Журнал Русская жизнь - Попса (май 2008)

Компания Coca-Cola выводит на российский рынок свой новый продукт. Такие новости обычно печатаются в журналах в рубрике «Новости компаний»; у нас такой рубрики нет, но это как раз тот случай, когда стоит пожалеть о ее отсутствии. Coca-Cola будет производить в России квас, и это, с какой стороны на нее ни посмотри, очень интересная новость.

Во- первых, разумеется, само сочетание сугубо национального напитка с сугубо транснациональным производителем. Одним из признаков квасного патриотизма всегда было отрицание всего западного, в том числе и кока-колы («Сплошная химия!»), и появление на нашем рынке такого кваса, возможно, чревато нервными расстройствами -с таким бесспорным сочетанием несочетаемого мы все-таки сталкиваемся редко.

Во- вторых, стоит поздравить писателя Пелевина с очередной материализацией его шуток десятилетней давности. Слоган кваса «Не кола для Николы» из «Generation P» когда-то был просто каламбуром, -но несколько лет назад уже в реальном, а не литературном мире появился квас марки «Никола» с почти пелевинским слоганом «Квас - не кола, пей „Николу“», а теперь круг замкнулся совсем уж постпостмодернистски, и противопоставление национального и транснационального продуктов утратило смысл.

Собственно, перед нами - та же история, о которой я говорил в прошлом номере, описывая встраивание советской риторики и символики в современные рыночные ниши. Глобализация демонстрирует нам совсем парадоксальные сюжеты - не «Русское бистро» и не государственные программы патриотического воспитания, а космополитичная Coca-Cola возрождает национальные потребительские традиции. Кто бы мог подумать.

Олег Кашин

Все чаще в областных центрах встречаются «хрущобы с розами». Есть какая-то зависимость: чем мрачнее кварталы, чем угрюмее дворы, тем выше вероятность войти в подъезд, отмеченный коллективной попыткой уюта. Незатейливо, но старательно: на окне раскинулась традесканция, на стене - пейзажик и детский рисунок, поверх казенной зеленой краски вьется оборка морской волны. Кошачьи ароматы по-прежнему неистребимы, но уже разрежены цитрусовыми «освежителями воздуха». На подоконниках - нормальные пепельницы вместо жестяных банок.

Это не ТСЖ и не домкомы делают, а сами жильцы не выносят монотонности ландшафтного мрака.

Хоронили пожилую родственницу - она умерла на вокзале, по дороге на дачу. В милиции вернули, вместе с документами, две тысячи рублей, - обычно она столько с собой и носила. Этот факт вызвал всеобщее изумление: «Так не бывает». Все давно уже смирились с тем, что милиция и мародеры - близнецы-братья, и вдруг такой сбой, да «все ли спокойно в народе»? Впрочем, немедленно нашлись циники, которые списали происшествие на суеверие милиционеров.

Девушка рассказывает про поклонника: попросил оплатить счет в кафе (очень скромный), потому что «купил квартиру в строящемся элитном доме» и все деньги, до копья, уходят на выплаты. «Если бы не элитный дом, я бы заплатила не думая - мало ли по каким причинам человек без денег. Но вот так, после таких понтов, - нет, невозможно». Мелкий клерк, студент-заочник 21 года, - откуда такой замах? Сословное эпигонство - и ветер в карманах. Вербальный достаток, словесное благополучие.

Видела девочку с георгиевской ленточкой вместо банта, видела мальчика с георгиевской ленточкой на шее, повязанной как галстук. Странно, но они не вызывают раздражения, нет ощущения кощунства или «профанации нашей Победы». Да и чем, собственно, девичьи кудри хуже антенны на автомобиле?

На одном из сайтов о парижской жизни молодая москвичка просит совета, как арендовать квартиру «возле Эльфелевской башни». Сразу хочется предположить игру словами, пусть не очень удачную, скрытый привет Толкиену, - но девушка совершенно серьезна. Она студентка МГУ и едет в Париж учиться. Почему-то нет никаких сомнений, что девушка отучится, закончит МГУ, а то и, чем черт не шутит, Сорбонну, и получит хорошую работу - она из генерации «получающих», а не «заслуживающих». Но за МГУ все равно как-то тревожно.

Чтобы записать ребенка на прием (и довольно-таки дорогой прием) к врачу в известный медицинский НИИ, надо полчаса слушать музыку в телефоне и другие полчаса, с перерывами, объясняться с суматошной регистраторшей, синхронно разговаривающей еще с тремя абонентами. Скрипишь зубами, но понимаешь, что выхода нет, - кажется, только в этих бестолковых государственных институтах и остались хорошие врачи - в районных поликлиниках многомесячные очереди к специалистам, а в коммерческих поликлиниках - выпотрошат до основанья и поставят ОРЗ. Все ищут спеца, а не ласкового обращения. Вообще легкий налет советскости (учрежденской бестолковости и хронического аврала) где-то становится едва ли не рекомендацией: не успевают - значит, работают.

Перед Пасхой ехала в междугороднем автобусе.

Молодая пара меланхолично жевала кулич и запивала пивом из горла. Крупные белые крошки стряхивали в проход.

- С изюмом или с курагой? - спрашивает она. - Еще цукаты есть, кокос тертый можно положить.

Речь шла, по всей видимости, о творожной пасхе.

- Да хоть с грибами, - уныло отвечает он и открывает брелком вторую бутылку.

В Тверской области на десять суток арестована женщина за езду без прав - сотрудница администрации города Бологое. Всякий раз в таких отрадных новостях хочется видеть не казус, но тенденцию, - и всякий раз ошибаешься в своих надеждах.

В самолете, перед посадкой, бойкий юноша-попутчик дает визитку. Да, региональный нефтегазкеросинстрой, что же еще, пятый советник восьмого директора. Логотип, орнамент, семь пышных телефонов. Протягиваю свою. «Ой, - говорит, - а я вас читаю…» - готовлюсь выслушать какие-то слова о нашем журнале, но он уточняет: «… ваш блог. Вы там ставили классные фотки из Таиланда, супер!» - «Вы какой-то другой блог читаете, я не была в Таиланде». - «Ошибся, пардон! А про что же тогда вы фотки постите?» Так я догадываюсь, что блог для его поколения (двадцать с небольшим) - это фотки, комиксы, «приколы», и что «читать» нынче означает «смотреть картинку». А что - нормальный выкормыш эпохи визуального террора. «Про котят, - говорю, - я ставлю фото котят, щенят и бабочек». Он с уважением кивает: «Я тоже люблю животных».