Лариса Бабиенко - Как живется вам без СССР?

История Фолклендских островов:

1520 г. Острова открыты испанской экспедицией Эстебана Гомеса.

1764–1816 гг. Колония Испании.

1820 г. Высадка аргентинского десанта во главе с капитаном Джюэтом Острова входят в состав Аргентины, получившей независимость от Испании в 1810.

1833 г. Английская морская экспедиция на острова. Высадка британских колонистов с корвета „Клио“. Присоединение островов к Британскому Содружеству.

1914 г. 8 декабря близ островов состоялся Фолклендский бой между английской и немецкой эскадрами. Английская эскадра Ф. Д. Стэрди в составе 9 крейсеров нанесла поражение немецкой эскадре М. фон Шпее в составе 5 крейсеров. 4 немецких крейсера было потоплено.

1982 г. Фолклендская война между Аргентиной и Великобританией за право владения островами».

На этом крошечном архипелаге, как видим, тоже было много войн, народ и здесь умел выживать в любых обстоятельствах. Люди были как бы вместе с властью, так и вопреки ей, — донельзя самостоятельными.

— Ивы не стали британским подданным? Никто не оставлял вас насильно на ферме, укутанной плющом?

Нет и нет… На острове, когда появился Веревкин, ему было лишь 36 лет. Голубоглазый, русоволосый, трудолюбивый, как он мог не нравиться женщинам, чьи мужья навсегда остались в море? Конечно, на острове были и выходы в море вместе с фолклендскими моряками, и ожидания встреч на берегу. Но глаза Родины, которые видел он в любой точке земного шара, выманили-таки его из этого островного рая.

— Как у нас в тайге пахнут жарки… — помешивая ложечкой чай, едва не простонал гость и добавил. — Так нигде на земле не пахнут ни садовые, ни дикие цветы. А какие грибы!.. О, нет! Только домой!..

— Как же вы вернулись спустя столько лет? — воскликнула Зина.

— Я не имел права торопиться, — спокойно ответил Василий Иванович. — Вначале надо было узнать, остался ли еще кто-нибудь живым, и, конечно, в первую очередь, твой отец, дочка. Меня же с ним связывала клятва…

Океан — тоже большая деревня, особенно тогда, когда в него выходят моряки. Рыбаки обменивались новостями и спрашивали друг у друга, не получили ли на других островах подарки от неба?

Рассказывая, Веревкин делал большие паузы, скручивал самосад в козью ножку и… плакал.

Рыбаки по народному разговорному телеграфу сообщили, что люди, которые недавно падали на бреющем полете из самолета, выплыли, их также спасли, но, не сумев сгруппироваться в воздухе, они ушли в глубины вниз головой, потому разбились об воду, в результате у них оторвало внутренности, отчего пленники вскоре один за другим погибли.

— Нет сил вспоминать. Столько я пережил… Но надо было жить, и я помогал своим спасителям на ферме: ухаживал за овцами, чинил сети и даже ходил с ними в море.

Зинаида выскочила из квартиры, сорвала во дворе на дереве абрикосы, поднесла их гостю. Угощался он ими неохотно. Взял лишь несколько. Сказал, что язва замучила. Очень болел желудок.

Потом рыбаки, жившие на других островах, сообщили, что летчики, у которых они наводили справки, сказали, что тот, кто падал с большой высоты, остаться в живых не мог. Такие погибают, даже не достигнув воды.

— Когда я убедился в том, что Василий не выжил, решил собираться домой. «Царица полей» — пехота, после боя непременно должна все же топать домой.

Веревкин опять скрутил самокрутку.

— Но как это у вас получилось? С другого конца света…

Зина нашла школьную карту, развернула ее и тут же уперлась взглядом в Антарктиду.

— Фолкленды… Совсем рядом — длинная коса Земли Грейама… Это уже коридор в Антарктиду!

— Не совсем, — улыбнулся Василий Иванович и добавил: — Корабли и даже экспедиции на Фолкленды все время заходят. Потому я и нанялся моряком.

— А документы?

— В океане нужны не документы, а умение работать.

Гость рассказал, как он просил своих спасителей не заявлять о его появлении на Фолклендах, боясь, что британские власти его вскоре арестуют и тоже используют на секретных работах в каких-нибудь подземных шурфах. Василий, как только выздоровел, окреп, попрощался со своими спасителями и начал наниматься с одного судна на другое. Ведь не было ни одного корабля, который из Фолклендов плыл бы прямо в Одессу. Пришлось пленнику по пути домой в Бразилию заглянуть, в Канаде лес грузить, из Испании через Дарданеллы плыть в Турцию, а из Стамбула в Одессу, конечно, уж рукой подать…

— В Одессе мои товарищи по судну гуляли уже как турецкие рыбаки. Незаметно я оторвался от них… Но паспорта советского у меня нет. На таможне проскользнул почти невидимкой. Как получилось, с трудом понимаю. Может, потому, что очень хотел домой. На советской территории в милицию не пошел, могли же арестовать и долго выяснять, кто я такой. А мне нужно было вначале выполнить клятву. Потому добирался от Одессы до Кавказа по ночам.

Зина вспомнила, как в детстве с подругами убежала из пионерского лагеря лишь потому, что надоело им, девчонкам, есть капусту. И в одних трусиках среди бела дня двенадцатилетние девчонки рванули на буферах из Минвод в Орджоникидзе, но их с поезда сняли. Террористов, взрывающих и расстреливающих детей в то проклятое тоталитарное время на Кавказе, а тем более в стране, и в помине не было.

— Я так же к вам добирался. На буферах вагонов. Однако только по ночам.

Антонина Михайловна испекла к тому времени чуреки, протянула гостю, тот ел их с удовольствием.

Смеркалось. Бабушка Лида с соседкой Алтунихой уже пригнали с поля коров. Потом и соседка Рожкова прошла по двору с подойником. Тогда даже в городах, где выпадала такая возможность, держались натуральным хозяйством.

Зина хотела было предложить гостю остаться, подлечиться, но тут вошел в квартиру отчим, который раньше времени вернулся от своей матери, ревнивый и злобный настолько, что порвал все фотографии давно пропавшего без вести Василия Разумова. С фронта этот бывший вояка принес в мирную жизнь столько самодурства, что мать и дочь нажили с ним только… синяки. Защитить женщин было некому. Многочисленные Сасовы, Скуратовы и их племянники, из тех, кто остался в живых после отступления Советской Армии, на этот раз уже от Сталинграда до Берлина полегли в боях головой на Запад. Остался в живых только дядя Григорий, но вернулся домой таким израненным, что вскоре умер.

Братья Разумовы тоже все остались на войне, а их сестра Кристина в войну умерла от голода.

Потому отставной артиллерист один на один с беззащитными женщинами вытворял в доме все, что хотел. Оставлять в такой обстановке в квартире человека без паспорта было страшновато. Пьяница поднял бы от ревности вой, устроил бы дикую драку, и милиция нагрянула бы непременно.