Виталий Севастьянов - Румбы фантастики

Действительно, перед воротами стоял готовый выехать грузовик. Под двойным слоем брезента наметанный глаз Виктора ясно различил две сотни новеньких электрочайников.

— Сто-о-ой! — закричал Виктор, становясь перед радиатором.

— Ты что, Алексеич, очумел? — выскочил из кабины начальник отдела сбыта. — Под колеса кидаешься!

— Чайники в кузове, — задыхаясь, проговорил Виктор. — Без документов везете… Получается, ворованные!

— Тю! — свистнул «сбыт». — Ворованные! Ты хоть ему объясни!

— Курицын, в чем дело? — строго сказал подошедший начальник охраны. — Все нормально. С разрешения главного инженера. Проезжайте!

— Не пущу! — крикнул Виктор. — Почему документов нет? Я же вижу, ворованные они…

— Вы почему оставили свой пост? — напустился на Петухова начальник охраны. — Вы где находитесь, в детском саду?

— Погоди, — остановил его начальник сбыта. — Понимаешь, Алексеич, за эти самые чайники мы у литейного завода берем полвагона листового железа. У нас механический простаивает, а лимиты, сам знаешь, повыбраны. Производственная необходимость, ясно?

— Не совсем, — ответил Виктор, пристально вглядываясь в собеседника. — Меняете двести чайников на полвагона листа? Необходимость?..

— Ну! А ты кипятишься чего-то!

— А десять штук Сергею Степановичу?

— Какому еще Сергею Степановичу? Что ты мелешь?

— Из областного управления торговли. Сколько ему полагалось, не десять разве? А он должен краски дать для гаража… А еще Михаилу Никифоровичу. Этому сколько?..

— Уберите его отсюда! — закричал начальник сбыта. — Навязали идиота на нашу голову! Псих ты, а не экстрасенс!

— Петухов! — закричал начальник отдела охраны, в первый раз называя Виктора правильно. — Марш на пост! Не вашего ума дело! Это приказ! Марш без разговоров. Марш, марш, марш!!

…Через два дня ушедший по собственному желанию Петухов выступал с концертом в местном Доме культуры. Глотал азотную кислоту, отгадывал мысли, двигал стулья…

— Это был просто неудавшийся номер, — убеждал он себя, сидя после концерта в гостинице. — Надо же обновлять репертуар, изучать жизнь, расти? Вот я и обновлял, изучал, рос. Пожалуйста, производственную необходимость научился понимать. Производственную… Черт бы ее побрал!

Виктор Иванович спал и видел во сне утконоса. Диковинный зверь шустро ползал по травке, клал яйца и поедал мелкую живность.

Тут прозвенел будильник, и Виктор Иванович проснулся. В мозгу еще шевелился утконос. «Недурной мех, — подумал Виктор Иванович. — Кстати, к следующей зиме опять надо новую шапку. Летит времечко!»

Он встал, умылся, тщательно побрился станком, оделся поплотнее и пошел на работу.

С девяти до двенадцати Виктор Иванович работал за своим столом. С двенадцати до часу он обедал. На обед был борщ, бифштекс с картофельным пюре, два куска хлеба, намазанных горчицей, и стакан чая. Кофе Виктор Иванович не пил уже лет десять — берег сердце.

Когда рабочий день кончился, Виктор Иванович пошел домой. Поужинал жареной колбасой с овощами, попил чаю (индийского пополам с цейлонским, это было его слабостью). Потом листал старые «Огоньки», выпиливал лобзиком домик и думал о новой шапке.

Без четверти одиннадцать Виктор Иванович стал готовиться ко сну. Он принял душ, постелил постель, аккуратно оторвал листок настенного календаря и завел будильник. Заметив, что на дворе еще светло, Виктор Иванович тщательно задернул плотные шторы. После этого он лег в постель и уснул крепким здоровым сном.

А за окном и не думало темнеть. Порыв ветра толкнул форточку и отогнул портьеру. Луч яркого искусственного солнца осветил лежащий на столе оторванный листок календаря. На листке было напечатано: «25 января 2088 года. 50 лет со дня первого полета на Вегу». На горизонте поднимался голубой столб стартового пламени — в космос уходила очередная межзвездная экспедиция.

Виктор Иванович сладко спал, натянув на голову эластичную сетку, чтобы за ночь не разлохматились волосы. Во сне он видел диковинного зверя утконоса. Утконос ползал по травке, клал яйца и поедал всякую мелочь. Ему тоже было очень хорошо и спокойно.

— Планета как планета, — пробормотал Федор Левушкин, нагнувшись к экрану внешнего обзора. — Облачность умеренная. Растительность довольно захудалая, пустыни, ледники. Не понимаю, что ты в ней нашел.

Планетолог звездолета «Ласточка» Роман Птицын в изумлении посмотрел на своего командира.

— То есть как это, что нашел? Ты что — ничего не видишь? Планета должна иметь цивилизацию. Посмотри еще раз анализы проб атмосферы: загрязненность на два порядка превышает норму для данного типа планет! А вот карта замеров радиоактивности! Нет, ты только взгляни! — упрашивал Роман, перелистывая папку с материалами о планете. — Только посмотри!

— Не буду я ничего смотреть! — сказал Левушкин упрямо. — Оставь свои зеленые фантазии при себе. Все эти телячьи восторги по поводу следов высокоразвитых цивилизаций я выслушивал десятки раз, и, поверь моему опыту, после проверки все это оказывалось лишь редкой комбинацией естественных условий. А на эту планету и смотреть-то противно! При такой убогой растительности существование высших форм животного мира вызывает определенные сомнения, не говоря уже о цивилизации. И вообще, покажи мне на поверхности планеты хоть одно искусственное сооружение. Пусть не город, пусть хотя бы какой-то знак!

— Но анализы…

— Это не доказательство. У меня серьезная экспедиция! Планы разработаны Управлением, утверждены Министерством галактических исследований — и отступать от них я не намерен. Еще сутки покрутимся вокруг планеты, проведем двойное зондирование и перелетаем к следующей. В этой системе почти полсотни крупных планет, и если на каждую высаживаться, мы здесь до конца квартала застрянем.

— Это уже бюрократизм, капитан, — ехидно заметил Роман. — А если завтра после зондирования у меня будут доказательства? Что тогда?

— Вот тогда и приходи ко мне со своими доказательствами. Впрочем, это маловероятно. Кстати, я приказал проверить эфир, но никаких сигналов от высокоразвитых цивилизаций пока поймано не было.

— Учту! — буркнул Роман и, в душе проклиная несговорчивость Левушкина, направился в лабораторию.

«Куда он спешит, — негодовал Роман. — Топливо есть, почему бы и не высадиться на планету, изучить все на месте?» Интуиция планетолога подсказывала: планета, вокруг которой уже вторые сутки крутился звездолет, должна иметь цивилизацию.

— Вот чем угодно клянусь — есть цивилизация! Но разве ему докажешь? — бормотал Роман.

Однако в этот раз судьба сжалилась над Романом. В коридоре сразу за дверью рубки он столкнулся со штурманом Геннадием Куцем. Куц с озабоченным видом вышагивал по коридору, сжимая под мышкой рулон каких-то снимков.