Петр Мультатули - Николай II. Дорога на Голгофу. Свидетельствуя о Христе до смерти...

4 июля 1918 года «Новое Слово» публикует следующую маленькую заметку: «В церковных кругах Петрограда передают, что бывшая императрица Александра Федоровна желает принять монашество» . [683] Новое Слово, 4 июля 1918, № 61.

Эти ложные слухи должны были подготовить общественное мнение, а также и немцев к возможному «исчезновению» Царской Семьи, с такой целью, чтобы это «исчезновение» воспринималось либо как очередная «утка», либо как продолжение осуществления германского плана вывоза Царской Семьи из пределов России.

Для большей убедительности неоднократно публиковались советские «опровержения» подобных «слухов». 26 июня 1918 года «Известия ВЦИК» публикуют следующее опровержение, которое распространяется всеми ведущими газетами: «Екатеринбург, 24.06. Слух об убийстве бывшего царя Николая Романова есть очередная провокационная ложь. Тов. Председателя исполкома Затвоск. Секретарь Короболкин» . [684] Новое Слово, 26 июня 1918, № 54.

Скорее всего, Свердлову удалось ввести немцев в заблуждение и в этом вопросе. Вот что сообщал по этому поводу князь А. Н. Долгоруков: «Летом 1918 года в Киеве проживал член Государственного совета киевский губернский предводитель Федор Николаевич Безак. Мы оба с ним входили в одну и ту же монархическую группу. Я хорошо помню, 5 или 6 июля по новому стилю, Безак позвонил мне по телефону и сказал, что сейчас ему звонил граф Альвенслебен и сообщил ему, что сейчас он будет у Безака и передаст ему какое-то важное известие. Этот Альвенслебен — бывший дипломатический чиновник германского министерства иностранных дел. В эпоху гетманства он, будучи призван по мобилизации, состоял при главнокомандующем Эйхгорне, а затем — Кирбахе. Бабушка его была русская, как он сам говорил, кажется, графиня Киселева. Он был вхож в русские круги и считался монархистом и русофилом.

Я отправился к Безаку, куда вскоре приехал Альвенслебен. Разговор наш шел с ним в присутствии четырех лиц. Альвенслебен сообщил нам, что император Вильгельм желает во что бы то ни стало спасти Государя Императора Николая II и принимает к этому меры; что в целях спасения Государя он куда-то перевозится, но что в настоящий момент немцы потеряли его след. Альвенслебен предложил нам с Безаком прийти на помощь этому делу спасения Государя в следующей форме…» , далее Альвенслебен предложил создать и послать на поиски Государя три группы офицеров в Котельнич, Москву и Екатеринбург. Офицеры должны были быть снабжены немецкими паспортами, которые Альвенслебен обязался предоставить, и деньгами, которые должны были собрать монархисты в Киеве. «Альвенслебен , — продолжает Долгоруков, — в разговоре с нами уверял нас, что нам следует вполне положиться на них, немцев, определенно давая нам понять, что император Вильгельм желает спасти Государя и что меры, которые он предлагает, необходимы именно в целях его спасти.

Во время этого разговора Альвенслебен предупредил нас, что между 16 и 20 июля (по новому стилю) распространится слух или известие об убийстве Государя; что слух этот или известие не должен будет нас беспокоить: как и слух, имевший место в июне, он будет ложный, но что он необходим в каких-то целях именно Его спасения. В то же время он просил нас держать разговор с ним в секрете, делая наружно вид, что мы верим известию о смерти Государя» . [685] Россiйскiй Архивъ, с. 269.

Этот разговор весьма примечателен. Он проходил 5–6 июля, то есть накануне или даже в самый день убийства в Москве германского посла графа Мирбаха. Убийство было крайне опасным для правительства Ленина, так как немцы немедленно потребовали ввести в Москву свой батальон для охраны посольства, что на деле могло означать свержение советской власти. 15 июля 1918 года, то есть за два дня до убийства Царской Семьи, Ленин обращается ко всем рабочим, крестьянам и солдатам Красной Армии. Это воззвание было одобрено и подписано также Свердловым. В нем большевики в самых решительных тонах отказывают немцам в праве введения в Москву германских солдат и угрожают началом тотальной войны с немцами. В этом обращении, между прочим, говорится: «Если война, вопреки всем нашим усилиям, станет фактом <���…> мы почерпнем новые силы из беспощадного подавления как безумноавантюристических (лево-эсеровских), так и сознательно-классовых (помещичьих, капиталистических, кулацких) деятелей контрреволюции» . [686] Обращение товарища Ленина к рабочим, крестьянам и солдатам Красной Армии, одобренное на заседании ВЦИК от 15 июля 1918 года. Афиша. Напомним, что до убийства Царской Семьи оставалось два дня.

Официально Мирбаха убил левый эсер Я. Блюмкин. Однако за этот крайне опасный для большевиков поступок он не только не был никак наказан, но впоследствии принят в большевистскую партию и направлялся на особо секретные партийные задания. Скорее всего, убийство Мирбаха было непосредственно связано с подготовкой убийства Царской Семьи. Скорее всего, требование Мирбаха о переводе Государя в Москву стало категоричным, и большевикам нужно было немедленно что-то делать. Скорее всего, ими для немцев была состряпана ложь о перевозе Царя опять в Москву, с вариантом новых «самостоятельных» местных властей. Одновременно они, видимо, заранее ввели немцев в заблуждение, открыв им дату убийства Царя, но под таким видом, чтобы они не поверили в это убийство и не предприняли никаких враждебных большевикам демаршей. Все это совершенно укладывается в общую схему большевистской тактики.

Но вот что примечательно, так это позиция в этом вопросе Ленина. Троцкий писал, что летом 1918 года он предлагал организовать над Государем «открытый судебный процесс, который должен был развернуть картину всего царствования (крестьянская политика, рабочая, национальная, культурная, две войны и проч.), по радио ход процесса должен был передаваться по всей стране; в волостях отчеты о процессе должны были читаться и комментироваться каждый день. Ленин откликнулся в том смысле, что это было бы очень хорошо, если бы было осуществимо, но времени может не хватить» . [687] Троцкий Л. Дневники и письма. М., «Эрмитаж», 1994, с. 118–119.

Уже намного позднее 10 апреля 1935 года, находясь в эмиграции, Троцкий развил эту мысль и выставил Ленина главным виновником убийства Царской Семьи: «Сегодня во время прогулки в горы с Наташей (день почти летний) я продумывал разговор с Лениным по поводу суда над царем. Возможно, что у Ленина, помимо соображений о времени („не успеем“ довести большой процесс до конца, решающие события на фронте могут наступить раньше), было и другое соображение, касавшееся царской семьи. В судебном порядке расправа над семьей была бы, конечно, невозможна. Царская семья была жертвой того принципа, который составляет ось монархии: династической наследственности» . [688] Троцкий Л. Дневники и письма, с. 120.