Татьяна Миронова - Русская душа и нерусская власть

Наши велосипедисты ежедневно являлись перед зрителями, в самых разных ракурсах демонстрируя неустанную работу на благо родины и навязчивую заботу о процветающем государстве. При этом сначала шел рассказ про одного седока тандема — Медведева, затем, неукоснительно, про другого — Путина. Строго соблюдался содержательный баланс сюжетов. Если Медведев встречался с учителями, то Путин в тот же самый день — с врачами. Если президент ублажал доярок или слушал кукареканье петухов на птицеферме, то премьер-министр спускался к шахтерам или поднимался к строителям. Если Медведев обещал выдавать за второго ребенка материнский капитал, то Путин сулил ветеранам окончательное решение квартирного вопроса. Если Медведев шушукался с бизнесменами, то Путин совещался с учеными. Наконец, если президент куролесил с танцорами, то Путин пробовал голос с певцами.

Всякий прибывший в Россию глава великой державы непременно имел аудиенцию как у Медведева, так и у Путина. И это непременно показывали по телевизору, убеждая зрителей, что все в тандеме поровну, все напополам — и ответственность, и значимость, и решение вопросов. Если Медведев давал пресс-конференцию, то спустя некоторое время на вопросы корреспондентов отвечал Путин, и журналисты замеряли, кто из них дольше проболтал перед публикой. Если устраивались телемосты народа и премьера, то вслед за ними таковые же виртуальные каналы общения народа и президента демонстрировались публике, уже привыкшей наблюдать за ежедневными выездками рулевых тандема, словно забывших, что у них есть сложнейшие обязанности по управлению огромной страной, которые требуют кропотливой работы в тиши кабинетов, многолюдных совещаний и сосредоточенных экспертиз. Эти двое «пиар-спортсменов» вместе с бандами тренеров-политтехнологов настолько увлеклись саморекламой и соревнованием друг с другом, что совершенно забыли про договоренности о тандеме. Каждый в ходе телевизионных состязаний в популярности словно рулил уже собственным одноместным велосипедом и с азартом оглядывался на соперника, норовя переехать тому дорогу.

Путин и Медведев при этом почти никогда не встречались на экране, а если и требовалось убеждать народ в любви и дружбе президента и премьера, чтобы развеивать время от времени просачивающиеся в народ слухи о разбалансировке тандема, то это были картинки с горнолыжного курорта, где дорого и ярко одетые главы шествовали нога в ногу на слаломный спуск, или праздничный концерт, где они отчужденно сидели рядышком, не глядя друг на друга, или военный парад, где они разваливались в креслах, кто кого вальяжнее, и скучающе разбегались взглядами поверх голов марширующей армии.

В азарте соревнования дело доходило до откровенного стриптиза: Владимир Владимирович рискнул появиться на публике раздетым до пояса якобы на приеме у врача районной больницы, которому он пожаловался на некие боли в плече после тренировки. Известное дело, бригада кремлевских врачей, следующая за Путиным по местам его президентской славы, мало чем может помочь в таком щекотливом вопросе. Пока обомлевший от возложенной на него ответственности районный врач вяло мямлил похвалы не сокрушимому никакими тренировками здоровью Путина, телекамеры с пристальным интересам скользили по голому торсу премьера, вызывая в воображении миллионов одиноких женщин, являющихся прилежными избирательницами, целые вихри запретных чувств. Медведев на ответный симметричный шаг не решился — торсом не вышел, телесами пышноват. Так что в этом сражении тандема счет был в пользу Владимира Владимировича.

Изнурительная гонка отнимала много сил. Каждый из участников состязаний втайне надеялся, что соперник первым выдохнется, изнеможет или свалится в кювет и не домчит до финиша — 2012 года, когда расшатавшийся тандем можно будет с облегчением выбросить на свалку. Пока изрядно надоевшие друг другу партнеры исподволь готовились к этому моменту, их наставники-имиджмейкеры примеряли им наиболее выигрышные личины-маски.

Дмитрий Анатольич натягивал белые перчатки демократа и правозащитника, угождая международной общественности расследованием дела Магнитского и сокращением тюремных сроков Ходорковскому. В пику Путину дозволил пятипроцентный барьер прохождения партий в Госдуму и принял в Кремле либерального олигарха Прохорова, возглавившего «Правое дело», критикующее Путина. Борясь с бациллами тоталитаризма, которыми, по мнению либералов и Запада, заражен премьер Путин, Медведев объявил курс на «десталинизацию» сознания. И Сталина в средствах массовой информации принялись с ушлым рвением клеймить палачом и людоедом, неслышно намекая на возможность возвращения истории на диктаторские рельсы.

Владимир Владимирыч, напротив, прикидывал на себя жилетку богатого и щедрого хозяина, готового решить деньгами, вынутыми из практически собственного кармана, каковым ему представляется государственный бюджет, любой вопрос, будь то уничтоженные пожаром дома, недостроенные из-за преступных растрат больницы или упавший от ветхости мост. Это затыкание слишком откровенно зияющих дыр в разрушенном дотла государстве политтехнологи гордо наименовали «режимом ручного управления», присвоив Путину первенство в изобретении столь уникального метода. А еще премьер-министр успевал делать щедрые подарки стране и народу, осчастливливая нас то зимней Олимпиадой в субтропическом Сочи, то чемпионатом мира по футболу.

При этом население уверяли, что деньги на зрелища дадут исключительно инвесторы, и поэтому на хлеб всем будет хватать бюджетных средств.

А пока сменяют друг друга на экранах президент и премьер-министр, народ живет своей, отдельной от них нищей и неподъемно вздорожавшей жизнью, размышляя, закончится ли когда-нибудь этот сумасшедший виртуальный рулеж.

Экранный галдеж об обоюдных достижениях президента и премьера преследовал еще одну долгосрочную цель: и того и другого необходимо срочно увести от ответственности за творимые в годы их властвования разрушение государства и вымирание народа. И Путину, и Медведеву совсем не хочется, чтобы разруху и обнищание связывали с их именами, и ее не связывали, но только средства массовой информации. Население, напротив, начало избавляться от миражей, которые навязали нам политтехнологи.

Согласно данным последнего опроса Института социологии Российской Академии наук «Двадцать лет реформ глазами россиян», проведенного в марте — апреле 2011 года, большинство граждан России (около 70 % опрошенных) считают, что можно и нужно было избежать осуществленной в 1990–2000 годах «шоковой терапии». «Истинная цель реформ, по мнению большинства респондентов (60 %), состояла не в скорейшем преодолении экономического кризиса, а в интересах как самих реформаторов, так и стоявших за ними общественных групп, стремившихся к переделу в свою пользу бывшей