Газета Завтра Газета - Газета Завтра 482 (7 2003)

Сама коррупционная власть этим процессом старается поставить на место и припугнуть неисправимых и неуправляемых народных героев. Власть цинично смотрит даже на то, что творит ныне нового народного героя. Мол, пусть побудет героем, но зато те другие, внизу, в толпе, должны бояться и смиряться. Самое страшное для системы, если все наше гражданское общество будет состоять из таких независимых и гордых людей…

Многие ли из наших политиков и писателей способны идти в Лефортово и Бутырки? Готовы ли и другие стать при жизни полубронзовыми, но мучениками?

Владимир Бондаренко

18 февраля 2003 0

8(483)

Date: 18-02-2003

Author: Владимир Бондаренко

ПЛАМЕННЫЕ РЕАКЦИОНЕРЫ

Все годы перестройки, все годы разрушения нашей державы в отечественной культуре нарастало противостояние патриотов и демократов, по страницам газет и журналов полыхала гражданская война в культуре, одни стремились защитить национальные интересы России, другие решили, что ни народ русский, ни государство больше им не указ. И кроме свободы своей личности культуре и ее творцам защищать нечего. Но кто же такие были эти патриоты, осознанно отказавшиеся от наград и званий ельцинского режима? Любовь к России в те годы объединила пусть на время самых непримиримых оппонентов, красных и белых, православных и атеистов. Я попытался собрать воедино всех, наиболее значимых мастеров русского искусства, разных по политическим взглядам, по эстетическим пристрастиям. Но однозначно относимых нашими либеральными оппонентами к стану патриотов. В первом, приближенном варианте моего проекта получилось 50 портретов. Все они по мнению наших безумных разрушителей являются ретроградами, мракобесами и консерваторами. Поэтому я назвал свою книгу "Пламенные реакционеры". Мне кажется, в России пламенные реакционеры всегда определяли развитие культуры. Определяли планку её творческой высоты. Достоевский и Лесков, Чехов и Бунин, Шолохов и Есенин… Демократы были лишь шумными подмастерьями, лихими ремесленниками. Думаю, и герои моей книги определили всю значимость русской культуры конца ХХ века. Достаточно условно я разделил книгу на три части: "Красный лик патриотизма", куда вошли мастера культуры, придерживающиеся красных, советских позиций, Сергей Михалков, Юрий Бондарев, Татьяна Глушкова, Владимир Бушин, Александр Проханов и другие; "Белый лик патриотизма", объединивший художников и писателей православно-монархического склада: Александра Солженицына, Игоря Шафаревича, Илью Глазунова, Никиту Михалкова, Вячеслава Клыкова и других; и "Русский лик патриотизма", героями третьей части стали писатели, художники, композиторы, поэты, которых нельзя назвать ни красными, ни белыми. Это и Георгий Свиридов, и Валентин Распутин, и Станислав Куняев, и Юрий Мамлеев…

Два первых тома — "Красный лик патриотизма" и "Белый лик патриотизма" — уже вышли и продаются в книжных киосках Союза писателей России, журнала "Москва", Литературного института, ЦДЛ… Тираж первого издания небольшой, заинтересовавшиеся книгами могут поторопиться.

Кто же взял на себя смелость оставаться патриотом в годы, когда это слово казалось грубым ругательством по мнению "образованного общества"?

Читайте книгу "Пламенные реакционеры"…

Эдуард Лимонов

18 февраля 2003 0

8(483)

Date: 18-02-2003

Author: Эдуард Лимонов

СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ (В авторской редакции)

САРАТОВ

Прошедший снег над городом Саратов

Был бел и чуден. мокр и матов

И покрывал он деревянные дома

Вот в это время я сошел с ума

Вот в это время с книгой испещренной

В снегах затерянный. самим собой польщенный

Я зябко вянул. В книгу мысли дул

Саратов город же взлетел-вспорхнул

Ах город-город. Подлинный Саратов

Ты полон был дымков и ароматов

И все под вечер заняли места

К обеденным столам

прильнула простота

А мудрость на горе в избушке белой

Сидела тихо и в окно глядела

В моём лице отображался свет

И понял я. надежды больше нет

И будут жить мужчины, дети. лица

Больные все. не город а больница

И каждый жёлт и каждый полустёрт

Ненужен и бессмыслен, вял. не горд

Лишь для себя и пропитанья

бегут безумные нелепые созданья

настроивши машин железных

и всяких домов бесполезных

и длинный в Волге пароход

какой бессмысленный урод

гудит и плачет. Фабрика слепая

глядит на мир узоры выполняя

своим огромным дымовым хвостом

и всё воняет и всё грязь кругом

и белый снег не укрощён

протест мельчайший запрещён

и только вечером из чашки

пить будут водку замарашки

и сменят все рабочий свой костюм

но не сменить им свой нехитрый ум

И никогда их бедное устройство

не воспитает в них иное свойство

против сей жизни мрачной бунтовать

чтобы никто не мог распределять

их труд и время их "свободное"

их мало сбросит бремя то народное.

И я один на город весь Саратов

— так думал он — а снег всё падал матов

— Зачем же те далёкие прадеды

не одержали нужной всем победы

и не отвоевали юг для жизни

наверно трусы были. Кровь что брызнет

и потому юг у других народов

А мы живём — потомки тех уродов

Отверженные все на север подались

И тайно стали жить... и ложились...

Так думал я и тёплые виденья

пленив моё огромное сомненье

в Италию на юги увели

и показали этот край земли

Деревия над морем расцветая

и тонкий аромат распространяя

И люди босиком там ходят

Ины купаются, иные рыбу удят

Кто хочет умирать — тот умирает

и торговать никто не запрещает

В широкополой шляпе проходить

и тут же на песке кого любить

Спокойно на жаре едят лимоны

(они собой заполнили все склоны)

и открываешь в нужном месте нож

отрезал, ешь и денег не кладёшь

А спать ты ночью можешь и без дома

и не нужны огромные хоромы

и шуба не нужна от царских плеч

и просто на землю можешь смело лечь

и спи себе. и ихо государство

тебе не станет наносить удар свой

Конечно та Италия была

Италия отлична пожилой

Она. совсем другой страной была

совсем другой страной

Я образ тот был вытерпеть не в силах

Когда метель меня совсем знобила

И задувала в белое лицо

Нет не уйти туда — везде кольцо

Умру я здесь в Саратове в итоге

Не помышляет здесь никто о Боге

Ведь Бог велит пустить куда хочу

Лишь как умру — тогда и полечу

Меня народ сжимает — не уйдешь!

Народ! Народ! — я более хорош

Чем ты. И я на юге жить достоин!

Но держат все — старик. дурак и воин

Все слабые за сильного держались