Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6446 ( № 3 2014)

– Правильно ли считать, что на земскую службу шли состоявшиеся в своей профессии люди, которые были достаточно обеспечены и не преследовали цели личного обогащения? Или же картина была более сложной и пёстрой?

– Если иметь в виду гласных земств, то обогатиться на этом месте было очень трудно, хотя прецеденты бывали, особенно при строительстве железных дорог, проходивших через тот или иной уезд или губернию. Встречались и недобросовестные поставщики или подрядчики, но их вряд ли можно считать земскими деятелями или служащими.

В целом же земские деятели честно и добросовестно выполняли свои обязанности, да они, в общем-то, были на виду у своих коллег и общества, что сдерживало всякие негативные инстинкты. Что касается врачей, учителей и других служащих, то для них образование земств означало прежде всего появление новых рабочих мест, что оказалось весьма немаловажно. Обогатиться с помощью своей службы у них не было никакой возможности, недаром в 1870–1880-х годах средняя продолжительность их жизни составляла всего 33–34 года.

Объясняется это хроническим недоеданием, отсутствием достаточно тёплой одежды, протопленных жилищ, что приводило к ослаблению врождённого иммунитета, заболеванию гриппом, злокачественной лихорадкой, а то и туберкулёзом.

Деятели Никольского уездного Земского собрания и управы. Состав после выборов 1911 г. Фото 1910-х гг.

Земская школа. 1908–1912.

– Тем не менее правомерен ли взгляд на земство как на социальный лифт?

– Вряд ли об этом можно говорить уверенно и однозначно. «Звёзды» земств, конечно, становились известны обществу, заслуживали уважение населения. Но это не давало им возможности повышать свой социальный статус. Общественная поддержка, нравственный авторитет – да, безусловно, но не карьерный рост. Хотя и это очень и очень немало. Позже достаточно большое количество земцев станет крупными общественными, в основном либеральными, деятелями, завоюет всероссийскую известность и приобретёт заметный политический вес и капитал.

– А что ближе к истине: земские деятели своим авторитетом укрепляли царскую власть или наоборот, власть своим авторитетом поддерживала их?

– Тут придётся коснуться предыстории вопроса. Как только начались разговоры об учреждении земств, различные политические силы России начали связывать с будущими органами самоуправления свои собственные и весьма различные надежды и представления. Консервативное дворянство увидело в земствах возможность избавиться от мелочной опеки чиновничества и стать полновластными хозяевами в уездах и губерниях. Затем после создания Всероссийского земства они надеялись получить в нём большинство и влиять на правительственные решения в собственных интересах.

Для либералов земства представлялись едва ли не последней возможностью попытаться засыпать, заровнять ту пропасть, которая пролегла между образованным обществом и народными массами страны. Во-первых, земства объявлялись всесословными или бессословными органами, т.е. в них предстояло встретиться депутатам от всех слоёв населения России. Во-вторых, земства могли обсуждать только чисто хозяйственные проблемы, а потому острые, обычно разъединяющие людей политические дискуссии в них исключались по определению. Обсуждая же возможность и необходимость открытия школ, больниц, благотворительных учреждений или дорог, крестьяне и дворяне могли научиться слушать и понимать друг друга, вникать в аргументы коллег, уважать их точку зрения, понимать их трудности и надежды.

С точки зрения революционеров земства могли стать первым шагом к принятию в России конституции, а значит, прологом к новым важным политическим реформам. Даже после убийства Александра II радикалы, обращаясь с письмом к его преемнику, Александру III, требовали, чтобы верховная власть как можно быстрее созвала Земский собор или Учредительное собрание, то есть ввела в стране представительное правление. Они надеялись, что новый монарх, напуганный убийством отца, может пойти на такой шаг.

– Надежды были беспочвенны?

– В первой половине 1860-х годов император и правительство в глазах разных политических сил пользовались безусловным авторитетом и являлись лидерами нации, но не воспользовались удачным моментом. Для них земство являлось, во-первых, необходимой платой дворянству за потерю его власти над крепостными крестьянами, а во-вторых, фискальным учреждением, которое, помимо прочего, снимает с центральных учреждений заботы о местном хозяйстве, школе, больницах...

Позже, когда земцы-либералы перешли в оппозицию к верховной власти, последняя стала относиться к земству с подозрением и вряд ли собиралась поддерживать его своим авторитетом. Земства же доказали свою жизнеспособность. Более того, земские школы и больницы сделались одними из лучших подобных учреждений в России. Тем самым они опосредованно поддерживали и укрепляли режим, хотя во многом были с ним не согласны.

– Многие ли земские деятели позже становились чиновниками? Кто-то из земцев сделал заметную карьеру на государственной службе?

– Такой статистики мне никогда не встречалось, и это, на мой взгляд, свидетельствует о том, что заметной чиновничьей карьеры никто из земцев не сделал. Да и вряд ли это было возможно, если иметь в виду непростые отношения верховной власти, местных органов власти и земств.

– В своей книге «Александр II, или История трёх одиночеств» вы заметили: «В ходе реформы не было создано ни высшего – Всесословного земства, ни низших – волостных. Всё это позволило шутникам называть земства «зданием без фундамента и крыши». По словам известного консервативного журналиста Каткова, в России получилось самоуправление, «напоминавшее гримасу человека, который хочет чихнуть, но не может этого сделать». Справедливы ли были острословы? Планировала ли власть продолжить постройку земского «здания»?

– Острить и ёрничать издавна считалось любимым занятием российской интеллигенции, хотя в оправдание надо заметить, что частенько ничего другого ей и не оставалось. Однако давайте попробуем вернуться к конкретным фактам.

По закону о земствах 1864 года они были открыты в 34 из 78 российских губерний и областей, а затем в течение 15 лет постепенно образовались ещё в 20 губерниях. В Сибири и северных губерниях России их вообще не существовало, поскольку там не было дворянского землевладения, а следовательно, не могло возникнуть желаемых правительством продворянских органов местного самоуправления. Кроме того, бюджеты, установленные государством для земств, никогда не выполнялись полностью, что затрудняло их полноценную деятельность.