Журнал Русская жизнь - Интеллигенция (февраль 2008)

Война на Восточном фронте «от Баренцева до Черного моря» оказалась гораздо больше похожа на прежние войны. В ней вновь сходились огромные массы пехоты и «новой кавалерии» - танков. Здесь тоже была борьба технических новшеств: немцы, например, так и не решили проблемы Т-34 и «Катюши», но характер войны несколько нивелировал значение техники. ВВС на востоке до конца войны играли вспомогательную роль, а ВМС - вообще практически никакой (ВМФ СССР отвоевал предельно плохо, но, к счастью, это никак не сказалось на исходе войны).

Почти сразу после разгрома Германии и Японии главными потенциальными противниками СССР стали недавние союзники - англосаксы с их любовью к технике. Началась холодная война, сопровождавшаяся «горячими» репетициями в разных регионах мира. Это уже в огромной степени была война НИИ и КБ.

Разоренный войной СССР за 4 года создал атомную бомбу, хотя стоила она, по словам Курчатова, «как еще одна Вторая мировая». Конечно, бомбу «немножко украли» у американцев. В верхах прекрасно понимали и даже несколько преувеличивали степень нашего технического отставания от Запада. Каноническим стал диалог Туполева со Сталиным, который приказал скопировать свалившийся в болото в Приморском крае американский стратегический бомбардировщик В-29. «Мы можем сделать лучше», - сказал Андрей Николаевич. «Не надо лучше, - ответил Иосиф Виссарионович. - Сделайте такой же».

Впрочем, любые кражи и копирования бесполезны, если нет собственной научно-технической базы. С другой стороны, американцы тоже не стеснялись заимствовать. Всю их военную и космическую ракетные программы вплоть до высадки на Луну сделали немецкие конструкторы во главе с Вернером фон Брауном - автором «Фау-1» и «Фау-2». Эти ракеты убили десятки тысяч мирных жителей Лондона, что не помешало американцам 30 лет пользоваться услугами их создателей.

Начавшаяся гонка вооружений породила в СССР своеобразный «культ науки», точнее - технических и естественных наук. Профессия ученого стала очень престижной как в материальном, так и в моральном плане. Поскольку от ученых многое зависело, то им и позволено было гораздо больше, чем остальным советским людям. В итоге именно среди людей, «ковавших ракетно-ядерный щит», завелось свободомыслие, внесшее значительный вклад в последовавший крах системы. Ученые - по определению люди думающие и скептические, а им было положено работать на систему, где мысли и тем более сомнения, мягко говоря, не приветствовались. Весьма символично, что главным советским диссидентом стал один из создателей ядерного оружия Андрей Сахаров. Рассказанная ему маршалом Неделиным притча насчет «направь и укрепи» зародила в ученом сомнения в том, что надо оставаться бессловесным исполнителем воли «партии и правительства».

Война НИИ и КБ требовала много умных и технически грамотных людей, советская система вообще и военная в особенности требовали не рассуждать. Это противоречие порождало постоянные конфликты.

На предприятиях ВПК ссорились «промышленники» с военпредами. Первые обвиняли вторых в тупости и желании ограничить полет их мысли. Военпреды, в свою очередь, жаловались на то, что промышленность дает армии не то, что нужно армии, а то, что способна создать промышленность. Впрочем, в частях высокотехнологичных войск представители предприятий-изготовителей присутствовали почти постоянно. Они, люди формально гражданские, были способны эксплуатировать технику гораздо более грамотно, чем большинство офицеров, не говоря уж о рядовом составе. Только этих людей не хватало на бесчисленные полки, бригады и дивизии РВСН, ПВО, ВВС и т. д.

Офицеры, принявшие участие в локальных войнах (в первую очередь - вьетнамской и арабо-израильской), вернувшись на Родину, обнаруживали, что система боевой подготовки такова, что в случае войны дело может быстро закончиться катастрофой. Однако попытки исправить ситуацию встречали в подавляющем большинстве случаев полное отторжение и предложения «не портить показатели».

В качестве некоего обобщения сложившейся в то время ситуации хочется привести цитату из воспоминаний командира одной из советских атомных ракетных подлодок капитана 1 ранга Б. П. Жукова, опубликованных в питерском альманахе «Тайфун» в 2000 году. Воспоминания относятся к периоду не 90-х, а 60-х - 70-х годов. Командир ракетной лодки заведомо относится к технической и интеллектуальной элите ВС, поэтому прислушаться стоит.

«Партсистема, в которой он (адмирал флота СССР С. Горшков, командующий ВМФ СССР. - А. Х.) был верным «послушником», требовала назначить «стрелочника» и в назидание всем его высечь. Вскрывались ли истинные причины аварии? Кому до них было дело! Высокие начальники ограничивались словами соболезнования, а подводный флот продолжал «пробуксовывать» в аварийности и платить жизнями подводников за чью-то руководящую неорганизованность, безответственность и безграмотность…

Первейшим достоинством нашего времени надо считать освобождение личности человека, нашего бытия от гнета государственного партийно-административного режима КПСС, которая вела нас «к сияющим высотам коммунизма под знаменем всепобеждающего марксистско-ленинского учения», но привела в тупик социальных, национальных, экономических, военных, общественных, религиозных и идейных проблем, которые решать нам предстоит еще долгое время«.

До определенного момента СССР держался почти на равных с США. Это достигалось за счет вложения всего лучшего в армию и ВПК, за счет корпоративной гордости военных и промышленников, стремящихся показать, что «мы тоже кое-что можем». Однако постепенно начали сказываться и общая слабость экономики, и косность системы управления, и все большая утрата идеалов, а следовательно, и цели. Кроме того, привела к печальным последствиям борьба с «буржуазной лженаукой» кибернетикой, приведшая к отставанию от Запада в области электроники.

Первым звонком, причем сразу очень громким, стал разгром, который израильская авиация учинила сирийской системе ПВО в ливанской долине Бекаа 9-10 июня 1982 года. Система была, разумеется, советской на 100 %, причем новейшей на тот момент. Списать катастрофу на обычную недееспособность арабов было нельзя: даже израильтяне признавали, что сирийцы воевали на этот раз хорошо, лучше, чем когда бы то ни было раньше. Кроме того, в кабинах уничтоженных ЗРК сидели рядом с сирийцами и советские инструкторы. Просто противник воевал уже по-новому, а мы - еще по-старому; это относилось и к технике, и к тактике. В верхах поняли, что надо что-то менять. Это вылилось в перестройку сначала в андроповском (укрепление дисциплины), а потом и в горбачевском варианте. Одной из главных движущих сил перестройки стали сотрудники бесчисленных оборонных НИИ и КБ.