Газета Завтра Газета - Газета Завтра 477 (2 2003)

Пушкин, закончив "Маленькие трагедии", записывает: "Правдоподобие все еще полагается главным условием и основанием драматического искусства. Что если докажут нам, что самая сущность драматического искусства именно исключает правдоподобие?" В своем трактате об искусстве Толстой добавит: подробность мешает правде. Вишневый сад — аллегория. Вишневые деревья — это пьесы Чехова, которые сгубил Станиславский; Чехов не мог ему сказать этого прямо, потому что Станиславский не выносил правды, она его убивала.

Самые первые тексты Чехова уже были многозначны. Знаменитая фраза из первого рассказа Чехова "этого не может быть, потому что этого не может быть никогда" стала формулой науки, печалью о невозможности доказательства непротиворечивости формальной системы средствами самой системы, а сам герой — типичным портретом ученого. Прототип героя -дядя Чехова Митрофан Егорович. Ему Таганрог обязан каменными мостовыми, сделанными из лавы Везувия, привезенной итальянскими кораблями в качестве балласта. Считался чудаком, оригиналом и даже юродивым.

Обращался к детям на "вы", дарил им в праздник по гривеннику и в день своего ангела посылал в острог целые корзины французских хлебов, по числу заключенных. Именно он пристрастил Чехова к театру, ставил с детьми "Ревизора" и Антон играл городничего. Умер от истощения, работал через меру.

Митрофан Егорович был стилист, поздравляя родителей Чехова с праздником Пасхи, писал: "сынове Ваши яко новонасаждения масличныя окрест трапезы пасхальныя возликуют с дорогим и дорогою". Чехов — Митрофану Егоровичу: "Я часто говорю о Вас моим знакомым. Вы не можете себе представить, как высоко я ценю Вас, как горжусь Вами и какое удовольствие доставляет мне сознание, что Вы близкий для меня человек. Чем старше я становлюсь, тем сильнее мое уважение к Вам".

Гаев говорит о Раневской: она порочна, это чувствуется в каждом ее движении. Раневская Марии Зиминой прекрасна, это чувствуется в каждом ее движении. Истинно чеховское решение. До сих пор подробности биографии Раневской мешали актрисам пробиться к этой правде. Спектакль московского театра "Сопричастность" — очень важный шаг в сценической истории "Вишневого сада". Которая только-только начинается.

"Я пишу жизнь". "Вишневый сад" был продолжением бесед с Авиловой. Он отвечал ей со сцены в "Чайке", был ветеринаром в "Душечке" и уехал от нее вместе с полком, уехал навсегда, так как полк перевели куда-то очень далеко, чуть ли не в Сибирь, и вернулся седым, в жаркий июльский день, под вечер, когда по улице гнали городское стадо. В "Трех сестрах" он ее обвинял: она вышла замуж без любви; и снова уходил от нее вместе с бригадой в Царство Польское или в Читу. В "Вишневом саде" он пророчествовал, что ее муж (крепкий хозяин, из донских казаков) умрет от шампанского, а ее имение продадут с молотка.

В одном из писем он ей советовал (она была известной писательницей, ее рассказы любил Толстой, считал, что она пишет лучше Леонида Андреева): "Рассказ хорош, даже очень, но... то, что есть Дуня, должно быть мужчиною... в-четвертых, нет надобности, чтобы герои были студентами... Сделайте героя чиновником из департамента окладных сборов, а Дуню офицером". В рассказе герой был студент и он любил Дуню. Именно так и написаны пьесы Чехова.

В "Трех сестрах", он изобразил Книппер бароном; тот был немцем, но считал себя русским, православным, а Книппер торопила с венчанием. В "Вишневом саде" для Книппер он писал Шарлотту. Бывая у Станиславского в Любимовке, Чехов ежедневно общался с соседской гувернанткой, уверяя ее, что в молодости был турком и у него был гарем; что скоро вернется к себе на родину, станет пашой и тогда выпишет ее к себе. Она звала его "брат Антон", прыгала ему на плечи, усевшись, здоровалась со всеми проходившими мимо, снимая с него шляпу, кланялась: Здласьте!-наклоняя его голову в знак приветствия. Однако Книппер пришлось играть Раневскую.

Когда-то, очень давно, случилось так, что Авилова и Книппер играли в одном любительском спектакле. Ставили пьесу: "Странное стечение обстоятельств"; в пьесе было две Софьи Андреевны, одну играла Авилова, другую — Книппер. Режиссировал Рощин-Инсаров, он предсказывал Авиловой блестящее сценическое будущее. Книппер была очень незаметной, застенчивой и молчаливой. Говорили, что у нее строгий отец. Они попытались познакомиться домами, но это не вышло.

Четвертого июля 1904 года, в имении Клекотки Тульской губернии ждали с вечерним поездом гостей. Пятого праздновался день свадьбы Авиловых. Поезд приходил около одиннадцати вечера. Было слышно, как он просвистел, как экипажи прогремели по плотине. Потом гости разбрелись по комнатам привести себя в порядок. Она стояла в столовой, оглядывала накрытый стол. Подошел муж, взял ее под руку, вывел на неосвещенный балкон: "Я требую, чтобы не было никаких истерик. Я требую. Из газет известно, что второго в Баденвейлере скончался Чехов. Мы этой газеты еще не получили".

Когда Чехов начинал, уже установилась неписанная литературная традиция, которую основали Пушкин и Николай I, пожелавший стать его цензором. Прочитав "Бориса Годунова", он рекомендовал переделать его в повесть. Или роман. Наподобие Вальтера Скотта. Ему показалось, что грязные ругательства в Годунове (в части текста, написанной по-французски) неуместны в устах поэта, посвятившего несколько прекрасных стихов императрице Елизавете Алексеевне.

Пушкин отвечает Бенкендорфу: "Согласен, что она более сбивается на роман, нежели на трагедию, как государь император изволили заметить. Жалею, что я не в силах переделать мною однажды написанное".

Было положено основание. Создан образец. Письмо Татьяны к Онегину. Которое Чехов любил нежно. Мария Зимина играет Раневскую именно в этой традиции.

Он впервые увидел ее 19 октября 1811 года на лицейском торжестве в ореоле почти божественной красоты ее тридцати трех лет. Первая журнальная публикация стихов, посвященных ей, называлась "Ответ на вызов написать стихи в честь Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Елизаветы Алексеевны" (через свою фрейлину Наталью Яковлевну Плюскову она дала понять Пушкину, что хотела бы, чтобы он посвятил ей стихотворение; получив стихи, через Карамзина поблагодарила его). В двадцатом веке оно называлось "К Н.Я.Плюсковой" и там были непонятные строчки ("Елисавету втайне пел"), о какой Елисавете идет речь и почему втайне. Ее описания перекликаются с дантовским описанием Беатриче. В черновиках было: "Я пел в восторге, в упоенье-Любовь...Любовь, надежду...прелесть..."

И когда до царя доходит "Вольность", где Пушкин сознательно говорит о запретной теме — убийстве Павла, и ему грозят Соловки, Чаадаев едет к Карамзину, тот — к императрице, и она открыто защищает его. 19 ноября 1825 г. Александр I умирает; Пушкин: "наконец не стало Тирана, да и оставший род его не долго в живых останется!"