Александр Овденко - 18000 километров по Соединенным Штатам Америки

Несколько раз мы останавливались и старались понять, не мираж ли это? Как же так могут меняться оттенки прямо на наших глазах? Но действительно все было так: буквально каждую секунду изменялся цвет скал. От этой необыкновенной панорамы было трудно оторваться, и мы подолгу стояли, как зачарованные. Несмотря на нестерпимую жару, холодок пробегал по нашим спинам.

Прошло уже много времени, стрелка спидометра по-прежнему показывала далеко за 120 км/час, а вокруг простирались Плохие Земли. Вместе с Черными Холмами, которыми они заканчиваются на западе Южной Дакоты, эта территория занимает более шести миллионов акров [25] Акр — 0,4 га. . Сейчас эти земли сохраняются как национальный заповедник. Бэд Лэндз считается крупнейшим кладбищем животных, населявших эти земли около 20 или 30 миллионов лет назад. Когда-то давно на этом месте было дно большого соленого моря. Затем образовались болота, влажные лагуны и непроходимые джунгли, в которых бродили гигантские животные — динозавры и ползали огромные пресмыкающиеся. Для тех, кто интересуется собиранием образцов скалистых пород или древних ископаемых, кто интересуется вообще геологией, — это действительно настоящий рай.

В стороне, ближе к Миссури, остаются громадные пещеры и подземные водопады. Всего в 3–5 милях от Рэпид-сити есть интересные Безымянные пещеры и пещеры Дикой Кошки. А чуть южнее Пьемонта — огромная кристаллическая пещера Стейдж Барн. Эта пещера считается живой, так как все время из ее стен выделяется вода и образуются сталактиты и сталагмиты.

Уже давно мы видим слева от дороги огромный и причудливый пень от какого-то небывалых размеров дерева. Он возвышается над всей окружающей территорией и с каждым часом становится все больше и больше. Что же это такое? Неужели действительно «это» когда-то было деревом? Мы подыскиваем дорогу и сворачиваем к странному предмету. Ехать пришлось довольно долго, наше чудо оказалось в соседнем штате Вайоминге. Чем ближе мы подъезжали, тем отчетливей видели, что это не пень, а огромная скала, очень похожая на пень от гигантского дерева. Эта колоссальная колонна высотой более 900 футов почти вертикально поднималась к небу.

О том, чтобы взобраться на ее вершину, нельзя было и мечтать.

Первую ночь в Южной Дакоте мы провели в «Прайс Мотеле» в Рэпид-сити. От местных жителей мы узнали, что однажды какой-то смельчак умудрился приземлиться с парашютом на вершине отвесной гранитной колонны… снимать его оттуда пришлось специальной спасательной команде Индейцы племени сиу называли это необычайное творение природы Медвежьей Берлогой. Любопытно, что никто из геологов до сих пор точно не определил, как образовалась необыкновенная гранитная скала, называемая в настоящее время Башней Дьявола.

Почти сразу за Рэпид-сити картина резко меняется. Начинаются Паха Сапа, то есть Горы, Которые Черные, как называли их индейцы племени сиу. Теперь их называют по-английски Блэк Хиллз — Черные Холмы. Почему холмы, а не скалы или горы, — мы так и не узнали. Ведь это самые высокие горы к востоку от Скалистых гор до самого Атлантического океана. Они внезапно вздымаются над окружающими равнинами, как лесистый остров. Это название дали горам первые переселенцы. На фоне окружающих прерий, покрытые зелеными соснами и елями горы действительно кажутся черными. Белого человека привела сюда погоня за золотом.

Индейцы сиу, жившие в прериях вокруг гор, считали эти места священными и оберегали их, так как от этого зависела их жизнь. У подножья гор паслись многочисленные стада бизонов, которые служили индейцам пищей, а их шкура — одеждой. Горный район разделяли бизоньи тропы, пролегавшие у подножья скал. Индейцы сиу объединились с другими индейскими племенами под предводительством известных индейских вождей Крейзи Хорса, Ситтинг Була и других против белых завоевателей. Но что они могли противопоставить огнестрельному оружию белых?

Черные Холмы, как островок в прериях Южной Дакоты, раскинулись на территории шириной в 75 и длиной в 150 миль. Это своего рода оазис в засушливых, выжженных солнцем прериях и пустынях Великой Американской равнины. Здесь в изобилии выпадают дожди, и «холмы» покрыты роскошной растительностью. Горные цепи и долины густо заросли сосной, елью, дубом, вязом, железным деревом, кедром и другими ценными породами. Нигде в прериях мы не видели такого изобилия дикорастущих цветов, как на Черных Холмах. Среди густой зеленой растительности гор нет-нет да и мелькнут живописные прозрачные озера, быстрые речушки, ручьи и зеленые луга. Время от времени недалеко от дороги появляются огромные американские бизоны, красивые ветворогие олени или крохотные бурундуки и белочки. Водятся здесь также лоси, антилопы, большерогие бараны, дикобразы, горные козы. В озерах мы видели много рыбы.

Почти во всех направлениях Черные Холмы пересекают автомобильные дороги. Тут уже не чувствуешь себя затерявшимся где-то в пустыне одиноким путником. Эти места привлекают к себе тысячи автотуристов. Недалеко за Рэпид-сити по пути на Черные Холмы мы попали в громаднейший заповедник Америки. Никогда еще мы не видели такого количества живых змей, кобр, крокодилов и аллигаторов, огромнейших черепах, весом до 600 фунтов, на которых можно было даже покататься верхом, а также богатейшей коллекции всевозможных животных, особенно пресмыкающихся, как в этом музее.

В магазине сувениров зоомузея мы завели разговор со смуглым парнем в сомбреро. Он оказался словоохотливым, а узнав, что мы русские, очень обрадовался и разговорился еще больше.

— Боб Дэвенпорт, — представился он. — Я из Южной Дакоты, город Лидс, Черные Холмы.

Говорили о зоомузее, сувенирах, Южной Дакоте, но постепенно перешли на другие темы.

— Я впервые вижу советских. У нас много и по-разному о вас говорят. Не только я, но и многие другие когда-то плохо думали о Германии, а теперь нас учат думать, что не Германия, а Россия наш действительный враг.

— И вы тоже так считаете?

— Откровенно говоря, нет.

— А где вы работаете?

— Там же, в Лидсе, на золотых рудниках.

— А кто их хозяин?

— Мистер Хоумстейк. Раньше они принадлежали Вильяму Рандольфу Херсту.

— Вы довольны работой? — спросили мы.

— Я благодарю бога, что пока и этой работы не потерял. У нас все время механизируется производство, и каждый месяц увольняются люди.

— Но ваш профсоюз, очевидно, отстаивает ваши права?

— Профсоюз? — переспросил он. — Нет, наша администрация таких вольностей не допускает. У нас нет никаких рабочих организаций. Не нравится — уходи. И, по правде говоря, я давно бы ушел, но куда?

— У вас семья есть?

— Что вы! Мне еще много нужно поработать, чтобы я имел право жениться.