Борис Миронов - Черная мантия. Анатомия российского суда

Прокурор: «Выдавалось ли вашим сотрудникам какое-либо оружие?»

Швец: «Пистолет Макарова — один на экипаж, согласно закону об охранных предприятиях. Да и зачем вооружать всех, у моих подчиненных цели и задачи совсем другие стояли».

Прокурор: «Какое отношение имел Ваш ЧОП к РАО «ЕЭС России»?

Швец: «У нас была функция охраны объектов, исследование трассы перед проездом охраняемого лица — нет ли взрывных устройств или еще чего подозрительного. Задачи сопровождения или охраны Чубайса на нас не возлагалось».

Прокурор: «Бывали случаи, когда Ваши сотрудники обнаруживали нежелательные объекты?»

Швец: «Бывали. Ну, брошенная машина стоит вся в снегу. Разыскивали и находили хозяина. Но, в основном, ничего не выявляли».

Шугаев: «Когда Вам Моргунов позвонил с места происшествия, Вы по телефону какие-либо звуки типа выстрелов слышали?»

Швец: «Я сперва подумал, что это розыгрыш. Как-то по-человечески растерялся. Это шутка? — спрашиваю Моргунова. — Нет, — он говорит, — нас обстреливают, надо перекрыть трассу, так как нападающие уходят в сторону Минского шоссе».

Подсудимый Квачков: «Гражданин Швец, Вы подписывали договор об охране Чубайса и его имущества?»

Швец утвердительно кивает: «Да».

Квачков: «В перечень услуг, оказываемых ЧОПом, входил пункт «защита жизни и здоровья охраняемого лица»?

Швец снова кивает, но уже не так энергично, а добавляет и вовсе неожиданное: «Мы подписывали это в договоре, но потом от этого ушли».

Квачков: «В договоре были обязательства обеспечить Чубайсу вооруженную охрану из трех человек?»

Швец с извиняющейся улыбкой: «В договоре можно все написать, но это же было невозможно по закону».

Квачков: «Если договором предусматривалось выделение охраняемому лицу трех вооруженных охранников, что послужило основанием для отмены этого пункта?»

Швец нервно затоптался: «У нас не было такого количества оружия. По закону об оружии мы имели всего один ствол на четверых».

Квачков настаивает: «Если Вы подписали договор о трех вооруженных охранниках для такого человека как Чубайс, то почему не выполняли его? Это было связано с отсутствием средств?»

Швец стоит на своем: «У меня не было столько стволов».

Квачков: «Тогда зачем договор подписывали?»

Швец просто взмолился: «На перспективу подписывали! Ну, записали мы три пистолета в договоре. Но договор этот не выполняли же!»

Квачков в ответ почти что примеряя мантию судьи: «Почему, — изрекает грозно, — подписав договор, Вы не выполняли свои обязанности?»

Судья, словно почувствовав, что мантия сползает с ее плеч, вопрос снимает. Но не тут-то было, Квачков уже вошел в образ: «Чем было вызвано то, что Вы не выполняли свои прямые обязанности по договору?»

Швец, заслышав начальственные нотки, насторожился, заметно вытянулся, чеканит: «Мы закупили транспорт, охрану объекта мы закрыли…».

Квачков: «А для чего охраннику выдавался пистолет?»

Швец: «Охранники возили документы, материальные ценности. И потом пистолет был нужен им для собственной безопасности, все-таки домой поздно ночью возвращаются».

Последнее ошеломило даже неприхотливых адвокатов Чубайса. Выдавать охраннику пистолет для того, чтобы не страшно было возвращаться домой по ночам, — такого в истории охраны еще не бывало.

Квачков уточняет: «Пистолет выдавался охранникам для стрельбы или просто так?»

Швец возмущен непонятливостью подсудимого: «Ни для какой стрельбы он не выдавался. Положен пистолет — охранник его получал».

Адвокат Першин: «Почему Вы брали на себя обязательства, которые не могли выполнять?»

Швец ухмыльнулся: «Заработать хотел».

Першин: «Зачем Вы запретили Моргунову стрелять в ответ на автоматный обстрел?»

Швец бойко: «Против автоматического оружия нельзя применять пистолет. Если бы они отстреливались, их бы подошли и добили. А так — не тронули и ушли».

Першин: «Значит, Вы запретили охранникам применять оружие?»

Швец завел глаза под потолок: «Я не помню».

Першин: «Вы сказали, что охранники проверяли, нет ли на трассе взрывных устройств. А как можно обнаружить на трассе взрывное устройство, растяжку, например, или фугас?»

«Визуально», — не моргнул глазом Швец.

Допрос перерастает в матч по настольному теннису: шарики вопросов мгновенно отлетают от генерального директора ЧОПа ответами, один круче другого.

Першин: «Теоретически Вы рассматривали вопрос о возможном нападении на Чубайса?»

Швец: «А как я его мог охранять?»

Першин: «Каковы были действия охраны в случае нападения на Чубайса?»

Швец: «А мы не охраняли Чубайса. Мы трассу проверяли».

Першин: «В каком документе отражены действия охранников в случае нападения на Чубайса?»

Швец: «Не было у нас таких документов».

Подсудимый Миронов: «Когда Моргунов звонил Вам с места происшествия, он что-либо говорил о БМВ, на котором предположительно уехал Чубайс?»

Швец: «Нет, не упоминал. Когда Моргунов позвонил, я думал, что это шутка. Моргунов только сказал, что по ним из леса ведется стрельба».

Миронов: «А как Вы координировались со Службой безопасности РАО «ЕЭС»?»

Швец: «Мы с ними особо не контактировали. Они сами по себе, мы сами по себе».

Миронов: «Но с кем-то Вы все-таки общались из Службы безопасности РАО «ЕЭС»?»

Швец нехотя: «С Камышниковым Александром Петровичем».

Миронов: «По ситуации 17 марта 2005 года Вами проводился «разбор полетов»?»

Швец смущенно бубнит: «Нет. Я сам был в шоковом состоянии, сотрудники были в шоковом состоянии».

Миронов: «После имитации покушения на Чубайса какие премиальные были выплачены охранникам со стороны РАО «ЕЭС»?»

Швец испуганно: «Какие премиальные?! Спасибо, что живы остались!»

Подсудимый Яшин: «Вам Моргунов по телефону говорил про стрельбу. А про взрыв Вы когда узнали?»

Швец: «Про взрыв — позже. Может, через полчаса, может, через час. Меня же на место происшествия не пропускали, все было перекрыто».

Подсудимый Найденов: «Вам дальнейшая судьба БМВ и Мицубиси-Ланцер известна?»

Швец: «Про БМВ не знаю. Мицубиси-Ланцер около года стоял под следствием как вещдок, его не разрешали двигать. Потом нам стало не хватать машин. Мы написали письмо в Генеральную прокуратуру, нам ее отдали, мы выставили ее на продажу, оценили и продали».

Котеночкина, адвокат Найденова: «Вы выполнили просьбу Моргунова перекрыть трассу?»

Швец: «Нет. Я позвонил в Службу безопасности РАО Камышникову и попросил его принять меры».

Котеночкина: «А почему Вы напрямую в милицию не позвонили?»

Швец: «Это не мои обязанности».

Котеночкина: «Но почему Вы все же позвонили не в милицию, а в Службу безопасности РАО, ведь обстреливали не Чубайса, а ваших охранников?»