рассматривались в значительно меньшей степени, так что не сохранилось даже народных названий для данных праздников.

В отношении славянской обрядовости, к сожалению, доступная нам для исследований традиция во многом вырожденных крестьянских обычаев XVII‑XIX веков в отношении сакральности уступает на много веков более древней традиции кельтов, однако и здесь сохранились отзвуки былой магии прохождения сильных годовых точек.

В целом же наш подход в рамках данного исследования заключается в том, чтобы одновременно держать в фокусе внимания исторический, фольклорный, мифологический, литературный и другие материалы, имеющие отношение к традиции всех трех (а вернее, четырех) «братских» североевропейских народов: славяне, кельты, скандинавы, балты. Только в таком варианте мы надеемся максимально полно охватить общую картину, оставив как можно меньше «белых пятен».

В кельтской традиции, например, отсутствует не только ярко выраженная точка середины лета, но и оба праздника равноденствия. Ось Самайн — Бельтан делит год на темную и светлую половины, Лугнаса и Имболк делят каждую надвое, а равноденствия и Солнцестояния почти не упоминаются в сказаниях бардов и королей, оставаясь достоянием поселян, которые, однако, в своей зафиксированной этнографами обрядности больше внимания отдают все же точкам перехода. В славянской системе особо выражены точки, связанные с Солнцем, а точки перехода, особенно весенняя и осенняя, распределены на несколько почитаемых праздников, как переходящих, так и постоянных, и накрывают примерно по две недели. Можно, в общем, сказать, что для известной нам кельтской традиции более значимы праздники второго (как его называли, огненного) креста, для славян — солнечного, или аграрного. Скандинавская система, сильно покалеченная церковью с ее пасхальным циклом, в наибольшей степени сохранила праздники темной половины.

Максим Фомин в своей статье о Бельтане следующим образом описывает годовое коло кельтов:

«Всякий этнос, вырабатывая собственное понимание времени, измерял его либо по Солнцу, либо по Луне — и ничего лучше он бы и не нашел. Сообщения о календарной системе древних кельтов дают основание утверждать, что ее характер несколько отличался от общепринятой схемы. Год делился на две половины, а деления на три (четыре) сезона появилось позднее. «Кельты, — читаем мы у Дж. Риса, — рассматривали тьму и смерть как начала сущего и отдавали им предпочтение перед жизнью и светом; таким образом, в своих исчислениях времени они начинали не со светлой половины — дня и лета, но с зимы и ночи».

Зима охватывала период с 1 ноября по 1 мая, а лето — период с 1 мая по 1 ноября. «Не так уж много работ свидетельствует об употреблении такого рода календаря (у древних народов. — Примеч. М. Ф.) или о преимуществах, которые можно из него извлечь, но внимание и забота, которыми древние ирландцы окружали природу — это достаточно очевидно для нас». Ряд исследователей считает, что кельтский календарь не имел ничего общего с привычным нам солнечным годом или годом лунным, но соответствовал году аграрному, и деление на две половины согласовывалось с концом земледельческих работ и загоном скота в зимние стойла, с одной стороны, и их началом и выгоном стад на летние пастбища — с другой. Началом Нового года у древних кельтов была ночь на 1 ноября, что никак не согласуется с солярно–лунарными циклами: обычно это день за последним новолунием перед тем, которое ближе всего к зимнему Солнцестоянию — с которого, к примеру, начинали свой год древние германцы. «В эту ночь произносились заклинания, чтобы определить, кто умрет или сыграет свадьбу до следующего 1 ноября, т. е. в течение только что начавшегося года. «Сегодня — Канун Нового года», — поют подростки острова Мэн, надевая маски и праздно шатаясь по деревням. Определенные мэнские обычаи были автоматически перенесены с 1 ноября на 1 января, а старожилы еще припоминают, что в прежние времена 1 ноября считалось именно началом Нового года. И не всякий кельт осознает, что ночь Самайна — еще и начало зимы, «Nos Calan Ganauf» — «канун зимы», как говорят валлийцы.