Петр Мультатули - Николай II. Дорога на Голгофу. Свидетельствуя о Христе до смерти...

Как мы видели, ту же информацию Яковлев прямо или иносказательно довел Кобылинскому. На встрече с солдатами отряда перед самым отъездом, 12/25 апреля, Яковлев сказал солдатам, что должен увезти Государя, но просил их держать все в секрете.

Что должны были думать после всего этого уральцы о Яковлеве? Только одно: он хочет увезти Царя неизвестно куда. Естественно, они стали принимать меры по недопущению этого. Понятно, что эти их действия были вызваны тем, что они просто не могли себе представить, что Яковлев ведет двойную игру по сценарию самого Свердлова. При этом сами уральцы были в трудном положении: с одной стороны, у Яковлева был мандат, подписанный Свердловым, а с другой, — Яковлев вел себя, по их мнению, крайне подозрительно. Оснований для подозрений на счет действий Яковлева у уральцев было достаточно.

Между тем Екатеринбург, в лице Голощекина, полностью поддерживал Яковлева. Еще 21 апреля, когда Яковлев только следовал в Тобольск, Голощекин направил Хохрякову телеграмму следующего содержания: «Тобольск из Екатеринбурга. № 2608/А 21/IV. 9 ч. 30 м. Председателю Хохрякову. Узнал о вчерашнем вашем разговоре с Дидковским. Ваша беспечность не позволительна. Точка. Высылаю три отряда, запятая, один под командой Гузакова. Общая численность войск тысяча человек. Объявите всему городу за малейшее сопротивление и не подчинение распоряжениям Яковлева направить артиллерию и беспощадно снести гнездо контрреволюции. Уральский Областной Военный Комиссар Голощекин» . [526] ГА РФ, ф. 601, оп. 2, д. 33. (Это подтверждает слова Авдеева, что на первом совещании присутствовал Гузаков.)

Таким образом, по дороге Яковлев должен был располагать огромной воинской силой. Не говоря уже о том, что члены его отряда, «товарищи Касьяны и Фадеевы», были профессиональными боевиками, своего рода террористическим спецназом. Вот лишь маленький штрих «подвигов» боевика П. В. Гузакова, который был послан Голощекиным на помощь Яковлеву. Свою преступную деятельность Гузаков начал в 1906 году, когда при вооруженном ограблении открыл стрельбу по полиции, убив полицейского. [527] ГА РФ, ф. 601, оп. 2, д. 31. Дальше были митинги, убийства, насилия, но между ними и Италия, куда Гузаков нелегально выезжает для учебы в нелегальной школе в Болонье. [528] Газета «Курская правда» № 380(240221), 20 декабря 2006 года, среда.

В 1911 году в Уфе Гузаков был арестован и при нем были обнаружены зашифрованные письма. Так выяснилось, что Гузаков был видным большевистским шифровальщиком. [529] www.cryptography.ru Синельников А.В. Шифры и революционеры России.

После этого разговора Яковлев вспоминает, что он отправил телеграмму Гузакову с просьбой как можно скорее выехать в Тобольск. Но мы знаем, что Гузакова в Тобольск уже послал Голощекин.

Между тем, по воспоминаниям Яковлева, хотя он все время и подозревал Заславского в «анархистских намерениях», тот выполнял поручения Яковлева вовремя и в срок. Так, Заславский выполнил распоряжение Яковлева и прислал к нему Бусяцкого, которого Яковлев называет Гусяцким. Яковлев сразу обрушивает на Бусяцкого грозные предупреждения.

Бусяцкий произвел на Яковлева впечатление милого интеллигентного и смущенного человека. Яковлев сказал ему: «Слушайте и запоминайте хорошенько, что я вам скажу. Вы должны немедленно вместе со своим отрядом выступить из Тобольска. Я возлагаю на вас охрану дороги от Тобольска до Иевлево. Главные посты расставьте в следующих местах. Там имеются мои патрули. На вашей обязанности лежит только охрана моего проезда. Вы и ваш отряд отвечаете мне головой за безопасность, и если что-нибудь случится, вы будете расстреляны первым.

Гусяцкий стоял передо мною бледный как полотно. Он тут только, вероятно, понял, что мне известно значительно больше, чем он думает.

— Сегодня снимаюсь с отрядом и выступлю из Тобольска и постараюсь точно выполнить свою задачу, — ответил Гусяцкий, и мы расстались» . [530] Последние дни Романовых, с. 65.

Не вяжется как-то образ Бусяцкого с образом кровожадного и отчаянного мятежника.

В 1928 году Яковлев утверждал, что Заславский был под Екатеринбургом, где готовил против него нападение.

Из всего вышеприведенного можно сделать один вывод: Яковлев сознательно преувеличивал грозившую ему опасность. Яковлев сознательно нагнетал обстановку вокруг перевозки Государя. Яковлев в Тобольске и по пути следования, совместно с Голощекиным в Екатеринбурге, сознательно скрывал от уральцев, куда Яковлев должен везти Царя. Несомненно, что уральцы были убеждены, что Яковлев везет Императора Николая II в Москву, а затем за границу. Между тем, как они знали, что имеется постановление ВЦИК о перевозке Государя в Екатеринбург.

В этом же был уверен и Бусяцкий. Один из солдат его отряда А. И. Неволин уже после окончания яковлевской экспедиции 3 мая 1918 года сообщил, что Бусяцкий, еще в Тобольске, собрал своих бойцов и сказал им: «Вот сюда приехал комиссар Яковлев и хочет увезти Романова в Москву, а потом у них, кажется, решено отправить его за границу. А нам предстоит такая задача: во что бы то ни стало предоставить его в Екатеринбург» . [531] Буранов Ю.А., Хрусталев В.М., Указ. соч., с. 159. (Подчеркивания наши. — П. М. )

Отсюда можно сделать вывод, что активность отдельных командиров типа Бусяцкого могла быть вызвана только одной мотивацией: не допустить отъезда Императора Николая II за границу. Если бы Заславский и Бусяцкий знали бы, что Яковлеву поручено везти Царя в Екатеринбург, то, конечно, они бы такой активности не проявляли.

Сам Бусяцкий, а вслед за ним и Белобородов спустя много лет вспоминали, что якобы Голощекин ставил им задачу убить Николая II еще по дороге. И. Ф. Плотников безоговорочно верит Бусяцкому, Белобородову, Голощекину и пишет: «Это ответ на вопрос, ставило ли уральское руководство непременную цель убить Николая Александровича Романова по пути в Екатеринбург? Да, ставило. Осуществить намерение помешали лишь непредвиденные обстоятельства» . [532] Плотников И.Ф. Указ. соч., с. 37.

А ведь И. Ф. Плотников, столь долго изучавший личности и нравы большевистских руководителей, должен был бы знать, что для них ложь была обыденным явлением. Надо было, они лгали одно, надо — другое. В 20-х, 30-х годах им выгодно было сочинять версии о предполагаемом убийстве Государя по дороге, так как это оправдывало позднейшие действия «самостоятельного» Уральского Комитета 17 июля 1918 года. Тем более это хорошо совпадало с образом «предателя» Яковлева, который «задумал спасти Романовых» и отвезти их за границу.

Если принять точку зрения И. Ф. Плотникова, то ситуация вокруг действия Яковлева становится просто нелепой. Свердлов дает Яковлеву задание перевезти Императора Николая II из Тобольска в Екатеринбург, посылает телеграмму об этом уральскому руководству, подтверждая в ней задание Яковлева, а тем временем сам Яковлев ни слова не говорит командирам уральских отрядов о задании Москвы, не сообщает, что везет Царя в Екатеринбург, сознательно вызывает у подозрительных Заславского и Бусяцкого еще большую подозрительность и добивается того, что эти отряды начинают активно ему мешать выполнить московское задание, преследуя при этом ту же самую цель, что и Яковлев: во что бы то ни стало доставить Царя в Екатеринбург! Так же при этом Голощекин, вопреки воле и указаниям своего непосредственного начальника Свердлова, отдает приказ об убийстве «по дороге Царя», словно так, как будто речь идет о каком-то безымянном уголовнике.