Газета Завтра Газета - Газета Завтра 17 (1066 2014)

В романе нет ни назидания, ни осуждения, ни воспевания - есть погружение в тайны человека и в тайны духа. Из цитат романа можно выстроить любую модель России, но жизнь всегда опровергает однолинейность. Прилепин-писатель возвышается над Прилепиным-политиком. Хотя, при желании, из публицистических отрывков романа можно выстроить тоже целую книгу.

И все-таки Захар Прилепин не ищет оправдания своим отнюдь не безгрешным героям, не ищет оправдания русской истории, тем же Соловкам.

Соловецкая мистерия - это богатейший русский миф, в котором есть свои Гераклы и Перуны, свои Меркурии, свои черти и бесы. Роман безбрежен, как безбрежна и сама Россия. Он старается прочувствовать весь мир в полноте. Ничего не теряя.

Соловецкая одиссея Артема и его друзей проходит до самого финала. Не мог такой колоритный, многолюдный, заселенный, как Ноев ковчег, самыми неожиданными персонажами долго существовать в системном государстве. И черные демоны Льва Троцкого, и утонченный эстет из латышей Федор Эйхманис, и театры, журналы, музеи в концентрационном лагере, бывшие белогвардейцы, командующие бывшими чекистами, - всё это явления полноводной России. Но с неизбежностью вода идет на убыль, русского человека ставят в строй, в систему, в формат. Так до нового полноводья.

Захар Прилепин мог и на самом деле написать роман о русской жизни XVII века, было бы то же самое. Свой карнавал, страшноватый для европейцев, но для нас, русских, привычный. Свои святые, свои юродивые, свои преступники, свои палачи, свои Ромео и Джульетты. Вот уж, на самом деле, шекспировский размах. Василий Аксенов писал свой "Остров Крым", предвидев развитие событий, Антон Чехов писал "Остров Сахалин", тоже проецируя его на всю Россию, у Захара Прилепина Россия скукоживается (или наоборот, раздувается) до Соловков. Как считает писатель: "Русскому человеку себя не жалко: это главная его черта. В России всё Господне попущение" Василий Белов, по сути, на ту же тему и написал свое "Привычное дело". Такие герои, как Эйхманис или Троцкий (или Руслан Хасбулатов в 1993 году), лишь добавляют новые краски, будоражат кровь русского человека, но, как заметил тот же Фёдор Эйхманис: "Россия опять извернулась и становится сама собой. Она - как соловецкий валун: внутрь её не попасть Дело большевиков - не дать России вернуться в саму себя. Надо выбить колуном её нутро и наполнить другими внутренностями". Кто уж только ни выбивал за последние 200 лет, не получается. И опять шуба швами наружу Привычное дело.

Была ли польза от Эйхманиса на Соловках? Несомненная. Он со всей своей свитой не только организацией труда заключенных занимается, но и изучает острова архипелага, ведет научную работу. Во главе Соловецкого общества краеведения, конечно же, стоит сам Эйхманис. Не по его ли примеру ныне президент Владимир Путин возглавляет Русское географическое общество?

Как увлекает ныне даже оппонентов своих наш президент крымскими деяниями, так и, казалось бы, "картинный злодей", соловецкий палач, Федор Эйхманис увлекает за собой и героя романа Артема Гореинова, и его возлюбленную, чекистку Галину Кучеренко, и многих других зэков и надзирателей. Увлекает, завораживает калейдоскопом своих деяний самого Прилепина. Эйхманиса критик Андрей Рудалев сравнил с булгаковским Воландом. А если мы еще вспомним его покорение Арктики, вайгачскую экспедицию и неизбежный для таких людей, неотвратимый, 1937 год.

Собственно, роман "Обитель" и написан о России с 1917 по 1937 годы. Потом пошла другая история. Или же с 1991-го по нынешнее время. Всё та же шуба швами наружу.

Жить в это время в такой России крайне интересно, но небезопасно.

Вот и наши все любовные, детективные, исторические, мистические истории в романе приближаются к своему финалу, к концу. Писатель избегает голливудского хеппи-энда. Галина из чекистки превращается в заключенную, потом её амнистируют, и она благополучно исчезает в российской глубине. Артема Горяинова летом 1930 года зарезали блатные в лесу. Борис Лукьянович вместе со своим братом Иваном все-таки, сбежали в Финляндию и дальше в Европу. Алексей Ногтев, еще один руководитель лагеря, как и почти все остальные соловецкие чекисты, получил свою пятнашку.

После лесных хождений по сюжету в романе образовалось так много места, что читатель может и оглохнуть с непривычки. Ибо, с одной стороны, как итог романа, мы приходим к выводу, что "человек тёмен и страшен", но, с другой стороны, по прочтении того же романа мы становимся уверены, что "мир человечен и тёпел". Значит, можно жить и дальше.

Ольга Суслова

24 апреля 2014 0

Культура Общество

Пришло время поговорить о космосе. Совсем недавно мир отмечал День Космонавтики, очередную годовщину первого полёта человека за пределы Земли. В преддверии этой даты по телевизору был показан фильм, который очень сильно повлиял на меня. Речь идёт о "Космическом рейсе" - ленте 1935 года. Либеральная общественность любит напустить чернил, говоря о том времени. И вдруг именно тогда выпускается такой фильм. Выход в прокат состоялся 21 января 1936 года. При создании фильма в роли научного консультанта выступил сам Циолковский, который создал около тридцати чертежей ракетоплана.

В фильме был и полёт на Луну, и фантастические декорации, и вполне выдержавшая проверку временем научная достоверность. Главные герои - люди, окрылённые мечтой о полёте в космос. Когда я посмотрела этот фильм, то была потрясена и озадачена, так как сразу же поняла: такого рода проекты - как раз то, чего сильно не хватает в наше время. У нас нет этой мечты о полёте, мечты о фундаментальной науке, преодолевающей барьеры, мечты, наконец, о преодолении невозможного.

Вслед за фильмом шла программа, посвящённая Гагарину. Итак, первый космонавт человечества приезжает в пионерский лагерь. С ним разговаривает молодёжь. Это была, середина шестидесятых. Мне показалось, что каждый пионерчик, сидевший перед кумиром, и сам будто бы был маленьким Гагариным. У них в глазах горела мечта о звёздах, мечта о великом. Я не могла понять, откуда у тогдашних людей бралась эта энергия мечтать. Где она зачиналась?

Наверное, всё стартовало с самых первых ступеней образования. Были, в том числе, и правильные книжки. Научная фантастика, на которой росли мы, на которой росли до нас. Даже литература, доступная для понимания самых маленьких читателей, - те же произведения Носова, "Незнайка на Луне" и другие, - была полна мечтой о техническом прогрессе. Она будоражила воображение, приучала детей мечтать с младых ногтей. Потом были ещё произведения Бориса Ефремова и Александра Беляева. После множества лет мы понимаем, что многие предсказания этих авторов сбылись.