Журнал Русская жизнь - Эмиграция (июль 2007)

В свое время у меня состоялся забавный разговор с одним из наиболее именитых черногорских дачников. Тогда никакая Черногория в актуальном сознании еще не значилась, и все усилия были направлены на приобретение подмосковных латифундий. «Отчего вы не купите в “Коннике”?» - спросил я, имея в виду новый поселок, примыкающий к старой Николиной Горе. «Оттого, что даже если купить и построиться там, вы все равно будете смотреть на Николину и думать: вот у людей дачи, а у меня - что?»

Я, кстати, не буду. Однако для многих Черногория стала отличным, действительно спасительным выходом из этой тяжелой духовно-финансовой ситуации. Хочется к Капице, Михалковым и Башмету, но нет денег? Другие бы сидели сложа руки. Но с легкой руки Наташи Барбье подвернулась первозданная Черногория - как первым поселенцам Николиной Горы попался когда-то сосновый бор на берегу Москвы-реки. Дальше дело за мифотворчеством, которым сопровождается любое приращение капитала. А уж по этой части в Черногории собрались сплошь победители социалистического соревнования.

Русские в Италии

У русского потребителя есть две Италии. Первая состоит из турецких дубленок с криво пришитыми бирками Made in Italy, поддельных джинсов и отравленной канцерогенами пиццы из ларька. Вторая расположена на Апеннинском полуострове. Ее населяют истинные джинсы, вкусное мороженое, модная красивая обувь и прочие прелести.

Миланский аэропорт Malpensa гостеприимен и милостив. Субтильные юноши огромных размеров сразу после паспортного контроля глядят со всех сторон и во все стороны внимательным и одновременно самоуглубленным взглядом. Это Armani, Versace, Dolce, Gabbana, Trussardi и пр. Сомнений в их подлинности нет никаких.

Аэропорт далеко за чертой города. Возвратившиеся домой пожилые, дорого одетые итальянские коммерсанты чинно курят на стоянке такси, дожидаясь своей очереди. Основная масса туристов заполняет автобус. Уплатив ничтожные 5 евро, через час они будут доставлены к Stazione Centrale - величественному муссолиниевскому сооружению в стиле ар-деко, с надписью BIGLETTERIA в два человеческих роста и теплыми мраморными скамьями, на которых спят неореалистические бомжи.

Напротив вокзала разбит чахлый скверик. Здесь отдыхают нелегалы и трудятся наркодилеры. Стоит невероятный гвалт. Официанты в привокзальных кафе вынуждены постоянно орать, из-за чего у них скачущая мимика и вытаращенные, как в немом кино, глаза. Район считается неблагополучным и опасным. Местное население старается скорее прошмыгнуть в неприметное метро.

Потребителю бы тоже куда-нибудь прошмыгнуть - ему хочется покоя, хочется сытой, бездвижной Европы, в которую он ехал. Он направляется в недорогой отель и очень скоро находит его чересчур дорогим: слышимость прекрасная, по ночам пищат комары, а ни свет ни заря врывается экспрессивная горничная, требуя освободить номер для уборки. Не выспавшийся, злой, вываливается потребитель на улицу, в жару.

Насколько хватает глаз, тянется от Stazione Centrale в глубь города широкий, как в Москве, проспект. «Деловой центр как-никак», - с примесью ува-

жения думает потребитель и быстрым шагом, сканируя витрины, устремляется вперед, чтобы поскорее добраться до потребительского миланского рая - Galleria Vittorio Emmanuele, что в двух шагах от Duomo, что отмечен на карте значком.

Galleria Vittorio Emmanuele - это и есть Duomo для правоверного потребителя. Японцы примеряют обновки прямо у входа, всматриваясь в витрины, как в зеркала, скептические англичане и механистичные немцы выискивают что подешевле, а итальянские продавцы - будто ожившая реклама зубной пасты и нижнего белья: они красивы, одинаковы и предупредительны. Они громко говорят потребителю «Spasibo!», узнав, что он из России.

Пробормотав «пожалуйста», потребитель обедает где-нибудь на Via dei Mercanti. Под носом у него вертится уличный музыкант-румын с аккордеоном и «Чардашем» Монти - музыка тем громче, чем упорнее потребитель воротит нос в сторону тарелки с ризотто. Румын не унимается, заходит слева, переходит на классический итальянский репертуар, звучит неаполитанская песня «Вернись в Сорренто», музыка народная, слова народные, потребитель, давясь, доедает ризотто, расплачивается и бежит дальше.

Обежав главные торговые улицы, Via Montenapoleone и Via della Spiga, он ходит по городу уже не спеша, почти без определенной цели, вертит по-туристически головой и мало-помалу все явственней понимает: что-то не так. Все вроде бы хорошо, но что-то не так, да. Даже центральные районы выглядят слегка заштатно. Ресторанчики с видом на Duomo, на самой центральной площади, при этом весьма простоваты: как-то неловко водружать гофрированный бумажный пакет с золотыми буквами GUCCI на пластиковый поцарапанный стул. Галдящие, бедновато одетые дети мешаются под ногами. Дальше - больше. Какие-то люди возле Caffe Verdi громко поют что-то оперное. «La Scala маленький какой-то, - соображает потребитель, оглядывая вход в театр. - Я-то думал, побольше Большого будет». В трех метрах от него - несолидная пластиковая корова. Полузнакомая дама в солнцезащитных очках молодецки упирается ей в загривок.

- Светланочка Викторовна! Можно же приблизить! - покрикивает она на другую полузнакомую даму, отступившую со своим фотоаппаратом аж к памятнику Леонардо. - Приблизьте еще!

Но приблизить уже нельзя. Потребитель гуляет по именитым улицам, а навстречу ему летят полиэтиленовые пакеты и прочая грязь. Он ищет пышности и блеска в еде, но в ресторанах натыкается на разнокалиберные тарелки и русское меню, написанное от руки кривым почерком. Официанты преисполнены дружелюбия, но не почтения: они насвистывают, принимая заказ.

Тур постепенно подходит к концу, и меняется не только выражение лиц, но и тональность разговоров: вы представляете, в интернете было написано, что очки от Armani стоят тут 150 евро, а прихожу в бутик - 225. Дешевле, конечно, чем в Москве, но все же… Потребитель чувствует, что его обманули. Пообещали Италию, а подсунули неродной крикливый вещевой рынок. И вот опять автобус за 5 евро и поздняя регистрация на аэрофлотовский рейс в роскошном полупустом Malpensa. Офис tax-free закрыт по неизвестным причинам. Да что ж это за страна, Светланочка Викторовна?! Одни аферисты!…

Интеллигентный человек, человек культурный и образованный в Милане дольше, чем на двое суток, не задерживается. Он идет в Pinacoteca Brera, в Triennale, в Castello Sforzesco и впивается экскурсоводу в лицо понимающим, кастовым взглядом. Затем как бы случайно заглядывает на какую-нибудь выставку современного искусства, чтобы презрительно покачать головой по адресу сложной разноцветной композиции из пластмассы. А после решительно берет билет до Флоренции. Во втором классе. Билет стоит 33 евро, кассир запрашивает 35, но образованный человек не устраивает скандал и не орет благим матом: «Что за страна?! Аферисты!» Ведь через неполных три часа он увидит церковь Santa Maria Novella - прямо напротив одноименного вокзала, через площадь.